Владимир Гурвич - Баловень судьбы

– Я не передумал, – поспешно проговорил я.

Примерно через час мы уже находились на вертолетной площадке. Как всегда подтянутый, аккуратно одетый пилот вертолета нас уже ждал. Мы обменялись с ним дружеским рукопожатием.

– Далеко ли нам лететь? – спросил я, когда мы уже поднялись в воздух.

– Не очень, – ответила Анастасия, – всего двести километров.

– Вы считаете, это не далеко?

– У нас тут свои измерения. Если кто-то живет за двести километров, то для нас это как для вас на соседней улице.

Вертолет летел довольно низко, и я в какой уже раз любовался бескрайнем океаном тайги. Мне было очень хорошо, рядом сидела Анастасия, и впервые я не ощущал идущих от нее в мою сторону враждебных импульсов. Я бы назвал это дуновение нейтральным. И это было уже огромным достижениям, по крайней мере, дающим надежду на более благоприятное развитие дальнейших событий.

Внезапно я увидел, как посреди сплошного зеленого покрова вдруг появились яркие желтые вспышки. Я настолько отключился от действительности, уплыв куда-то далеко на корабле грез, что не сразу понял, что это пулеметные очереди. Несколько пуль пробили обшивку и прожужжали рядом с моей головой.

– В нас стреляют, падайте на пол! – крикнул я Анастасии.

Она среагировала мгновенно и вслед за мной бросилась на покрытый ковром пол.

Вертолет, уходя от обстрела, резко взмыл вверх. Я слышал, как внизу снова раздалось несколько поспешных очередей, но они уже не причинили нам вреда.

Я встал и подошел к кабине пилота.

– Все в порядке? – спросил я.

Борис был бледен, я заметил, как дрожали его лежащие на штурвале руки.

– Мы теряем высоту! – срывающим голосом крикнул он.

– Черт! Вы сможете посадить машину?

– Попробую, если найду место.

Я вернулся в салон. Анастасия снова сидела на прежнем месте.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Мы теряем высоту, – не стал скрывать я.

Я боялся, что Анастасию охватит паника, но она бесстрастно восприняла мое сообщение. То, что произошло дальше, вызвало во мне безмерное изумление. Она вдруг встала на колени и начала молиться. Совершала обряд она совершенно спокойно и одновременно отрешенно.

Внезапно она замолчала и поднялась с колен.

– Теперь я готова к смерти, – спокойно объявила Анастасия она, словно бы речь шла о самой обыденной вещи.

А вот я нет, мысленно ответил я. Мне было стыдно, но мне было страшно.

Я посмотрел в иллюминатор и увидел, что мы летим совсем низко над верхушками деревьев. Еще несколько десятков метров – и мы рухнем прямо на них. По прежнему опыту я знал, что в этой ситуации самое опасное – это возможный взрыв и пожар.

Неожиданно между деревьями возник просвет. Когда-то давно тут похозяйничал огонь – и часть леса выгорело. Это было видно по обуглившимся остаткам деревьев. Чтобы благополучно сесть на такую сложную площадку, требовалось немалое мастерство.

Однако Борис проявил себя как настоящий виртуоз, можно сказать, что мы приземлились почти мягко. Нас лишь сильно тряхнуло, в результате сидевшую напротив Анастасию бросило прямо в мои объятия. Несколько мгновений мы обнимались как самые настоящие влюбленные. Затем она резко отодвинулась от меня.

Из кабины показался Борис. То ли от пережитого испуга, то ли от напряжения его пошатывало.

– Сели, – сказал он. – Мы сели. – Он опустился на скамью и сжал руками голову. Внезапно он по очереди посмотрел на нас какими-то странными безумными глазами. – А ведь я мог бы быть уже мертвым.

Мы могли бы быть уже мертвыми, мысленно поправил его я. Я подошел к нему и довольно сильно затряс авиатора за плечо.

– Кончайте хандрить, надо немедленно осмотреть машину. Мы не можем здесь оставаться. Нас уже ищут.

Я открыл дверцу и спрыгнул на землю. И сразу же на обшивке обнаружил следы от пуль. Даже странно, что ни одна из них не попала ни в меня, ни в Анастасию. Нам крупно повезло.

Я обернулся и увидел, что и она рассматривает пробоины. Впрочем, на ее лице признаков страха я не обнаружил. Откуда у нее такое самообладание? Как будто бы она побывала во множестве сражений. Удивительная женщина, таких одна на миллион! Я почувствовал, как мои чувства к ней стали еще горячей.

– Можно считать, что сегодня мы родились заново, – заметил я.

– В меня уже стреляли, так что это уже второе мое новое рождение.

– В таком случае я не исключаю, что вам предстоит сегодня родиться в третий раз.

– Что вы имеете в виду?

– То, что эти ребята, что по нам стреляли, находятся где-то поблизости. Они видели все, что с нами произошло. И будут нас искать. И я почти уверен, что скоро найдут.

Впервые за все время я увидел на ее лице тень тревоги. Но она почти тут же исчезла.

– Что же нам делать?

– Прятаться. У них есть даже пулемет, а у нас всего один пистолет. Дорога каждая секунда. Борис, – крикнул я, – вы где, черт возьми, застряли?

– Я здесь, – отозвался пилот из вертолета.

– Выходите немедленно.

Борис появился в дверях. Он все еще был в шоке, и я подумал, что, несмотря на свой бравый вид, он явно мне не помощник. Из этой ситуации мне придется выгребать одному.

– Бежим отсюда! – приказал я.

– А как же вертолет? – растерянно спросил Борис.

– Без нас он не улетит.

Я осмотрел местность. Со всех сторон нас окружал лес. Если бы знать, с какой стороны придут наши враги, можно было определить, куда нам бежать. А так, можно надеется лишь на случай.

– Туда, – махнул я рукой.

Мы побежали к лесу. Это решение оказалось более чем своевременным, так как едва мы углубились в чащобу на каких-нибудь пятьдесят метров, как невдалеке послышался характерный звук ломающихся веток, а затем до нас донеслись и мужские голоса.

Я махнул рукой в сторону завала, образованного из нескольких поваленных ураганов деревьев. Мы бросились к этому спасительному укрытию. Разбирать дорогу было некогда, и я почувствовал, как сухая ветка оцарапала мне лицо.

Мы едва успели спрятаться, как мимо нас прошествовала четверо здоровых мужчин. У троих из них в руках были автоматы Калашникова, один нес на плече ручной пулемет. Без всякого сомнения, что именно из него был обстрелян наш вертолет.

Наши недруги прошли от нас всего в метрах десяти. Будь они повнимательней, то легко могли бы заметить нас. Но я понимал, что до спасения нам еще очень далеко, сейчас они обнаружат пустой вертолет и тогда уже начнут настоящее прочесывание леса. И скрыться от них нам будет крайне затруднительно.

Я ломал голову, что делать дальше? Прятаться от них, словно зайцы, мне представлялось более опасным, нежели чем вступить с ними в бой. Когда я ходил в разведку, то всегда применял именно такую тактику; открытое столкновение давало больше шансов на выживание, чем отсидка в укрытие; если его обнаруживают, то надежды уцелеть практически не остается. А то, что эти бравые ребята, получили задание на наше уничтожение, я не сомневался, я уже понял, что живым я тут никому не нужен.