Светлана Джаарбекова - Необычная судьба

Клавдия хлопнула дверью и ушла. Недели через две она зашла к Лидиной соседке поинтересоваться, как себя ведет ее сестра.

– Притихла, если и выпивает, то старается во двор не выходить. Думаю, поняла, что нельзя впадать в такой разгул, не одна живет, люди рядом, все видят.

В марте 1944 года неожиданно приехала из Белгорода тетя девочек-сестричек. В городе уже налаживалась мирная жизнь, и она хотела их увезти с собой. Сначала в Белгород, а позже, когда жизнь в Ленинграде нормализуется – переедут туда.

В приюте ей сказали, где проживают Аня с Галей, и тетя пришла к Клавдии. На юридические процедуры ушло два дня, и она это время находилась у Клавдии. Перед отъездом она поблагодарила Клавдию и Таню за то, что они так душевно отнеслись к девочкам, вкусно кормили, помогли им забыть тот ужас, который они пережили. Обе семьи дружно пошли проводить девочек на вокзал и прослезились на прощанье.

В апреле Клавдию ждала большая радость. Ей сообщили, что к 1 Мая она получит ордер на большую двухкомнатную квартиру со всеми удобствами в новом трехэтажном доме на улице Ленина. В городе еще очень мало было таких домов, и много желающих хотели получить в нем квартиры. Но благодаря ходатайству Наркомата обороны, лично Георгия Еновицкого, одну из них решено было выделить ей.

Когда Клавдия поделилась радостью с Таней, та спросила: «Значит, наши совместные обеды заканчиваются?»

– Думаю, что нет, пока все оставим, как есть. Квартира на третьем этаже с балконом, я буду бояться оставлять детей одних. Светку я смогу приводить к тебе перед работой, а Олег придет после школы. Вечером зайду за ними, вместе поужинаем и пойдем домой. Кое-что, конечно, я начну готовить и дома.

А вот вернется твой муж, тогда и решим, что делать дальше…

В конце апреля ордер у Клавдии был на руках, машина спецшколы перевезла вещи из Главснаба на новый адрес.

Квартира была большая, все удобства и паровое отопление, которое только-только появилось в некоторых домах. Мебель была простая, еще та, которую покупал и делал Ашот, но два больших персидских ковра, которые закрыли весь пол комнат, сразу сделали ее комфортной.

Хотя дочь Света была еще маленькой, Клавдия мечтала, что когда она подрастет, то отдаст ее учиться в музыкальную школу и в новую квартиру, первым делом, купила фортепиано.

– Как будет раз Ашот, когда узнает, какая у нас квартира. С какой любовью он бы сейчас ее обустраивал, – думала Клавдия, и вспомнила, как он возился тогда в московской квартире, думал, что приводит ее в порядок надолго, а получилось не так…

Ашот, вернувшись в свой полк в апреле 1943 года, писал домой регулярно, и письма его полны были оптимизма. Их полк воевал в Белоруссии, и они освобождали город за городом.

«Как приятно видеть радостные лица, слышать слова благодарности, а наступит день, и мы подойдем к границе с Польшей», – писал он.

Клавдия села за письмо и написала Ашоту все последние новости, теперь он должен писать на новый адрес и пусть порадуется вместе с ними.

В июне 1944 года неожиданно приехал муж Тани Будариной. Он был первый в Главснабе, кто вернулся совсем с войны. Шел он на костылях, левая нога до колена была ампутирована. С тревогой он подходил к двери дома: «Как встретит жена мужа-калеку? Может, он ей не нужен?»

Но все его сомнения рассеялись, когда, открыв дверь, Таня от радости так запричитала, что сбежался весь Главснаб. Радости не было конца, шумная и говорливая, она суетилась, не знала куда лучше посадить мужа, чтобы ему было хорошо и удобно.

Когда вечером к Тане зашла за детьми Клавдия, она ей немного позавидовала, муж без ноги, но вернулся – и это счастье.

Клавдия поняла, что теперь Тане не до ее детей и договорилась с бабой Настей, которая тоже жила в Главснабе, что она утром будет приходить к Клаве домой, побудет с детьми, приготовит обед, а вечером после прихода Клавдии с работы, уйдет к себе.

Клавдия обещала ей определенную плату и обед, который она приготовит.

Свете баба Настя понравилась и Клавдия решила, что может все получилось к лучшему, ее семья теперь будет жить в своем новом доме и ей не надо разрываться на две квартиры. А спустя неделю баба Настя рассказала, что Щукин предложил мужу Тани работать кладовщиком в Главснабе, а сама Таня устроилась поваром в столовую.

– Ну, вот, – сказала Клавдия. – Одна семья уже вполне счастлива.

В сентябре 1944 года вернулся Михаил, он получил ранение в бедро, и медицинская комиссия после лечения признала его непригодным к военной службе. Домой он приехал неожиданно и застал свою жену вместе с подругой за бутылкой. При ходьбе Михаил опирался на палку, от гнева он этой палкой так и попер подружку Лидии из дома, а жене пригрозил, что если увидит ее с бутылкой, то немедленно с ней разойдется.

Лидия любила Михаила и с его возвращением снова обрела смысл в жизни. Ее тянуло выпить, но она обладала достаточной волей, чтобы суметь себя перебороть.

Клавдия узнала о приезде Михаила от Щукина и пошла поздравить его с возвращением домой. Она радовалась за сестру, – возможно теперь, когда рядом был муж, Лидия забудет о пагубной страсти. Михаил уже работал в Политиздате, он гордо ходил со своей палочкой, теперь как гражданин он выполнил свой патриотический долг и в анкете будет указано: воевал на фронте.

Уютная, благоустроенная квартира Клавдии и гостеприимная хозяйка стали притягивать сюда людей. Часто к ней заходили Щукины, появились новые знакомые из спецшколы, а Люба и Мара вместе с детьми приходили к Клавдии каждое воскресенье. Люди соскучились по минимальному комфорту и удобствам, а у Клавдии сейчас все это было. Детям они накрывали стол в другой комнате, а сами устраивались в гостиной и за долгим чаепитием вели разговоры о детях, любви, мужчинах…

Уже несколько лет женщины жили без мужей, они были еще молоды и не монашки, и кое-какие тайны у них, оказывается, были.

Мара рассказала подругам, что в доме одной своей приятельницы познакомилась с ее братом-геологом, весьма интересным, и он, кажется, в нее влюбился. Мара открыла сумочку и достала его фотографию. Это был действительно интересный мужчина. «Похож на полярника», – сказала Клава. Это тогда звучало как комплимент.

– А ты в него влюблена? – спросила Люба.

– Пусть это будет моей тайной, – загадочно сказала Мара.

Много лет спустя, когда у Василия будет роман с другой женщиной, и Мара об этом узнает, она решительно потребует развода, на что в ответ Василий скажет: «Я ведь тебе простил роман с геологом, а почему ты не можешь мне простить?»

Мара подумала… и простила.

– А твои дела как, Клава? – спросила Мара.

Клавдия была старше своих подруг, жизненный опыт у нее был большой и трудный, и она знала, что ради мимолетного увлечения не стоит рисковать семьей. Подумав, она ответила: