Александр Гордиенко - Любовь без репетиций. Две проекции одинокого мужчины

«Решила, значит, нужно идти столько, сколько смогу», – Катя наполнила своего хрустального собрата железновского бокала наполовину.

Железнов, не раздумывая, опорожнил бокал и взял гитару в руки.

– Железнов, я не предательница, я просто очень хочу услышать твою игру на гитаре, – Катя выпила только половину от налитого. – Тем более я хочу стать твой половиной, – еще одно оправдание нашла себе Катя.

Железнов уверенно взял в руки гитару, очень быстро, за несколько секунд подтянул колки. Налил себе на палец, выпил и раздалось:

Железнов пел очень низким голосом, негромко, можно сказать, тихо. Однако с первого аккорда Катя ощутила такую (!) безысходную тоску, что все ее тело непроизвольно покрылось холодными мурашками – это был голос мертвого душой человека.

Катя вдруг обнаружила, что она не плачет – она рыдает в голос, не сдерживая себя, да откуда ж у нее столько слез! Господи!!! Это ж до чего нужно довести умного, сильного мужика, которого не свалить, не поставить на колени, не сломать – его можно только уничтожить!!!

Господи!!! За что ему это все?!!

Железнов остановился всего раз – наполнил бокал до краев, влил его в себя, жадно, в три затяжки спалил сигарету и вновь взял гитару в руки. Однако продолжения не последовало, Саша резко изменил репертуар – почувствовался характер упершегося, ощетинившегося, загнанного в угол, но не сдавшегося человека. Ну, конечно же, Владимир Высоцкий: «Как во смутной волости»… «Протопи ты мне баньку, хозяюшка»… «Здесь вам не равнина, здесь климат иной»… «Я поля влюбленным постелю»… Эмоциональный надрыв чувствовался в каждом звуке, в каждом слове.

Очнулась Катя под утро – непомерное для нее количество алкоголя все-таки сделало свое дело – в какой-то момент она отрубилась. Катя взглянула на монитор: «Ну, Слава Богу, Железнов, так и не раздевшись, спал на диване в своей комнате.

Через месяц и 14 дней после точки отсчета. Суббота. 17.27

– Господи, как же хорошо! – Валя приподнялась на топчане и окинула взглядом очень уютное и очень ухоженное пространство территории отеля, сплошь покрытое зеленым ковром из свежей подстриженной травки, прореженное десятком небольших бассейнов самой причудливой формы, в свою очередь соединенных какими-то игрушечными сказочными мостиками. Вся эта красота с трех сторон защищалась горами, в которые были вмонтированы корпуса отеля, а с четвертой – снисходила к чистейшему морю и освещалась уже стремящимся к горизонту бархатным светом заходящего солнца. – Кать, какая же ты молодец, что вытащила нас сюда!

– По поводу «сюда» – это Железнов. Он произнес Черногория и «Иберостар», – Катя, сидевшая на соседнем топчане под зонтиком, сняла солнцезащитные очки.

– Да, подруга, я себе и представить не могла, что ты готова. ни секунды не задумываясь, исполнять каприз мужчины.

– Ты не поверишь, я тоже еще совсем недавно не смогла бы себе такое не то чтобы представить, но еще и согласиться с тем, что он этого не замечает, в смысле – ему все равно.

Катя мысленно улыбнулась – сделан еще один, пусть и маленький шажок по проникновению в жизнь Железнова. Еще вчера она не могла и надеяться на это.

Вчерашнее утро началось с того, что она без предварительного звонка (чтобы не нарваться на вежливый отказ ввиду занятости) неожиданно завалилась в кабинет к Железнову. Если бы ее спросили – зачем – она, скорее всего, не смогла бы ответить. Вернее, не захотела бы никому отвечать на этот вопрос. Сама-то она знала – зачем. Ей просто захотелось увидеть Железнова, понять, «как он там» после бессонной ночи, а если уж быть совсем честной перед собой – то «как бы невзначай» дотронуться до него. А то, что ночью Железнов так и не заснул, Катя знала совершенно точно – ей самой не спалось, и она неоднократно имела возможность убедиться через монитор своего компьютера в том, что всю ночь Железнов просидел на кухне втроем: он, чашка кофе и сигарета. А если быть совсем искренней, то нужно признать, что вчетвером – судя по отсутствующему взгляду Железнова, там, у него на кухне незримо присутствовала, более того, была главным действующим лицом Мария Азарова – именно ее звонки и sms выбили Железнова из колеи. Наблюдая за Железновым, Катя подумала, что вот она – скрытая сторона гордыни Железнова – ему явно хреново от нахлынувших мыслей, но он меньше всего хотел бы, чтобы Азарова знала бы о том, какую реакцию в нем вызвали ее звонки и сообщение. С его точки зрения для Азаровой все должно было выглядеть так, что Железнов просто не захотел разговаривать с ней и не счел необходимым отвечать на ее письмо – она же определила, что он ей не пара. Вот и пусть общается с кем-то другим… Кому она этого не говорила.

Особой радости у Железнова появление Строевой не вызвало:

– Ааа… Это ты, привет. У тебя что-то срочное? Подожди, мы сейчас договорим – Железнов кивнул в сторону Наума.

– Няма, я ничего не понял. Давай еще раз, – Катя женским взглядом отсканировала Железнова, пытаясь отыскать последствия бессонной ночи: «Тщательно выбрит… узел галстука – идеален… отглажен, как всегда… обувь – начищена, ни пылинки, как будто только что из магазина… В общем, брутальность во всем… кроме глаз. Да, глаза выбиваются из общей картины. Нет, не потерянные, а очень уставшие. Глаза человека, уставшего от борьбы с самим собой».

– Так я и говорю, – Наум уселся на гостевое кресло справа от полукруглого стола, пристыкованного к противоположной от Железнова стене кабинета. Наум выглядел на удивление серьезно. Катя давно не видела, чтобы он был самим собой и не пребывал в каком-то фиглярском или героическом образе. – Сегодня с утра в баре за чашкой кофе ко мне подсел некий джентльмен, вот его визитка, – Наум протянул ее Железнову…

– Не из дешевых, – откомментировал Железнов, – продолжай.

– И сообщил мне, что он представляет организацию, принимающую ставки на результаты матчей, футбольных и хоккейных, поединки боксеров и так далее…

– Няма, им понадобился режиссер-постановщик результатов? – не удержался Железнов.

– Саня, прекрати, не до шуток, – Наум был на удивление собран.

– Извини, ты прав.

– Так вот, он сказал мне, что они собираются принимать ставки на победительницу в каждой игре нашего шоу.

– Ничего себе, – Железнов и не пытался скрыть удивления, – они что, наших девчонок хотят приравнять к скаковым лошадям, какая придет первой?

– Хотят. И ты с этим ничего не сделаешь. Он сказал, что у них есть эти… – Наум вспоминал слово не из своего лексикона – …разрешения.