Александр Шорин - Литература ONLINE (сборник)

Закурив, я подошел к магазину. Оказалось, это даже не магазин – скорее кафе «азиатского типа», то есть «Шашлычная». За витриной Мага, смеясь, о чём-то трепался с грудастой продавщицей, явно старой знакомой.

Вскоре он вышел с объемным пакетом и парой бутылок вина. Я «в дороге» не пью принципиально, но тут даже порадовался: после его заявления «Спать будете в фуре» почему бы и не выпить вина?

– Что-нибудь взять ещё? – поинтересовался я у него. Денег у меня почти не было (кроме пластиковой карточки – я запасся ею, потому что «так сохраннее», и намучился уже жутко, тут ведь не Европа, чтоб были банкоматы на каждом углу), но… но я должен же был спросить! И в ответ услышал то, что ожидал:

– Я угощаю, не беспокойся, дорогой!

И мы двинули дальше. Снова бесконечные улицы, потом окраина – и, наконец, какая-то своротка в лес: у водителей свои «места отдыха». Я бы, конечно, на месте Маги предпочел платную охраняемую стоянку, но… хозяин – барин.

Мага заглушил мотор, включил в кабине свет и не спеша стал разворачивать свертки. Пахнуло свежим шашлыком – у меня аж слюнки потекли. Взглянул на Аню – она была молчалива, но видно, тоже рада, это тебе не «быстрая» лапша по-китайски. Каким-то волшебным образом в руках Маги бутылка избавилась от пробки, и я первым протянул ему стакан.

– За случайное знакомство!

– Давайте, за удачу!

И тут рука его застыла в воздухе. Я взглянул вперед. С трассы в нашу сторону, посверкивая фарами, одна за другой свернули три «легковушки». Мага поставил так и не пригубленный стакан назад и погасил в салоне свет.

– Тихо! – шикнул он на нас и, потянувшись к моей двери, застопорил ручку в нижнем положении.

Оказалось – не зря! «Легковушки», хищно порыскав фарами по кустам, наконец, увидели нас и взяли в полукольцо. В двух из них открылись все двери разом, и не успел я опомниться, как чья-то грубая рука молча и жёстко дёрнула дверь с моей стороны. Я осторожно глянул сквозь стекло и обомлел: со всех сторон поблёскивали автоматные стволы.

– Твою мать! – вырвалось у меня. Расклад мне представился как наяву: мордобой, может быть даже изнасилование и убийство. Чего ещё ждать от людей, которые сначала достают автоматы, а уже потом хотят разговаривать? Да и хотят ли вообще – или сразу начнут палить по кабине?

Сразу вспомнился свердловский случай – меня бьёт по лицу пьяный бугай, дружок которого, ухмыляясь, с трудом удерживает рвущегося с поводка бультерьера и шипит:

– Только дёрнись, сука! Только дёрнись!

Нет, здесь даже хуже, пожалуй, – там хоть били, а тут, кажется, будут убивать. Беспомощно я взглянул на Магу.

Он был спокоен, азиатское его лицо приобрело какую-то необычайную бесстрастность. В правой, опущенной вниз, руке блеснула вороная сталь. Левой он неторопливо приспускал стекло.

Из-за окна дохнуло сырым ночным воздухом. Оно напомнило мне какой-то черный зев – как пасть неведомого чудовища. В эту-то пасть и склонилась голова Маги. Я услышал речь на незнакомом наречии.

Изредка доносившиеся обрывки фраз мне ни о чем не говорили. Впрочем, всё ясно было и так – его просили выйти, а он настойчиво о чём-то просил в ответ. В это время с моей стороны доносился родной русский мат, смысл которого сводился к перечислению того, что со мной сделают, если я немедленно не открою дверь. Убедить меня в этом, правда, было совершенно невозможно: руки просто не слушались.

Это длилось бесконечно. Наконец, кажется, Мага в чём-то их убедил: из третьей машины, двери которой до этого не открывались, вышел один человек и подошёл к кабине. Разговор их был короток и деловит. Левой рукой (правую Мага продолжал держать вдоль тела внизу) – ах не прост оказался наш водила! – он полез опять куда-то под сиденье и достал небольшую пачку купюр, которую, не считая, протянул в черную пасть. Пасть деньги приняла и через несколько минут легковые монстры, урча, умчались восвояси.

Дрожащей, всё ещё непослушной рукой, я дотянулся до стакана вина и опрокинул его в горло, не чувствуя вкуса.

– Э, нет, парень! – раздалось со стороны Маги.

Откуда-то появилась бутылка водки, и мой стакан наполнился прозрачной жидкостью. Её вкус я почувствовал, действие – тем более, а вот вкуса ароматных шашлыков уже не помню.

Очнулся я на одеяле, внутри темной фуры, насквозь пропахшей гнилыми арбузами. Очнулся от жара молодого тела прямо перед собой. Рефлекторно я потянулся к нему, прижал к себе.

Вспомнил: меня вывернуло, потом я, качаясь на ватных ногах, спросил: «Где спать»? Мага открыл мне фуру и даже помог залезть в неё: у меня это получилось попытки с третьей. Слабым голосом я спросил:

– А Аня?

– Придет, придет. Спи!

Дальше – провал.

Горячечный жар Аниного тела проник сквозь ткань джинсов – моих и её – мои руки, неожиданно обретшие крепость, подробно изучали её рельеф. Но неожиданно получив отпор в виде крепкого рукопожатия, замерли где-то возле ребер.

Потом, уже совсем неожиданно, пришли вдруг крепкие объятия. Потом – поцелуй, почему-то солёный. В голову пришел вопрос: кровь или слёзы?

Слёзы, наверное.

Утром Мага был бодр и весел. Аня – задумчива и молчалива, как-то тихо мила. Я же был болен и мечтал более всего о цитрамоне.

Ехали весь день, иногда перекидываясь фразами. Не друзья – но добрые знакомые. Я несколько раз пытался нащупать Анину руку, но она куда-то ускользала.

Уже под вечер Мага покормил нас в придорожной столовой, а потом мы тепло попрощались у Мамаева кургана. Я махал вслед «КамАЗу» с чувством искреннего облегчения – всё закончилось. Родина-мать, возвышаясь над городом, тоже, казалось, махала своим огромным мечом.

Улыбаясь, я повернул голову к Ане.

– Куда теперь…

И споткнулся на полуслове.

Она сидела в траве, уткнув голову в колени. Плечи её дрожали от рыданий. Я осторожно дотронулся рукой до её плеча.

– Отходняк? Испугалась вчера?

Она резко отдернула плечо.

– Дурак! Я… я жизнь тебе вчера спасла, идиоту!

– Как? Чем?

– Чем-чем! Минетом, вот чем!

Рыдания прорвались сквозь ладони. Она подняла на меня полные слёз глаза.

– Ладно бы минетом. Они… он же обрезанный, что ему минет!

– Ты… Ты спала с ним? И молчала?!!

– Дурак! Он бы пристрелил тебя, если… Может, и меня тоже.

В бессильной ярости (откуда взялась?) я посмотрел на дорогу, где уже не было видно ни «КамАЗа», ни нашего Маги. Что-то я должен был сейчас сделать. Что?

– Ты… Он… Вы пользовались презервативами?

Она помотала головой. Слезинки брызгали в разные стороны.

– Подожди, а вензаболевания? Сколько, думаешь, у него шлюх было? А дети, в конце концов?

– Бог с ними, с венками. А дети – детей не хочу!

Я должен был что-то сделать.

– Давай в аптеку. Накормим тебя постинором. Чего-чего – а детей точно не будет. Зачем тебе черненькие?

Постинор мы нашли. Я потратил на него последние наличные. Аня, немного успокоившись, заявила неожиданно:

Читать дальше