Роза Листьева - Дом у кладбища

– Да поможет нам Господь, – прошептала Альбина Бенедиктовна.

– Сила Господня живёт в каждом его творении, – сказал отец Патрик. – Уверовать в него, чтобы обрести благодать, дарованную его любовью, – это и есть тот путь, по которому следует праведник, – отец Патрик посмотрел на Легранского.

– Я этого не допущу, – вмешалась Лиана. – Пути Господни неисповедимы, это и есть конец праведника, который уверовал в тот путь, что ему ниспослал Господь. Человек должен верить в себя, в свои силы.

– Небо наделяет человека своей особой миссией на земле и даёт силы следовать своему пути. Поэтому и отличаемся друг от друга.

– А я считаю, что человек должен найти своё счастье – в этом и смысл его рождения, – сказал Александр Михайлович.

– Счастье есть любовь, – продолжал отец Патрик, – которая хранится в сердце. Любящее сердце безгранично. Оно вмещает целый мир. Оно дарит любовь, чтобы обрести в себе Господа, сотворившего её и рассеявшего по земле.

– Лично я за эволюцию, – продолжила Лиана. – Научным путём доказано, что происхождение человека уходит корнями в прошлое. Бог не мог сотворить того, кто этого не желал.

– Нет, ты неправа, мы все его сыновья и дочери. Нас посылают сюда, на землю, чтобы мы несли в себе добро и делились с ближними.

– Это как посмотреть, – сказала Лиана. – Вот я, например, не считаю себя верующей, но и неверующей не могу себя назвать.

– Твой путь озаряет звезда, – продолжал отец Патрик, – она ведёт тебя. Ты искренний, честный человек, тебя любит Бог, он одарил тебя талантами и способностями, поэтому ты должна платить ему той же монетой.

– Но я не знаю, есть ли Бог на свете, как я тогда могу утверждать, что он меня сотворил?

– Это его тайна, мы никогда её не разгадаем, и лучше оставить её в покое.

– А вы видели Бога? – спросила Лиана. – Вы так уверенно об этом рассуждаете.

– Я познал веру. Мне открылись его истины. Я познал любовь и блаженство этого знания. Человек имеет всё для счастья. Он живёт до тех пор, пока открывает Бога в себе. Я осознал это.

– А как познать Бога?

– Нужно открыть себя и телом и душой, и стать таким же, как те, кто отдал себя ему, как глина в руках ваятеля, я преобразился под его взглядом.

– Что вы хотите сказать, что всё, что есть на земле, кем-то сотворено?

– Бог – родитель всего сущего, мы же не знаем, зачем он нас сотворил, но его любовь живёт в каждом из нас. Мы – как живые свечи в храме судьбы.

Феликс вздрогнул, по нему пробежала дрожь.

– Храм судьбы? А что это такое? – не унималась Лиана.

– Это обитель каждого из нас, только не все в это верят.

– Как интересно быть священником, – сказала Альбина Бенедиктовна. – Я слушаю вас не отрываясь. Бог дал вам крылья.

– Чтобы я прилетел, – пошутил отец Патрик и продолжил: – Вера дана не каждому, как это ни прискорбно, но это так.

– Я за научное объяснение мира, – улыбнулась Лиана. – В мире всё согласовано, одно объясняет другое. А как понять того, кто всё сотворил?

– Жизнь начинается и заканчивается. Это и есть то, что дано понять. Нет ничего дороже жизни.

– А вы верите в привидения? – Лиана пристально посмотрела ему в глаза, отчего отец Патрик немного смутился.

– Души наших предков ищут пристанища, и мы не вправе им отказать.

– Нет, я с вами не согласна, – сказала Альбина Бенедиктовна. – Лично я предпочитаю жить спокойно. И спать по ночам.

– Вас беспокоят души умерших?

– Каждую ночь я слышу стоны, слышу шаги, – пугающим низким голосом проговорила Лиана. – Редкие минуты, когда удаётся поспать. Мне снятся кошмары, и мне кажется, что он снова напал на меня.

– Кто он? – спросил отец Патрик.

– Призрак! В глазах пустота. И руки тянутся к твоему горлу. Дыхание сначала учащается, а потом… потом замирает, и ты не видишь больше ничего. И ты просишь: «Не убивай меня…» А потом я ничего не помню. Помню только, как очнулась вся в поту, и не знаю, как пережила это.

– Дитя моё, прошлого не нужно бояться. Оно не причинит тебе вреда, но если…

– Эти гадкие отвратительные сущности смотрят на меня и прикасаются ко мне! И вы утверждаете, что этого не нужно бояться?!

Лиана треснула кулаком по столу. Ложки и вилки подскочили.

– Не поддавайся своим страхам, дочь моя. Они погубят тебя. То, чего мы боимся, имеет свойство преследовать нас.

– Я тоже не без греха, как и все другие люди, но почему Бог наказывает меня?

– Солнце светит всем бесплатно. Ты такая же, как все, и Бог, любящий тебя, посылает тебе испытания. Ты не должна бояться. Ты должна их преодолеть! Чтобы не уподобиться дьяволу, нужно любить Господа во всём его многообразии.

– Разве можно любить всех?

– Нет таких дорог, которые никуда не ведут, где бы они ни начинались и где бы ни заканчивались, они ведут нас к Богу. Твоя душа мечется в потёмках. Ей нужен свет. Не бойся ничего и иди. Твои странствия откроют тебе глаза на мир, и ты победишь свой недуг. Твои страхи умрут в тебе, и глаза посмотрят в чистое небо…

– А если Бога нет? И всё это бред больного маразмом сумасшедшего?

– Это не бред. С твоей точки зрения – вера бессмысленна, этим и отличается моя точка зрения от твоей. Но если ты призадумаешься, и не сразу, а постепенно и вдумчиво подойдёшь к этому вопросу, то многое тебе откроется и станет ясно, что любовь несёт радость, и по какому пути бы ты ни пошла, он приведёт тебя туда, где причина открывает следствие.

– Вы решили меня совсем запутать?

– Любовь и есть причина веры, всесильная любовь, которую дарит нам Господь.

– А что такое Бог, вы знаете?

– Даже мне не дано это знать, это высшее, сокровенное знание.

– Так если вы не знаете, что такое Бог, почему вы утверждаете…

И тут в дверь позвонили. Все переглянулись.

– Я открою, – сказал Феликс.

– Началось, – вздохнула Альбина Бенедиктовна.

– Что началось? – не понял отец Патрик.

– Это давняя история, – ответила она.

– Да? Расскажите.

– В следующий раз, когда она будет не столь печальная…

На вопрос кто никто не ответил. Он подождал с минуту и открыл дверь. Никого не было. Впрочем, он уже знал, что это убийца. Феликс открыл почтовый ящик, там была записка: «Я тебя предупредил». Он медленно прочитал и зашёл в дом. Легранский сравнил эти три записки, которые выудил из почтового ящика. Они были отпечатаны на компьютере одним шрифтом.

– Почерк один и тот же, – сказал он сам себе. «Если ты кому-нибудь расскажешь, я и тебя по стенке размажу. Я слежу за тобой. И вот теперь. Я тебя предупредил». Где-то далеко пробили часы, и он вздрогнул.

– Твои страхи умрут в тебе, – послышался голос отца Патрика. – Вера дана не каждому. В этом он прав, никому нельзя верить, тем более богам, – заключил он.

Все разбрелись по своим комнатам, и в доме стало тихо. За окном каркали вороны, и на сердце стало жутко. Лиана посмотрела на луну и зевнула.