Елена Корджева - О людях, собаках, кошках и других (сборник)

И вдруг из леса вылетает на полном ходу здоровенный Бармалей, пёс размером с медведя и кидается прямо к её кривоногим лапочкам! А лапочки даже не думают спасаться. А вместо этого с яростным лаем кидаются на этого Бармалея. Сам же виновник переполоха тоже ведёт себя странно. Не нападает на лапочек, но и не убегает. А вместо этого улёгся себе в траву и, ухмыляясь, внимательно смотрит, как эти «лапочки» скачут вокруг и лают, как ненормальные.

Мара ясно видела, как улыбается Рекс, буквально наслаждаясь вниманием, которое оказывают ему эти две собачьи барышни.

И ей только с большим трудом удалось не улыбнуться самой, уж больно потешно выглядела эта картина: пригнувшийся, но всё равно мохнатой горой торчащий из травы огромный пёс, и с визгом налетающие на него смешные маленькие таксы. А неподалёку – уронившая букетик и заламывающая руки пожилая дама в льняных белых бриджах и шляпе с огромными полями.

Таксы и так не слишком крупные собаки. А рядом с гигантом Рексом они вообще выглядели, как микробы. По-хорошему, если бы Рекс захотел, он бы, не напрягаясь, победил их, как говорится «на раз». Но… Во-первых, он был в гостях, на территории этих сварливых дамочек, столь усердно на него нападавших. А во-вторых, Рекс был очень приличный и хорошо воспитанный собачий мужчина. А настоящие мужчины никогда не обижают женщин. Тем более, таких маленьких.

Так что госпожа Аманда заламывала руки зря. Ничего плохого Рекс делать и не собирался. Увидев Мару с поводком, пёс подошёл к ней и тут же позволил себя пристегнуть.

Поняв, что собака на привязи, госпожа Аманда разошлась не на шутку. Как, впрочем, и её лапочки. Это визжащее дамское трио высказало Маре и Рексу все, что, по их мнению, высказать полагалось.

Мара кивала и извинялась за беспокойство. Рекс, как неподвижный памятник, стоял, потупив большую голову, и являл собой образец смирения.

Дамочкам и в голову не пришло, что не то, что поводок, эта здоровенная собака при желании рвёт стальной трос толщиной в мужской палец.

Однако постепенно страсти улеглись, извинения были приняты, и Мара повела послушно трусящего Рекса через лесок обратно к домашним.

Когда госпожу Аманду и её такс больше не было ни видно, ни слышно, рассерженная Мара повернулась к Рексу:

– Что же ты, ирод, делаешь? Кто тебе позволил убегать?

Мара могла бы ещё долго отчитывать негодника, послушно стоящего рядом, и виновато потупившего голову. Да только она вдруг заметила, что этот пёс вовсе не раскаивается, его опущенная морда улыбалась.

И Мара прекратила ругаться.

Потому что Рекс – очень приличный собачий мужчина. И, естественно, он не обидит женщину. Так стоит ли кидаться на него, как таксы госпожи Аманды?

Прикусив язык, Мара быстрым шагом пошла к дому.

А Рекс, как и подобает воспитанному мужчине, сопровождал даму.

Как известно, птицы осенью улетают на юг.

И в ясные осенние дни в небе то и дело видны стаи то журавлей, то аистов, а то и гусей, косяками устремляющиеся вдаль.

Заволновались и бабусины птицы.

Казалось бы, чего им-то искать там, неизвестно за каким морем? А вот, обуяла их по осени жажда путешествий. Собираются посреди двора, крыльями машут… хочется им полёта.

Обычно это настроение покидает двор, едва прекращается в небе это паломничество с курлыкающими косяками.

Но в этом году по какой-то неизвестной причине гуси всерьёз вознамерились путешествовать.

Погоготав во дворе, главный гусак стаи – сварливый длинношеий Зося – вдруг «встал на крыло». То есть, буквально, встал – оторвался от земли и перелетел через забор, чего он в жизни никогда не делал.

Растревоженные гусыни, как вода с гор, ринулись за вожаком и – тоже полетели. Рекс, поначалу снисходительно смотревший на этот птичий переполох, мигом сообразил, что дело худо. И, как и положено сторожевому псу, позвал главного, то есть бабусю.

Прибежав на взволнованный лай, та сперва даже и не поняла, что случилось. Но Рекс лаял и показывал направление. Подойдя к забору и приглядевшись подслеповатыми от возраста глазами, бабуся только охнула – её гуси, низко летя над полем, таки направлялись на юг!

Гуси покидали родной дом, и с этим надо было что-то делать.

Сообразила бабуся быстро. Самой ей больших белых птиц нипочём не догнать. И хоть далеко они не улетят, как потом найдёшь их в высокой-то траве? Разумеется, на помощь был призван Рекс:

– Беги за ними и карауль, когда сядут. И меня зови.

С этим напутствием бабуся отстегнула умного пса от троса и открыла ворота.

Рекс всё понял. И помчался вдогонку за низко летящей стаей. В отличие от никогда прежде не летавших птиц бегал он отлично, и догнать эту «группу экскурсантов» для него никакого труда не составило. Тем более что и улетели-то они относительно недалеко. Всего-то хватило их, что на километр-другой, как раз – до оврага. Как видно, овраг показался им невероятно трудным препятствием, преодолеть которое, даже по воздуху, они не решились. Так у оврага и сели.

Сел рядышком и Рекс. Он одновременно и караулил гусей – кто знает, что ещё им придёт в их маленькие, насаженные на длинные шеи головы – и в то же время высматривал бабусю, маленькими шажками взволнованно семенящую к оврагу. Рекс, конечно, в случае чего и дальше бы за ними побежал, но домой пригнать, на это его умений не хватило бы.

Гуси хозяйку дождались.

Отломив по дороге хворостину, бабуся, не скрывая своих намерений, направилась к Зосе.

Увидев её, гусак заскучал. Он хорошо понимал, что провинился.

– Ишь, путешественник, давай, домой поворачивай, – недвусмысленно замахнулась хворостиной бабуся.

А Рекс негромко зарычал. Этого было достаточно, чтобы гусак понял: слушаться придётся.

И, повинуясь, пошёл себе вперевалку в направлении, в котором гнала его бабусина хворостина. Гусыни, как и положено верным жёнам, последовали за вожаком. Ну а Рекс без всякой хворостины пошёл рядом, охраняя бабусю и гусей от любого зла, которое могло бы встретиться по дороге.

Но до самой фермы никто им не встретился. Как видно, ни один хищник – ни волк, ни рысь, ни тем более лисица, обитающие в здешних лесах, не отважился попасться на глаза мохнатому сторожу даже ради свежего гуся.

Дома гуси тут же бросились к большой поилке – умаялись с дороги.

А Рекс, не дожидаясь команды, отправился к себе в домик отдыхать и дожидаться честно заработанной сардельки, которую уже несла ему бабуся.

Что-то бабусю разморило.

Такая навалилась сонливость, что вопреки заведённому распорядку она улеглась после обеда под своё любимое стёганое одеяло и уснула, словно провалилась в тёмную мягкую тишину.