Сергей Семипядный - Украл – поделись

– Сначала пошлите – потом будем разговаривать.

– Пашка, он не только пушку наставит, он вообще нас перестрелять может, бандитская рожа! – затараторил Литиков. – Лучше с ним не связываться. Да и вообще, если ещё раз по столько же… Ну его, бандюгу. На скромную жизнь нам хватит, а там видно будет.

После ухода Виктора, сидя за бутылочкой водки, Бабухин и Литиков вернулись к разговору о несправедливости распределения доходов.

– Мишка, я так понял, боишься его. Он нас обдирает, словно липок, а ты боишься его, – укорил товарища Бабухин.

– Будто ты не боишься. У тебя что, шкура непробиваемая? А я тебе скажу: пуля таких наковыряет, что никакой иммунитет не спасёт. И я ощущал, скажу тебе честно, импульсы зла.

– Нельзя страх показывать, – наставительно проговорил Бабухин. – Если враг понял, что ты испугался, пиши пропало. Туши свет и сливай воду. Сядет на шею и ножки свесит.

– Но послушай, Паша, Витя, вроде как, партнёр наш, а не враг.

– Бывший.

– Бывший? – удивлённо переспросил Литиков. – Почему?

– Наливай, потом объясню.

Литиков разлил, и они выпили. Оба были уже на той стадии опьянения, когда море уже по колено, однако ноги ещё держат. Бабухин самодовольно улыбнулся и пригладил усы.

– Мы кинем его. Как последнего лоха.

– Это как же?

– Очень даже просто. Воспользуемся услугами московского метрополитена.

– Я не совсем понимаю, – мобилизовал все свои мыслительные возможности Литиков.

– К нашим, повторяю, услугам московский метрополитен. Краснознамённый и так далее. Что тебе ещё надо объяснять? Мы заскакиваем в метро, но – сосредоточься! – обратно не выскакиваем, а – по эскалатору вниз. Следи за мыслью. И садимся в вагон. Деньги – у нас. А поделить мы и сами сумеем. Согласен?

– Сумеем, конечно.

– Тем более что пополам делить легче. Тебе – мне, тебе – мне. Врубился?

– Да, – кивнул Литиков.

– Идёт? В смысле, принимается?

Литиков сосредоточился на своих ощущениях.

– Что-то где-то не срастается, – наконец выговорил он. – Такое впечатление, что происходит какое-то сопротивление в организме. Какой-то такой некий дискомфорт внутренний.

– А мы сейчас ещё по маленькой.

Бабухин и Литиков проснулись поздно. Было тяжело. Настолько неважно чувствовали оба себя, что подниматься даже ради того, чтобы опохмелиться, не хотелось. И квартира, которую снимал для них Виктор, была обшарпанной, грязной, неуютной. То есть она была грязной ещё до того, как они в неё вселились. Мебель чуть живая. Тот же книжный шкаф стоял на разъезжающихся ножках совершенно непостижимым образом, будто пьяный, вцепившийся невидимыми руками в стену. А диван был столь многоголос, что привыкнуть к его звукам было просто невозможно.

– Вот пьянка, скажем… – Литиков осторожно повернул голову в сторону Бабухина, помолчал, раздумывая. – Что такое пьянка? Я имею в виду – когда пьют?

– Кто когда. Кто по праздникам, а кто и с утра, – не глядя на товарища, равнодушно бросил Бабухин.

– Я не про это, – печально помотал головой Литиков. – Я про то, что пьют или когда вся жизнь впереди, или когда жизнь уже позади. Да, в этих двух случаях.

– Кого ты имеешь в виду? – подозрительно прищурился Бабухин. – Себя, что ли?

– Себя, в частности, – согласился Литиков, вздохнув. – И тебя, в общем-то. Короче, всех нас, пьяниц и алкоголиков.

– Так я не понял, – Бабухин чуть оживился и повернулся на правый бок, лицом к Литикову, – у тебя жизнь впереди или позади?

– Позади, думаю, – с горечью ответил Литиков.

Бабухин засмеялся.

– Ты пьёшь едва ли не с детства – так что, уже тогда она позади была, жизнь твоя неуклюжая?

– Нет, тогда вся жизнь впереди была.

– А сейчас позади? И давно? – спросил Бабухин, впрочем, без особого интереса.

– Вот в этом я и пытаюсь разобраться.

– Сложновато, полагаю, будет. У тебя пауз вразумительных и не было.

– Были… – не согласился Литиков, с укором глядя на Бабухина. – Были паузы.

– Ну, в чём тогда дело?

Литиков пожал плечами. Обсуждать эту проблему вслух ему расхотелось. Всякие деликатные темы подвергать публичному обсуждению не следует. Чтобы не затоптали мерцающие огоньки надежды, чтобы не заслонили манящие горизонты перспектив, которые рассмотреть или хотя бы выдумать в одиночестве гораздо легче.

Виктор в эти минуты уже был на месте вчерашнего преступления, где его одно обстоятельство несколько ошеломило. Увидеть здесь Игоря или кого-либо другого из этой компании он не ожидал. Он мгновенно отпрянул назад, в результате чего столкнулся с женщиной в тёмной шубе и получил изрядную дозу ненависти в форме гневного дуплета испепеляющего взгляда и шипения, подобного шипению огромной змеи. Виктор извинился и сместился вправо, чтобы, оставаясь незамеченным, понаблюдать за Игорем. Возможно, он не один. Да, действительно, и Алексей тут. Он крутится как раз возле играющих.

Участвовать в предложенном им мероприятии они отказались. Это так. Что же в таком случае привело их сюда? Если бы, положим, Игорь и Алексей оба стояли около игроков и глазели, подобно рядовым прохожим… Но всё выглядит иначе. Предельно ясно, что они хотят остаться незапримеченными. Алексей укутал лицо шарфом, а Игорь держится в отдалении и косит глазом. Виктор поискал взглядом Андрея, но не обнаружил его.

Похоже, они заинтересовались его предложением, но, однако, решили обойтись своими силами. Следовательно, у них имеются деньги. «Тинэйджер» помог? Или у них иной план? Может быть, они намерены провернуть операцию без участия собственных денежных средств? Надо разобраться.

Спустя, примерно, полтора часа Виктор уже имел, как ему казалось, более или менее определённое представление о намерениях своих знакомых. Кроме того, он знал, что они потерпят фиаско. Вне зависимости от того, насколько идеален их план и безупречно будет исполнение его. Главная ошибка в том, что они пренебрегли сотрудничеством с ним, с Виктором, а он этого не потерпит. И вариантов тут могло быть несколько.

Поначалу Виктор склонялся к тому, чтобы просто сдать их напёрсточникам, но, поостыв, решил, что наказание должно носить материальный характер.

Виктор приехал к Бабухину и Литикову и едва ли не с порога сообщил:

– Ко второму этапу приступаем завтра.

– Как это? – удивился Литиков, а затем растерянно глянул на бутылку с водкой. – Мы же тут расслабляемся, так сказать.

– Вот именно. Я для того и приехал, чтобы предложить вам ограничиться достигнутыми успехами.

Виктор оценивающе посмотрел сначала на Литикова, а потом и на Бабухина. Ему необходимо, прежде всего, определить, насколько они уже пьяны, а потом во что бы то ни стало добиться прекращения этого их застолья.