Артем Бочаров - Рекламная пауза (сборник)

Саша извлёк из папки расчерченный в шахматку листок.

– Вот смотри, что осталось. Смена – четыре часа.

– И всё? – почему я ещё пытался уцепиться за эфир?

– В смысле? – не понял Александр.

– Четыре часа и – свободен?

– Как это – свободен? – наверное, справедливо возмутился руководитель отдела ГТРК «Магадан». – Рабочий день – восемь часов. Этот пункт КЗОТа ещё никто не отменял.

Безобразная аббревиатура КЗОТ меня и добила. Здесь уже интуиция была ни к чему. Вдруг стало так легко, хорошо и, может, от этого – даже немного весело.

Я встал со стула, и чуть было не запел громко и счастливо:

– Всё!

Лыткин говорил горячо, активно жестикулировал, подмигивал и хлопал по плечу. Ещё кто-то из вышестоящего начальства тоже пытался что-то объяснить, улыбался и тоже хлопал, но по другому моему плечу. В отделе кадров посмотрели на меня недоумённо и раздражённо – ему такие деньги положили, а он ещё и носом крутит! Председатель ГТРК Александр Рушев тоже попробовал убеждать, дескать, всё образуется! Но быстро разобравшись, что уговоры в моём случае – ни к чему, он рассказал о своём друге, который сам себе хозяин – от начальства далеко, поэтому и работает, когда надо. Так и трубит вольный друг Рушева всю жизнь где-то на Богом забытом маяке. Зато свободный и потому счастливый.

Мы пожали друг другу руки, и мне показалось, что председатель ГТРК погрустнел. Может, немного позавидовал нашей с его другом вольнице?

Вышел я на улицу – хорошо-то как! Сквозь тучи солнышко пробивается, по расчищенным дорогам машины красивые импортные бегают, люди идут, никуда не торопятся, улыбаются друг другу.

Вот она – жизнь!

Я вдохнул свежего пьянящего воздуха свободы и пошёл себе. Пошёл делать то, что было нужно мне, а главное – когда нужно.

Р. S. Всё же есть у радио то, чего нет у ТВ!

По телевизору всё понятно, откровенно, никакой загадки. Показывают тебе картинку, значит, так оно и есть, это – данность. Ничего там не изменить, не добавить. А на радио – только голос, который что-то рассказывает нам. Это «что-то» каждый представляет себе по-своему. Сколько слушателей – столько же вариантов последней новости, интересной беседы, увлекательной радиопостановки… Каждый из нас в это время – сам себе режиссёр, оператор, монтажёр картинки, которая рисуется в его голове. Своя, одна-единственная в мире, уникальная картинка!

Мы, слушая эфир, сами того не замечая, начинаем творить.

И всё благодаря радио.

Команда «Томь» вышла в финал детского всероссийского футбольного турнира. До решающего матча ещё было время, и ребятишки внимательно следили за перипетиями игры за третье место.

– Не дрожат коленки перед финалом? – поинтересовался я у высокого для его одиннадцати лет паренька, на вратарском свитере которого красовалась трафаретка Van der Sar.

– He-а!.. – мальчишка действительно не волновался.

– Правильно! – от души поддержал я финалиста и продолжил разговор на футбольную тему: – В росте скоро догонишь Ван дер Сара, а по игре?

– Хочу также играть! – улыбнулся парень и, посерьёзнев, добавил: – Даже лучше!

– Молодец!

Будущей звезде мирового футбола и его товарищам по команде захотелось сделать что-то приятное.

Узнав, что домой они летят только завтра вечером, дал им свою визитку – пусть тренер зайдёт перед отъездом и заберёт диск с записью финала.

Кто ещё им такое доброе дело сделает, если не телевизионщики стадиона, на котором и пройдёт матч за первое место?

В дверь монтажной комнаты постучали. На пороге появился невысокий субтильный светловолосый молодой человек в синем тренировочном костюме и со спортивным рюкзачком в правой руке.

– О, томичи пожаловали! – по экипировке нетрудно было догадаться, что это и есть тренер сибирской команды.

– Нам сказали, чтобы мы зашли за диском… – начал было молодой человек.

– Вот подготовили для вас два диска, – я вручил тренеру пару ди-ви-ди. – На одном – финал, на другом – награждение.

И зачем-то спросил, подмигнув:

– Что задержались, наверное, через ларёк бежали к нам?

– Какой ларёк? – не понял гость. – Зачем ларёк?

Здесь бы мне и остановиться, но я широко улыбнулся:

– Ну как… Разве у вас в Томске не благодарят людей, которые вам что-то хорошее сделали?

Молодой человек немного подумал, собрался и серьёзно начал всё сначала:

– Нам вчера сказали, чтобы мы зашли…

– Да это я и сказал! – ещё десять секунд назад у меня было хорошее настроение.

– Да? – не поверил детский тренер.

– Да! – мне захотелось, чтобы визитёр поскорее ушёл.

Видно, это желание было столь велико, что скрыть его было невозможно. Блондин всё понял и, не прощаясь, открыл дверь.

Вот и делай людям добро!

– Молодой человек, вы хотя бы «спасибо» сказали! – возмутился я в спину уходящему.

Парень застрял в дверном проёме, развернулся там со своим рюкзаком и хмуро выдал:

– Я в ларёк!

От неожиданности я растерялся и развёл руками:

– Да ведь это шутка была!.. Шутка такая…

– Плохая шутка! – резюмировал неулыбчивый гость и исчез.

Навсегда.

– Плохо то, что у вас нет чувства юмора! – мой запоздалый спич пришёлся в закрытую дверь.

Настроение испортилось окончательно.

«Вот на фига я сказал им про запись? Кто меня просил об этом?! – корил я себя. – Получил? И поделом! В следующий раз прежде подумаешь, чем сделаешь!.. Сейчас этот перец приедет домой и будет рассказывать своим родным и друзьям, какие всё-таки сволочи эти москвичи! Зажрались, ничего за просто так не сделают. Родные и друзья, конечно, будут цокать языками, согласно кивать головами и вторить ему: “Да-да, это давно всем известно – сволочи!..”».

Накануне «Томь» победила в финале, в котором юный «Ван дер Сар» сыграл надёжно, не пропустив ни одного мяча.

В послематчевом интервью на вопрос корреспондента, почему не видно радости на лице победителя, тренер томичей ответил вопросом:

– А как она должна проявляться, радость?

Потом подумал пару секунд и улыбнулся.

Мы жили в Чистоозёрном, небольшом городке на западе Новосибирской области. Мне было тогда два с половиной года.

В сотне метров от домика, в котором родители снимали комнату, проходила железная дорога. Не какая-то там узкоколейка, а вполне себе серьёзная магистраль Новосибирск – Москва. С интервалом в несколько минут здесь лихо проносились скорые пассажирские поезда с занавесками на окнах и солидно грохотали тяжелогружёные товарняки с масляными пятнами на боках пузатых цистерн.