Александр Гордиенко - Любовь без репетиций. Две проекции одинокого мужчины

– Дошли они, вернее, их довезли до больницы, – вмешалась Катя. – Я выяснила, что у двоих из них переломы. И вообще, Железнов, «очевидцы», – Катя интонационно выделила это слово, чтобы он понял, о ком идет речь, – просили передать, что если ты вдруг захочешь бросить свою нынешнюю деятельность, то они готовы сделать тебе выгодное предложение…

– Какие очевидцы? – задал вопрос молчавший до этого Борисов.

– Да было там пару крепких мужиков на улице. Перекуривали на свежем воздухе. Хотели помочь, но не успели. Зато познакомились, – Железнов решил не рассказывать друзьям о роли Екатерины в части присутствия свидетелей. – Обменялись визитками. В случае необходимости готовы выступить свидетелями.

Екатерина внутренне напряглась, когда речь пошла о свидетелях, но, поняв, что Железнов сейчас «разборку» устраивать не будет, взяла с подноса одну чашку кофе в руки и протянула Железнову:

– Железнов, ты, как всегда, без молока? – Екатерина показала глазами на молочник, помимо которого на подносе стояло еще три чашки дымящегося кофе.

– Твоя информированность меня пугает все больше и больше, – Железнов осторожно перехватил чашку, вдохнул аромат, сделал глоток.

– Обалдеть, – откомментировал он свои ощущения.

– Я старалась, – Катя поймала взгляд Железнова и продолжила, глядя прямо ему в глаза. – Варить кофе для любимого мужчины – это очень ответственно. Либо ты становишься для него незаменимой, либо… плохой кофе он будет ассоциировать с тобой.

– Я, конечно, не такой кофеман, как Саня, но отказываться от такого, – Наум приподнял чашку, – грех. И что, – уже ехидно продолжил Наум, – нам теперь на совещаниях у тебя, – обращался он уже к Железнову, – миллиардерша всегда будет подавать такой (!) кофе?

– Размечтался! – Катя развернулась лицом к Науму и вставила руки в боки. – Только Железнов будет получать кофе из моих рук по первому же требованию в любое время суток, чем бы я ни занималась.

– А мы? – Наум «сделал» лицо ребенка, готового расплакаться. – А мы с Андрюхой, «значить», будем без кофе? Без такого… – Наум поднял чашку.

– А вас я обучу, – отрезала Екатерина. – Покажу место, где у меня в холодильнике лежит настоящий бразильский кофе, и научу, как пользоваться кофемашиной, которая со вчерашнего дня стоит там же, в моей приемной.

– Я – плохо обучаемый… и с техникой я не дружу. В конце концов, это не гуманно – одним все (кивок в сторону Железнова), а другим даже чашки кофе не подать, – продолжал якобы «нудить» Наум.

– Жизнь несправедливая штука, – отрезала Строева. – Захочешь, научишься.

– Вот и хорошо, – вмешался Железнов. – Итак, коллеги, мы с вами слегка отвлеклись, – Железнов поставил чашку на поднос, – приятным, надо отметить, образом. Катя, – Железнов смотрел на Строеву, – ты останешься или у тебя дела?

– Дела. Но если можно, я останусь, – Катя приопустила ресницы: сама кротость и послушание. Катя не то чтобы демонстрировала свое стремление быть рядом с Железновым всегда, когда предоставлялась любая возможность, независимо от обстоятельств и наличия присутствующих. Более того, она неоднократно подчеркивала своим поведением, что ей абсолютно всё равно, кто и что об этом думает.

Существенным для нее стало лишь одно – что об этом думает и как реагирует на ее поступки Железнов.

– Коварство и женщина неотделимы, – не смог не проворчать Наум.

– Хорошо, Катя, оставайся. Тебе, чтобы оценить размер бедствия в рублях, которое оставил тебе в подарок твой муж…

– Бывший…

– …необходимо представлять, в смысле сопоставлять, как они соотносятся с другими валютами, и как они работают на финансовом рынке, – Железнов иронично усмехнулся. – Или, по крайней мере, как на нем пытаются работать, – скептично улыбнувшись, добавил он.

– Как скажешь, дорогой, – Катя уселась в железновское кресло, закинула ногу на ногу, попыталась максимально натянуть платье вниз – прикрыть ноги, но как это и часто случается, добилась обратного эффекта – все обратили на ее ноги внимание. В том числе и Железнов, который не без труда отвел взгляд:

– Итак, на чем я остановился до появления Екатерины?

– На переходе к активной фазе, – напомнил Андрюха.

– Да. Для тех, кто не в курсе, скажу: за время моделирования на тестовых счетах были выявлены наиболее удачные: «Маятник», «Сложный сеятель» и «Жнец». На основании этих моделей были разработаны еще две «Ретро» и «Хронос», которые мы тестировали в последнее время. Лучшие результаты пока показывает «Хронос» с доходностью 16 % в месяц. Это при отсутствии «флэта». Сейчас при недельном стоянии рынка эта цифра упала до 12 %. При этом в процессе тестирования ни одна из базовых моделей ни разу не слетела…

– Что значит «не слетела»? – Наум был на удивление сосредоточен.

– Счет закрывается, то есть на нашем слэнге «слетает», выбывает из процесса тестирования, когда отрицательная прибыль, или попросту убыток, превышает баланс счета. При авто-торговле, то есть, при торговле, когда управление осуществляется созданной нами программой, счет закрывается автоматически. При этом потери составляют изначальный баланс счета. Так вот, в нашем случае из двенадцати тестируемых счетов за месяц слетело два. Причем, прогнозируемо. В два счета мы сознательно заложили рискованные параметры, обеспечивающие повышенную доходность, за что и получили… – Железнов виновато развел руками. – Десять счетов мы использовали для моделирования в связи с тем, что с рядом параметров торговли мы уже определились, – Железнов усмехнулся, – как нам кажется, а с некоторыми – есть неясность. Вот их, параметры, с которыми есть еще некая неопределенность, мы и изменяли от счета к счету, пытаясь по доходности выявить наиболее оптимальные значения. При этом выяснилось, что средние показатели доходности модели «Хронос» оказались несколько выше показателей модели «Ретро». Учитывая изложенное, я считаю, что настал момент перехода на платное обучение, то есть открыть реальные рабочие счета и уже за совершенные ошибки платить собственными деньгами.

– А ты не спешишь? Сам же говорил, что модели еще «сыроваты»?

– Да спешу, конечно же. Тут ты прав, Андрей, – Железнов согласно махнул рукой. – Как всегда, время поджимает – самый неуправляемый и самый дефицитный ресурс в человеческой жизни. Согласен, риски достаточно велики. По уму счета нужно было бы тестировать не менее полугода. Но. Во-первых, программы мы можем доводить и на реальных, я их предлагаю называть боевыми, счетах. При этом, учитывая, что торговать мы будем за счет собственных денег, ресурс которых ограничен зарплатой, предполагаю, что это будет существенно способствовать обостренному восприятию работы наших программ.