Роза Листьева - Дом у кладбища

– Откуда ты только взялся на мою голову! – в отчаянье прошептал Феликс.

Он, хромая на одну ногу, вышел из небольшой комнаты, где они сидели уже без наручников. Менты следили за ними, не давая разгореться новой ссоре. Легранский шёл по коридору и вдруг за спиной конвойный скомандовал:

– Стой, поворачивай, заходи!

В кабинете сидел начальник. хорошо ухоженный немолодой мужчина был в чёрной ковбойской шляпе. Он посмотрел на Легранского, вернее сказать, окинул взглядом и предложил садиться.

– Что ж это вы, гражданин Легранский, нарушаете правопорядок?

– Я не хотел… Это не я! Это всё эта проклятая газета!

– Нехорошо обижать репортёров, нехорошо. – Ковбой сложил руки у рта и продолжал. – Но у вас случай особенный… – и положил одну ногу на стол. – Давайте рассказывайте, как было дело. – Затем вторую. Скрестив ноги, он с любопытством взирал на арестованного.

– Всё, что там пишут, это невозможно читать! Это неправда!

– Да, ты прав, времена нынче лихие, даже газету страшно взять в руки. В этом я с тобой согласен, – он погладил себя по животу. – Ну, а репортёра зачем избил?

– Я принял его за другого. Эта газета…

– Какая газета?

– «Миррикал Дей» опубликовала статью. Это всё враньё! Я никогда не изменял своей невесте, вместе мы уже три года. Мы живём душа в душу. Конечно, мы не идеальная пара, но мы любим друг друга.

– «Миррикал Дей», говоришь? Какой номер?

– Вчерашний.

Начальник медленно и лениво убрал ноги со стола, подошёл к рядом стоящему стенному шкафу, покопался в газетах. – Эта? – спросил он, достав из пачки газет вчерашний номер, но ещё не прочитанный.

– Да, – Феликс подтвердил и опустил голову, вспоминая произошедшие события.

– Так вы новый хозяин Де Труаля? – спросил начальник, пробежавшись глазами по статье. – Я вас поздравляю!

– Спасибо.

– А что за проклятье? Я что-то не пойму… Тут пишут о каком-то проклятье.

– Я сам толком не знаю. У меня довольно часто спрашивают, верю ли я в проклятье.

– Ну и что, веришь?

– Раньше я бы однозначно сказал «нет», а теперь даже не знаю…

– Почему?

– Понимаешь, какое дело… С того момента, как я переехал жить в этот дом, бывший когда-то замком, я стал замечать странные вещи.

– Какие странные вещи?

– В доме по ночам какие-то шаги и стуки. Я всю ночь не спал, не чудится же мне.

– Зря ты так с репортёром, – усмехнулся ковбой. – По-моему, отличная статья. Это их хлеб. Пусть пишут.

Легранский открыл рот. А может, у него отвисла челюсть?

– Что? Я сижу здесь избитый из-за этой… газетёнки. Моя невеста чуть от меня не ушла. На днях должны приехать мои родители, я должен их встречать в аэропорту. В таком виде я не могу показаться перед матерью, она же в обморок упадёт!

– Вот я тебе на будущее скажу: если ещё раз кто-нибудь напишет про тебя статью, ну, или приедет брать интервью, ты поблагодари и пожми руку, а что уж там будет написано… Потом вместе посмеётесь.

– А если там будет написано, что я с новой секретаршей куда-нибудь вместе ездил, и моя невеста это увидит? Пусть, конечно, пишут…

– Любить надо так, чтобы любимая в этом не сомневалась. А ты, Легранский, я смотрю, парень молодец, постоять за себя можешь!

Глаз у него посинел окончательно, да и нога хромать стала. Он невольно пощупал синяк и усмехнулся.

– Да, бывает.

– У нас ещё и не такое бывает. Даже заносят…

– Нет, я сам дошёл.

– Ты меня даже развеселил, Легранский!

– А что тут смешного?

– Ты себя в зеркале видел? Сидит весь в синяках, одежда порвана, волосы в разные стороны торчат! И ещё спрашивает, что тут смешного!

Легранский покраснел. Разбитая губа болела, один глаз практически ничего не видел.

– У меня есть все основания для того, чтобы возбудить в отношении вас уголовное дело. Для этого мне нужны убедительные доказательства совершённого преступления, – он сделал многозначительную паузу, – но этого я делать не буду. Ваши отношения имели сугубо личный характер, но мне придётся написать рапорт вышестоящему начальству, так сказать, отчёт о своей работе. Участок у нас неспокойный, сами видите, поэтому мы должны отчитываться.

– Товарищ начальник…

– Товарищ капитан первого ранга!

– Простите, пожалуйста, товарищ капитан. Я два дня назад приехал, на меня столько всего свалилось, и эта газета… Я сам не знаю, что я натворил, – как после исповеди выдохнул Легранский.

– На самом деле ничего страшного, если до суда не дойдёт, то всё обойдётся. Я попробую поговорить с этим Броуди, но, по-моему, он не настроен решить вопрос полюбовно. Ничего не обещаю, но попробую решить этот вопрос. Если нет тяжких телесных повреждений, то уголовное дело могут закрыть или вообще не заводить.

– Спасибо, товарищ капитан.

– Я вас больше не задерживаю.

– Я могу идти?

– Да, идите, – он взял лист бумаги, исписанный мелким неразборчивым почерком, скомкал и выбросил в мусорку. – Всё, инцидент исчерпан, вылетел в корзину.

На Легранского снова надели наручники и вывели из кабинета.

– Да, – вспомнил начальник, – и вот ещё что: не забудьте посадить их в разные камеры, а то снова подерутся.

– Слушаюсь, товарищ капитан, – громко и внятно ответили конвойные.

– А знаешь что? Посади-ка ты его к Дупельту, там, кажется, было свободное место.

– Так точно, товарищ капитан!

– Будет сделано, товарищ капитан!

Они отдали честь и повели своего подопечного в обратном направлении от того, откуда привели. Холодный сумрак одиночной камеры привёл Легранского в ужас. Двери со скрипом лязгнули и замок закрылся.

«Отведите его к Дупельту… Странно, но я где-то слышал эту фамилию, не могу вспомнить где…»

– Здравствуйте, святой отец, проходите, пожалуйста, проходите, – Лиза открыла дверь и предложила войти.

Виолетта Михайловна, услышав звонок в дверь, спустилась в холл и увидела священника.

– Я сейчас всё объясню, – проговорила Лиза.

– Не надо ничего объяснять, ты всё правильно сделала. – Виолетта Михайловна поцеловала её в лоб. – Если бы этого не сделала ты, это сделала бы я.

– Святой отец, мы решились на этот шаг от безысходности, – Лиза волновалась и почти шептала от этого. – Не знаю, что делать, если вы нам не поможете… Вы проходите, проходите…

– Мы купили этот дом два дня назад, – Виолетта Михайловна начала свой рассказ, – до этого дом принадлежал другим людям, нашим знакомым. Сейчас хозяином этого дома является будущий муж моей дочери, мой зять. У нас в семье постоянные конфликты, даже по мелочам. Мы не можем согласовать элементарные вещи! Постоянные скандалы измотали всех, но это ещё не всё. После того, что случилось сегодня… Вы должны помочь нам.

– Всё, что в моих силах, всё, что в моих силах, да поможет вам Господь!