Сергей Головачев - Напиток богов

Беркуты переглянулись между собой: с одной стороны, вроде, похож, а с другой стороны, вроде бы, нет.

– Я в бога верую, – умоляющим голосом произнёс Димон-А.

– В какого бога? – уточнил второй беркут.

– В нашего, – показательно и старательно перекрестился Димон-А.

– А ну, помолись, – не отставал от него первый беркут.

– Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя твое, – с благостным видом начал Димон-А читать молитву, но забыв дальнейшие слова, тут же её закончил, – и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.

– А разве бог может ввести в искушение? – спросил его второй беркут, привыкший всё подвергать сомнению и дедуктивному анализу. – В искушение вводит совсем не бог.

– А кто?

– Тебе это, видимо, лучше знать! – взмахнул крыльями первый беркут, – от лукавого хочешь избавиться?

– Нет, – замотал головой Димон-А.

Беркут задал вопрос иначе:

– Значит, не хочешь избавиться от лукавого?

– Хочу! – заверил его Димон-А.

– А раз хочешь, значит, он в тебе сидит, – вывел умозаключение беркут и в очередной раз клюнул Димона-А в печень, – кто твой бог, признавайся!?

– А-а-а, – завопил Димон-А, – только не в печень!

Беркут уважил его просьбу и клюнул в почку.

– Кто твой бог? – подступил к нему другой беркут.

– Имя его произносить нельзя! – испуганно произнёс Димон-А, завалившись на бок.

– Ах, нельзя! – озверел первый беркут и клюнул его в левую ягодицу. – Значит, твой бог – дьявол!

И в этот момент – ба-бах! – Димона-А накрыла волна. На лице его появилась блаженная улыбка, которая, как маска, прилепилась к нему.

– О-о-о, – сладостно застонал Димон-А и подставил для удара правую ягодицу. – А теперь сюда… если можно, – с умоляющим видом попросил он другого беркута.

– Пожалуйста, – выполнил его просьбу другой беркут.

– Какие хорошие вы беркуты! – восхищённо произнёс Димон-А.

И тут его накрыла вторая волна, которая окончательно снесла ему крышу. Он вновь приподнялся и увидел у себя над головой два облачка, похожие на рыбок, плывущих в противоположные стороны.

– Беркуты! – тут же с воодушевлением воскликнул он и простёр к ним руки. – Наши доблестные защитники! Братья наши меньшие! Блин, как я вас всех люблю! Возлюбите же бога, как возлюбил его я!

– Какого именно бога? – вновь потребовал разъяснений второй беркут.

Димон-А с радостной улыбкой на лице принялся разъяснять:

– Не того бога, который, на самом деле, дьявол, а того дьявола, который, на самом деле, бог!

– Чёрт, я уже совсем запутался с тобой, – покачал головой второй беркут.

Димон-А же со счастливой улыбкой на лице продолжил:

– Именно он дал нам любовь! Самое прекрасное на свете это любовь! Любовь живёт в каждом из нас! Любовь помогает нам прощать! Нужно всех прощать! Я вас всех прощаю!

– Ты чё, совсем сдурел? – с недоумением покосился на него первый беркут.

Второй беркут почему-то махнул на него рукой:

– Да, ну его! Брось! Пошли отсюда! Видишь, он не в себе.

– Да, – согласился с ним первый беркут, – на сатанистов они вроде не похожи. Неувязочка вышла.

Беркуты покинули полуразрушенное здание бывшей пожарной части, сели в джип и уехали.

– А хотите увидеть, как Лысая гора выглядит из космоса? Вернее, крепость.

Гид включил планшет и показал экскурсантам снимок. Лысогорская крепость выглядела на нём как громадный распустившийся цветок с тремя чётко очерченными лепестками. Симметричные края других трёх лепестков были размыты.

– Как видите, крепость своей замысловатой формой чем-то напоминает шестиконечную звезду, разделённую пополам.

– А почему одни концы у неё чёткие, а другие – нет? – спросила женщина в очках.

– Чётко очерченные лучи – это бастионы, которые встречали противника со стороны плато: остроугольный северный полубастион, рассечённый надвое, равноугольный центральный бастион и полигональный южный, самый большой из них. С противоположной стороны, где Лыбедь впадала в Днепр, находилась водная преграда. Высокие берега здесь сами по себе были неприступны, поэтому и надобность в постройке подобных бастионов отпала сама собой.

Если присмотреться, то можно обнаружить на Горе ещё кое-что, приводящее в изумление. Сверху из космоса на её поверхности чётко читается печать Великого Зодчего – тайный масонский знак – графическое изображение циркуля, нависающего над наугольником.

Ножки гигантского циркуля составляют две узкие степные полосы, словно под линейку прорезанные в лесном массиве и развёрнутые под углом в сто двадцать градусов, а исполинский наугольник образовывали раньше русла рек, а сейчас две пересекающиеся под прямым углом автотрассы.

Заключённая между ними гексаграмма и есть искусственно созданные укрепления Лысогорского форта, и на самом деле, вся Лысая Гора является неприступной крепостью, попасть в которую не так-то просто.

Самый большой в Европе форт был построен сто сорок лет тому назад под руководством генерала Тотлебена. Примечательно, что фамилия его в переводе с немецкого означает «мёртвая жизнь». После завершения работ Лысогорская крепость представляла собой сложную систему бастионов, равелинов, редутов, теналей и люнетов. В казармах могли разместиться несколько тысяч солдат.

План крепости держался в строгой тайне. Наказанием за его раскрытие была ссылка в Сибирь, в военное время – расстрел. Строители же форта, крепостные крестьяне, были утоплены в колодцах, которые сами же и построили.

Но крепость была здесь построена напрасно, она так никогда и не была использована в оборонных целях, за исключением нескольких месяцев в начале великой отечественной войны. Напрасно здесь была расположена и секретная ракетная часть. В годы перестройки её отсюда убрали, как убрали отсюда и глушилки «дружеских» радиоголосов.

С тех пор всё здесь заброшено и перестало функционировать, казармы и склады покинуты и растащены по кирпичику, осталось лишь несколько полуразрушенных строений, но вскоре их ожидает та же участь.

Лысая Гора сама по себе избавляется от всего наносного и лишнего, ей не присущего. Как ни странно, лишь валы, рвы и редуты с потернами прекрасно сохранились и до сих предстают перед посетителями в первозданном виде.

Но всё это не просто так. Всё это является частью задуманного Великим архитектором плана, что и видно на снимке из космоса.

По тропинке вдоль берега выгоревшего дотла озера, со дна которого поднимались тонкие струйки дыма, бодро шагали два строителя нового мира в синих рабочих комбинезонах с белыми пластмассовыми касками на головах и с белыми хлопчатобумажными перчатками на руках. Спереди их прикрывали синие прорезиненные фартуки, пошитые в форме конверта и отороченные белой тесьмой. Один строитель был с чёрной бородой, другой был темнокожим.