Евгений Горбунов - Тонкий вкус съедаемых заживо. История лжи и подлости

– Что случилось, пожар? – спросил Саша у одного из них.

– Да не пожар тут, похлеще… – сухой сутулый мужичок прикуривал дешевую сигарету, – «порешили» притон цыганский, четверых человек. Давно пора.

– Понятно.

Саша быстрым шагом пошел прочь. Вдруг что-то щелкнуло внутри. Стало как-то легче. Пора – значит, пора. Недалеко, в небольшом магазинчике он купил литровую бутылку водки, сосисок, колбасы, несколько банок рыбных консервов и хлеб. Как настоящий турист шел часа четыре по полям, оврагам, реденьким посадкам. Было жарко. Начала одолевать усталость. К тому же сильно разнылось раненое ухо. Зайдя в более-менее густой лесной массив, Саша нашел поляну и расположился на стоянку. Передохнул. Просто долго лежал на стареньком покрывале, слушал звуки леса. Под вечер миниатюрной лопаткой выкопал две довольно глубокие ямы: одну для мусора, в другую положил тщательно почищенный, смазанный и упакованный ППШ. Потом решил выпить за благополучный исход. На удивление, теплая водка жарким летним вечером пошла как вода. Когда начали опускаться сумерки, Саша заметил странное обстоятельство – ему не было страшно одному в этом лесу. Не страшно совершенно. Почему? А страшно ли волку в глухой сибирской тайге? Наверное, нет. Просто хочется жить. Запьяневший Игнатьев так и заснул на стареньком покрывале посреди попискивающими комарами леса самым тяжелым сном. Ему не снилось ничего, разум, не в силах более анализировать случившееся, ушел на дно самой глубокой пропасти в мире.

В лесу Саша провел двое суток. Наутро в воскресенье он собрался и поехал в город. Окольными путями добравшись до дому, он начал готовиться к выходу на работу.

Дальнейшие события развивались стремительно и удачно для Игнатьева, чем-то напоминая карточную игру, когда один игрок начинает чувствовать чудовищную силу, а другой не представляет, что он обречен.

В понедельник Сашей был аккуратно вынут из урны небольшой пакет, который перед этим активно мацал Леванченко. В пакет были положены золотые цыганские побрякушки. Также в «закладку» в машину к Левандосу были приготовлены граната и цыганский обрез.

Во вторник, ближе к трем часам дня, стоя у стола Фадеева, Саша услышал разговор проходящего мимо него из курилки Леванченко:

– Да, да… в пятницу, Стас. Приезжай часам к двенадцати… Да, к банку… Я посчитаю и перезвоню через полчаса, сверим цифру… Да, до звонка, перезвоню, пока…

У Игнатьева заколотилось сердце – в пятницу. Этим вечером он позвонил Рафаилу – однокасснику.

– Алло, Раф, привет, – сдержанно поздоровался он.

– Привет, – тоже сдержанно, без эмоций ответил татарин.

– Надо встретиться на пять минут.

– По поводу?

– Ну, есть моменты, не по телефону…

– Когда?

– Сегодня вечером.

Они договорились о встрече. Саша в семь часов подъехал к кинотеатру «Спутник». Там уже стояла «девятка» Хайзифутдинова. Вышли, пожали друг другу руки.

– Я хочу просто передать тебе информацию. О расстреле цыган слышал?

– Ну конечно.

– Так вот, в пятницу около моего банка человек, связанный с этим расстрелом, будет продавать золото цыганское и наркотики. Я прошу, чтобы ты сообщил это куда надо и… это… сделали то, что полагается.

– Откуда инфо?

– Ну… будем говорить, случайно услышал.

– Саня, неужели…

– Я просто услышал… случайно. Не спрашивай. Я тут не при чем. Только прошу – сделай это.

– Ладно, это наша, так с-сть, обязанность. Сделаем. Что еще?

– Это все. Спасибо, дружище.

Рафаил пристально смотрел Саше в глаза.

– Пока тогда.

– Да, счастливо. И еще, они могут быть вооружены.

– Все будет хокей, – татарин махнул рукой.

В четверг Саша с утра взял напрокат в агентстве машину. Еле успел оформить все документы. На видавшем виды серебристом «Дэу» он поехал после работы за Левандосом. Ждал полтора часа, пока тот закупится всякой всячиной в супермаркете. Потом ждал, пока выгрузится. Наконец-то, когда уже темнело, Леванченко поехал на стоянку. Спустя какое-то время он вразвалочку пошел домой. Через двадцать минут на стоянку въехал и Игнатьев. Повезло, рядом с джипом Левандоса было пустое место.

Единственный охранник был занят просмотром какой-то херни по маленькому телевизору. Остановившись рядом с джипом, Саша нажал на кнопку самодельного пульта, метнулся к двери, открыл ее и положил под водительское сиденье пакет с золотом. В багажнике был бардак, куда-то на самый низ были брошены завернутый в тряпку обрез и засунутая в бумажную банку из-под чипсов граната. Дело сделано. Саша вышел со стоянки и на маршрутке вернулся домой.

В пятницу с утра Андрей Леванченко был в хорошем настроении. В субботу наметили боулинг с друзьями. Потом – любовница. Очень красивая и страшно глупая моделька. Хороший восемнадцатилетний виски. Деньги есть, и всё у твоих ног. Придя на работу, загрузил автомобильный форум, почитал.

Интересные отзывы об автомобилях прервала пришедшая Дайнеко своими глупыми вопросами. Стандартные ответы. Пошел на перекур. Из курилки открывался вид на банковскую автостоянку. Как на ладони. Порадовал взгляд собственный джип. Помыть бы его надо. Это – завтра с утра. Зазвонил телефон. Стас. Будет, как и договорились. До встречи остался час с небольшим…

Без пяти двенадцать Леванченко вышел из банка и подошел к своему джипу. Машина мигнула сигнализацией. Он сел на водительское сиденье. Через пару минут заметил знакомый «Фольксваген», который припарковался на дороге напротив его машины. Мелькнула спортивная фигура с большущей барсеткой подмышкой. Правая дверь открылась, и на переднее сиденье уселся Стас.

– Привет!

– Привет, Стас, как делишки?

– Да нормально… Работаем… Всё к вам за денюжкой ездим, всё к вам… Стас открыл барсетку и достал внушительного вида сверток:

– Держи, Андрей, тут сорок одна штука, тридцать тысяч – зелеными, остальное – в евро по курсу.

– Так… Сорок одна, – Андрей начал разворачивать сверток.

– Не доверяешь, – улыбнулся Стас.

– И доверяю, и проверяю… – глухо произнес Леванченко.

Гулко шуршал пакет. Показались четыре, перетянутые разноцветными резинками пачки денег. Андрей пальцем с треском пролистал одну из них. Неожиданно резинка, скрепляющая деньги, лопнула, и он еле-еле удержал разъехавшуюся пачку в руках. Несколько купюр упали на автомобильный коврик.

– Бля… – Леванченко нагнулся и начал шарить рукой по полу. Тут он почувствовал что-то под сиденьем. Пакет на ощупь, полиэтиленовый пакет.

– А это что? – он правой рукой извлек странный пакет из-под сиденья.

Тут из припаркованного в двадцати метрах слева на дороге микроавтобуса начали выскакивать люди в черном камуфляже. Справа тоже мелькнули какие-то черные маски.