Антон Кротков - Я – пират

Я вначале даже глазам своим не поверил, когда увидел в доме Тайо Ольгу. Позднее выяснилось, что её подарил нигерийцу Майор. Наёмник предал прежних хозяев, сообщив Тайо, что шхуну с его грузом ожидает засада. Но сам того, не ведая, Майор оказал лично нам с Ольгой огромную услугу.

Так получилось, что при первой встрече с Тайо он увидел мою татуировку в виде крокодила. Оказалось, что это животное в его племени тоже очень почиталось. Моё прежнее прозвище «Крок» Тайо тоже понравилось:

– С таким грозным именем в рядовых исполнителях не засидишься.

Тайо сразу спросил готов ли я работать на него. Я ответил, что с радостью, но у него, мол, находиться моя жена, без которой мне нет жизни. Нигериец пообещал, что вернёт мне мою женщину, но только, если я ему подойду. Через несколько дней Тайо отправил меня с командой своих головорезов перехватить наркокурьера конкурентов. Помню, что я вёл себя в том рейде, словно кровожадный зверь, думая только о том, как получить работу у Тайо и вернуть себе Ольгу. В итоге я приглянулся нигерийцу, и он, как и обещал, отдал мне девушку.

Уже через три месяца работы на нового босса я получил под команду одну из его пиратских лодок – стал кэпом. Мы занимались в основном тем, что грабили суда, проходившие вблизи берегов Нигерии, но также не гнушались и другими криминальными промыслами.

За несколько лет работы на Тайо я стал его другом. А со временем и ближайшим помощником. Сейчас он всем меня представляет, как своего русского брата. Конечно, Тайо настоящий дикарь. Например, запросто может скормить зарвавшегося подчинённого крокодилам. Или вспороть кинжалом живот врага и съесть на его глазах его же печень. Но ко мне Тайо относиться с большой симпатией. А я в свою очередь не злоупотребляю доверием босса.

У меня большой дом в Нигерии, хорошая машина и вообще по местным меркам я очень богатый человек. С Ольгой у нас родились уже двое детей. Мы забрали к себе из России её родителей. Одним словом, сейчас у меня всё в порядке. Даже своему, оставшемуся в Москве сыну нашёл способ регулярно посылать деньги.

Правда, в первый год после бегства от Принца я жил с ощущением постоянного страха, ведь во мне находилась смертельная пилюля – «золотой жук». Я даже специально ездил в соседнюю страну в британский военный госпиталь, чтобы пройти тщательное обследование. Но врачи так и не нашли в моём кишечнике никакой таблетки. Возможно, Дуче только припугнул меня умной ядовитой «миной», чтобы я даже под пыткой не выдал его секреты, а на самом деле я проглотил обыкновенную пустышку – плацебо? Или же Нино просто не получил от отца секретный код, приводящий к выделению яда из пилюли. Не знаю. Но я до сих пор жив и серьёзных проблем со здоровьем не испытываю.

А в прошлом году я с разрешения Тайо я летал в Индонезию. Хотел выкупить из рабства Алиет. Но мне так и не удалось найти секретную пиратскую базу. Ни на одной карте она не была обозначена, и никто из официальных лиц и опытных проводников ни разу не слышал о существовании такого места.

Я познакомился с Егором в баре нигерийского городка Порт-Харкорт. В эту страну я прилетел в командировку, имея редакционное задание одного солидного московского журнала. Отработав на международной нефтяной выставке, я взял на прокат машину и отправился к океанскому побережью.

В этот небольшой кабачок я зашёл выпить чего-нибудь прохладительного. В ожидании заказа я разговаривал по мобильному телефону с коллегой из «Вестей», который со своим оператором вместе со мной прилетел в страну. Моя русская речь привлекла внимание светловолосого стройного мужчины лет тридцати пяти. Он подсел ко мне и заказал бармену две порции местного пойла, именуемого «джином».

– Позвольте мне угостить соотечественника – обратился он ко мне.

У незнакомца было мужественное обветренное лицо. Его приветливая улыбка, спокойный, немного усталый взгляд располагали к общению. Мы посидели, поговорили. Потом он пригласил меня к себе домой и познакомил со своей семьёй. Снова по русскому обычаю был накрыт стол. Я был буквально ошарашен, когда в разговоре «по душам» – за бутылкой имевшейся у меня с собой водки узнал, что мой новый приятель работает… пиратом. Правда дать мне откровенное интервью он решительно отказался:

– Ты извини, конечно, но я не спешу получить законную пулю в Китае, поселиться лет на триста в китайской тюрьме или получить путёвку на каторжные работы. Зачем дразнить собак. Это здесь я могу особо не таится. Полиция смотрит на нас сквозь пальцы, и мы ей за это щедро платим. Но в других местах с нами не церемонятся. Хотя и местные военные, если с поличным ловят нашего брата в море, то в суд тоже не тащат, А сразу пускают в расход…

Когда мы расставались, я спросил Егора:

– Неужели тебя совсем не тянет домой в Россию?

На скулах мужчины заходили желваки. Однако он лишь пожал плечами и ответил с наигранным равнодушием:

– А что мне там делать? Здесь я состоятельный уважаемый человек, а там кто? И потом наш бизнес очень затягивает…

Прошло чуть больше года. По служебным делам я вновь оказался в Нигерии в городе Лагос. В этом порту был задержан российский танкер, экипаж которого местные власти обвиняли в очень серьёзном по местным законам преступлении – контрабанде нефти. Я собирался рассказать своем читателю об этой запутанной истории. Занимаясь делом арестованного корабля, я постоянно мысленно возвращался к мимолётной встрече годичной давности. Необычная судьба заброшенного так далеко от родины соотечественника не выходила у меня из головы. Поэтому, как только в моей работе образовалась пауза, я взял машину на прокат и отправился в Порт-Харкорт.

Егора дома не оказалось. Его русская жена сначала ответила мне, что её муж уехал по делам в другой город. Она или не помнила меня, либо лишь делала вид, что не помнит. Тогда я напомнил ей о нашей прошлой встрече. Мы проговорили, наверное, минут двадцать, и я уже собрался уходить.

– Да, очень жаль, что не удалось снова повидаться с вашим мужем – сказал я на прощание. – Я очень надеялся на эту встречу.

Женщина вдруг изменилась в лице.

– Подождите! Пуская это лучше будет у вас – вдруг сказала она хозяйка и бросилась в комнаты. Вернулась она с тетрадкой в руках. Её зелёная обложка выглядела сильно потёртой.

– Одно время муж вёл дневник. – вручая мне тетрадь, сказала женщина. – Три месяца назад, когда Егор был в море, на его лодке сломался мотор, и всех, кто в ней находился, раздавил корпусом военный корабль. Это практически всё, что от него осталось. Можете опубликовать его историю. Но только при одном условии: вы не должны указывать его настоящие имя и фамилию, чтобы судьба отца не отразилась на его детях.