Игорь Соколов - Метафизика профессора Цикенбаума

Солнца луч проницает все тело,
Сладко стонет прелестная дева,
С огоньком в потайном чудном месте
Цикенбаум нежит свой пестик…

Вдруг старуха без тени смущенья
Прилетела и ест угощенья,
Улыбается, смотрит на них, —
Делай нужное дело, жених!…

Не теряя попусту время,
Приумножь свое славное племя! —
Цикенбаум с девой опешил,
Что за ведьма беззубая брешет…

Не стесняясь их мяса поела
И давай чесать грязное тело, —
Что, касатик, застыл, не смотри,
У тебя еще ночь до зари…

Приукрась свою юную бабу,
Чтоб она всколыхнулась не слабо! —
Цикенбаум с девы встает
И старуху бросает в тьму вод…

Странным светом мерцает Ока,
Как пушинка старуха легка,
Ее быстро уносит теченьем,
Цикенбаум молчит в наважденье…

Дева плачет, его приобняв
В тихом шорохе дремлющих трав…
Это было только виденье, —
Шепчет дева, – плыви в наслажденья!…

И опять вдвоем под луной
Они грезят с цветущей весной…

Цикенбаум тихим шагом
Юных дев ведет к волнам
И в Оке им дарит благо,
Вознося их к небесам…

Девы будто по приказу
В круг сложились, ошалев,
Так из лона в лоно сразу
Цикенбаум тешит дев…

И в могучем полумраке
В схватке с нежною судьбой
Веют платья точно флаги
На деревьях над Окой…

Только я и Амулетов
С водкой в камышах грустим,
Скоро призрачное лето
Превратится с нами в дым…

Цикенбаум робко дышит,
Розу чудную крутя,
Дева мрак вокруг колышет
И трясет его шутя…

Опадает с ним на лавку
И щекочет его нос,
С лавки падают на травку
И целуются взасос…

И профессор бедный стонет,
От стыда закрыв глаза
И огонь в безумном лоне
Освещает небеса…

И летит как на ракете,
В деву душу окунув,
Цикенбаум точно ветер,
Легче чем гусиный пух…

Небо пару обнимает,
В глазки щурится луна,
Цикенбаум шепчет: зая!
Нет, теперь твоя жена! —

Говорит ему деваха,
И устами облизнув,
Телом сладостным с размаха
Поднимает выше дух…

Уже к звездам поднимает
Их волшебная игра,
Дева в прелести немая,
Завывает как пурга…

И ревет профессор зверем,
Про науку позабыв,
Полон страстью нежный берег,
Над Окой грохочет взрыв…

Двух сердец лихое здрасьте
Собирается в волну
И качаются от счастья,
Погружаясь в тишину…

Цикенбаум как профессор,
Дева как его доцент
Изучают с интересом,
Рост эмоций на процент…

Амулетов с девой смог по объявлению,
Познакомившись, забыться у Оки,
Он снотворное с вином для усыпления
Размешал над заводью реки…

Но бокалы перепутал от волнения
И сам, чудак, забылся крепким сном,
А дева в жажде страсти с наслаждением
Вдруг одежду всю разорвала на нем…

Амулетов спит и видит, – ангел
Своим лоном раскрывает небеса,
А в реальности от пьяной хулиганки
Получает даром чудеса…

Лишь под утро весь истерзанный девчонкой,
С трудом раскрыв безумные глаза,
Он ощущает как божественно и тонко,
Она – волшебно – отдает ему себя…

Цикенбаум оглядел пространство,
Дев прекрасные тела
Украшают звездное убранство,
Томным стоном истекает мгла…

Девам в ласках не угомониться,
Все сияют бездной золотой,
Светлые доверчивые птицы
Сладким лоном провожают всех в покой…

Дивные веселые как детки,
С профессором растаяли в чаду,
Цветки сирени розовой на ветке
Также с чувством раскрываются в саду…

Ведь когда-то и такое с ним же было,
И других чудесных дев он вел во тьму,
И каждая из них его любила,
Подчиняясь в сердце нежному теплу…

Сколько было их, он сбился уж со счета,
Его опять объяли жаркие тела
И в ощущении небесного полета
Душа его весь Космос обрела…

О вечных тайнах Мирозданья,
О том, что было и давно забыто,
Цикенбаум шепчет чудному созданью,
По Оке плывет железное корыто…

Уже в небе звездочки мерцают,
Водка выпита и встретились уста,
Вдруг из кустов на них глядят два полицая
И фонариками светят им в глаза…

Говорят, что вроде ищут вора,
А сами приседают к шашлыку,
Арнольд Давыдыч вспыхнул гневным взором,
Но девчонка его прыгнула в Оку…

И Цикенбаум бросился за нею,
И вот они вдвоем уже плывут,
И в камышах зарывшись, в страсти пламенеют,
В волнах взлетая, сотворяя блуд…

И только в полночь, освещенные луною,
С томным вздохом выбираясь из Оки,
Окруженные волшебной тишиною,
Они шепчут с наслаждением стихи…

И даже хохот захмелевших полицаев
Не сразу остудил их нежный пыл,
Не зря же в небе звездочки мерцали,
И они влюблялись из безумных сил…

Амулетов плавал где-то в луже,
Цикенбаум между музыкой и мной,
Девами безумными разбужен,
Вдохновлялся мир чудесною весной…

Между девами и нами расстоянья
Исчезают как ненужные слова,
Страстных лон волшебные сиянья
Разливаются как сонмы торжества…

Как будто хочется в них снова зародиться,
Чтоб в их же мраке снова умереть,
Все девы как сладчайшие страницы
Рисуют нам Рождение и Смерть…

Так возрождая нас и снова разрушая
Прикосновением своих манящих губ,
Порхает в сердце девочка живая,
Временами оживляя даже труп…

Лес – направо, куст – налево,
В небе яркая луна,
Подо мною стонет дева
И поет во мне душа…

Цикенбаум с девой бредит,
Амулетов, аж, кричит,
Едет Бог на лисопеде
И земля под ним дрожит…

Цикенбаум, ты сошел с ума,
Между девами лежишь день ото дня,
Променял свою науку на любовь,
Нежной лекцией волнуешь девам кровь…
Шепчешь им про чудные цветочки,
Раскрывая лепестки прелестных уст,
И потоком страстным ручеечка
Облекаешь лона в сладостный союз…
Арнольд Давыдыч, что же делать,
Как зверя в твоем сердце укротить,
Как оторвать тебя от ласкового тела
И увести в мечтанья с водкой твою прыть?!…
Молчишь, мудрейший муж, совсем забылся,
Друзей на дев благоволонных променял,
Где речь твоя блистающая смыслом
И верной дружбы крепкий идеал?!…