Артем Бочаров - Рекламная пауза (сборник)

Складывая вирши, мы зло смотрели на трактор, видя только в нём причину стремительно падающего настроения, отражающегося на творчестве. Железяка на колёсах будто почувствовала плохую энергетику, бурным потоком исходящую от нас. Первую грядку машина взрыхлила так медленно, что наши передовики-ударники сразу её и подобрали, оставив после себя с десяток мешков. На новый круг «Беларусь» заходил долго и неуверенно. Мы с Поповым не курили, не болтали, а сидели и сознательно посылали порчу забарахлившему механизму. Настроившись на нужную волну, мы добивали его.

На второй грядке трактор громко зачихал и заглох. Завёлся, потрясся немного на месте и опять затих. Снова завёлся и тихонечко попробовал ползти по полю.

У Попова не выдержали нервы:

– Да чтоб ты взорвался! – в сердцах бросил Олег и добавил непечатное.

Внутри механизма что-то грохнуло, и из трубы повалил густой чёрный дым.

Мы испуганно переглянулись.

Машина громыхнула ещё несколько раз.

– Слушай, – не отводя глаз от терпящего бедствие, сказал я Попову, – похоже, кранты!

– Похоже, – радостно подтвердил догадку Олег.

Трактор то заводился, то глох. Внутри него что-то громко хлопало и стреляло, над полем повис чёрный смог.

Мы вскочили на ноги, и, не скрывая радости, куражились над грудой железа:

– Давай, ещё разок попробуй!..

Машина старалась, но у неё ничего не получалось, что добавляло нам положительных эмоций.

Минут через десять упорной борьбы за жизнь трактор всё же завёлся и, потихонечку выехав с поля, со скоростью пешехода покатил в свою реанимационную мастерскую.

Нашей радости не было предела! Мы возбуждённо обсуждали случившееся:

– Не, ты видел, а?! Видел, как он?

– Ага, ба-бах – и всё!..

– Клёва-а!

Мимо проходили наши активисты, скоро подобравшие картофель, какой всё же успел выкорчевать трактор. Вожак задорных комсомольцев Сергей Марчуков в лёгком миноре сообщил нам, что до обеда другого трактора не будет, а значит, пока все свободны.

Ударник труда ещё только заканчивал фразу, а мы с Поповым были уже далеко. Радостные и счастливые, мы шагали по полю к своему родному бараку и орали на всю округу, раскладывая на два голоса:

На сочинительство следующих куплетов у нас не хватило времени.

Как-нибудь в другой раз.

Сначала мы слушали всё подряд. «Битлз», АББА, «Уингз», «Бони М»… Даже «демократов» слушали, выделяя среди них венгерские команды – «Локомотив ГТ», «Омега», «Генерал». Правда, довольно скоро они исчезли из сферы наших музыкальных интересов, их легко подвинули гранды.

«Дип Пёрпл», «Лед Зепеллин», «Куин» ворвались в наш круг как-то сразу, вместе, дружно и шумно. Пришли эти группы солидно, основательно и уходить никуда не собирались. Они остались навсегда.

Сравнивать западных мэтров с «демократами» было неэтично ни по исполнительскому мастерству каждого музыканта в отдельности, ни по уровню композиций вообще. Да и английский язык всё же намного доступнее, нежели мадьярский, немецкий или румынский. Вооружившись карманными словариками, мы пытались как-то переводить тексты и очень удивлялись, не находя в них ничего «такого». Ни политики тебе, ни эротики… Со временем я вообще бросил это неинтересное занятие и воспринимал вокал только как музыкальный инструмент. А о чём он поёт, мне было абсолютно безразлично. Я знал название песни, а воображение само рисовало образы и картины. И не только во время звучания вокала, но и когда солировали другие инструменты, будь то гитара, клавишные или даже барабаны.

Чем больше мы слушали рок, тем всё более скептически относились к музыке в стиле диско. На фоне тяжёлых фундаментальных роковых композиций песенки «Бони М», «Ирапшн» и «Арабесок» казались не просто лёгкими, а откровенно легкомысленными.

Вычитав в газете, что «дискота», оказывается, «музыка для ног», мы от неё отвернулись совсем. В нашей компании говорить о диско́ стало дурным тоном. Надув щёки и наморщив лбы, мы вели беседы только о роке. Говорили и всё крутили-крутили магнитофонные плёнки с «концертами» «Слэйд», «Свит», «Блэк Саббат», «Назарет», «Раш»…

Где мы только ни находили информацию о своих кумирах!

Перефотографировали альбомы, плакаты, книги, статьи в журналах. Самопальные фотографии ходили по нашей школе вполне себе конвертируемой валютой. На них можно было обменять жвачку, марки, значки, такие же фотки, их можно было продать.

Книгу Олега Феофанова «Рок-музыка: вчера и сегодня» мне дали «до утра». За это время я умудрился не только прочитать книжку, но и переписать в тетрадку главы о «Битлз», «Роллинг Стоунз» и «Пинк Флойд».

После поступления в училище мой музыкальный кругозор расширился на десятки градусов. И заслуга в этом не только классической музыки, коей там была вселенная… Здесь, как и в школе, совсем не жаловали диско, безумно любили рок, а также очень трепетно относились к джаз-року. Едва научившись извлекать звуки из своего тромбона, я уже пытался сыграть на нём что-нибудь из репертуара популярной в те годы группы «Чикаго». Музыкант из этой команды Джеймс Панков стал для меня лучшим тромбонистом в мире, и этот «маяк» стал громадным стимулом для совершенствования моей игры на инструменте.

На втором курсе мы с Поповым сколотили бэнд, которым лабали на танцах в стареньком клубе на Марчекане. Именно здесь между настоящей музыкой и «дискотой» для нас пролегла большущая пропасть. Как нам тогда казалось, навсегда.

На репетициях мы штамповали дисковые шлягеры пачками. Быстро запоминающаяся тема, несложная гармония, во всех вещах – бас-гитара с барабанами играют почти одно и то же. Что тут мудрёного? Набросали текст, подобрали удобную тональность, прогнали разок – песня готова!

Совсем иное дело рок. Штучный товар.

Каждый музыкант «снимает» свой инструмент. Многие «кнацки» даются совсем непросто, и тогда всем вместе нужно припадать коллективным ухом к динамику, пытаясь коллегиально, зачастую на меньшей скорости магнитофона «срубить»-таки фишку. Но иногда и это не помогало. В этом случае приходилось додумывать самому и такт-два играть по-своему, но обязательно – в стиле исполнителя.

На танцах публика с большим удовольствием оттягивались под диско, роковые композиции люди в основном просто слушали. Конечно, кроме Smoke on the water и Are you ready? ставших почти народными песнями. Под другой рок почти все стояли и внимали. Одно время нас это сильно раздражало, а потом мы поняли – это же лишний раз доказывает, что такая музыка – она для головы! А под «диско» пусть себе топчутся…