Владимир Гурвич - Баловень судьбы

– Даже если все так, как вы говорите, – произнес я, – то это касается исключительно меня одного.

– А вот здесь вы глубоко ошибаетесь, – живо возразил Обозинцев. – На самом деле это касается весьма многих. Это когда вы помогали вашим толстым клиентам потрясти немножко их жирок, никому до вас не было дела. А сейчас в ваших руках такое богатство, что все, что происходит с вами, затрагивает интересы большого количество людей. Вы даже не представляете, скольких и каких людей! Мы с вами обо всем договорились, но теперь, как я понимаю, вы намерены пересмотреть условия нашей сделки.

– Согласитесь, что это мое право.

– Ваше право? – Впервые за всю беседу в голосе Обозинцева сквозь броню иронии прорвались подлинные настроения. – У вас было одно право – продать мне ваши акции.

– Это с вашей точки зрения. Но есть и другие.

– Послушайте, когда вы сюда приехали, вы ничего не знали обо мне. Но теперь-то вы, я надеюсь, о многом наслышаны. Теперь-то вы представляете, кто я и каковы пределы моего могущества. Вы полагаете, что в этом крае правит губернатор. Я хозяин тут и на самом деле то самое отделение милиции, которое думаете вас защищает, принадлежит мне. Эти продажные менты будут делать только то, что я им прикажу.

Невольно моя рука потянулась к поясу, там, где за курткой висел пистолет. Это движение не ускользнуло от бдительного внимания моего собеседника.

– У вас там оружие? – поинтересовался он и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: – Не советую даже пытаться его доставать. Вы на прицеле. Посмотрите вот туда, – показал он рукой за мою спину.

Я обернулся.

– Видите, вон там стоит человек, между прочим, чемпион страны по стендовой стрельбе. Если вы сделаете одно резкое движение, он вколотит пулю прямо в ваш череп.

Я действительно разглядел стоящего за фонарным столбом человека. И как только я его не обнаружил сразу!

Я откинулся на спинку скамейки, положил ногу на ногу, приняв таким образом вальяжную позу. Нельзя было давать Обозинцеву повод для решительных действий.

– Не бойтесь, я не собираюсь вас здесь убивать, – сказал Обозинцев. – Если, конечно, вы будете благоразумны.

– А где собираетесь?

– Не беспокойтесь, подходящих мест для этого много, – засмеялся он. – Найдем. Но я все же надеюсь, что до этого дела не дойдет, и мы с вами договоримся.

– О чем?

– Все о том же. Продайте мне акции.

– И что будет с поселком, с предприятиями, с людьми?

– Опять вы о том же самом, – с досадой произнес Обозинцев. – Да какое вам дело? Думайте о себе. Когда вы прибыли сюда, у вас об этих предметах мыслей не было.

– Тогда я многого не знал и еще меньше понимал. И прежде всего самого себя.

– Скажу откровенно, до нашего разговора у меня была еще надежда, что мы с вами поймем друг друга. Теперь я вижу, что вы весьма похожи на вашего дядю.

– Для меня это высший комплимент. И потому вы его убили, что не могли с ним договориться.

– Я не убивал, для меня его смерть – точно такая же загадка. У него помимо меня были и другие враги. Итак, в последний раз вас спрашиваю, вы согласны совершить со мной сделку?

– Честно говоря, мне не нравится покупатель. Я не люблю, когда мне угрожают, еще меньше мне нравится, когда пытаются убить. До свидание. И покажите жестом вашему человеку, чтобы он не стрелял. У вас наверняка заготовлен какой-нибудь условный знак.

Обозинцев посмотрел на меня, усмехнулся, затем большой палец опустил вниз. Я увидел, как чемпион страны по стендовой стрельбе кивнул головой и, уже не таясь, вышел из укрытия. Я, не оборачиваясь, неторопливой походкой направился к своему дому. Чего мне стоило выдерживать этот размеренный ритм, думаю и не стоит и говорить.

Я вошел в подъезд и вновь наткнулся на внимательный взгляд все того же вахтера. Что-то долго длится у него смена, подумал я. Такое чувство, что он никогда не сменяется. Я поднялся на лифте, открыл ключом дверь, прошел в квартиру, включил свет.

Мне преследовало какое-то странное ощущение, я не мог выразить его словами, но оно не отпускало меня ни на мгновение. Причем, возникло оно не сейчас, а гораздо раньше. Что же меня так насторожило, снова и снова спрашивал я себя.

«Стоп», – сказал я себе. Это ощущение возникло в тот момент, когда я увидел на лице охранника странную улыбку. Так смотрят на человека, который не должен был бы тут появиться. Что, собственно, и должно было случиться, ведь то, что я добрался до города, иначе как чудом не назовешь. И если мои предположения верны, то этот парень работает на того же хозяина, что и те ребята, что встретились мне на таежной дороге.

Мне стало мигом тревожно до такой степени, что меня прошиб холодный пот. Это квартира – самая настоящая ловушка. Звонить в милицию? Бессмысленно, она вся куплена, Обозинцев разъяснил мне это прямым текстом. Милиционерам даже пришить меня сподручней, чем бандитам; сами убьют, сами и преступление будут расследовать. И разумеется, виновных никогда не найдут. Круговая порука у этих ребят всегда была на высоте.

Несколько секунд я в панике бессмысленно метался на квартире, словно таракан при внезапно вспыхнувшем освещении. Затем я замер на месте и попытался взять себя в руки. Черт знает сколько у меня осталось минут до того, как сюда пожалуют незваные, но крайне опасные гости. И железная дверь не спасет, они скорей всего все предусмотрели и придут с нужными инструментами.

Я решительно открыл дверь в покои Таисии Прокофьевны. Ее богатырский для такого маленького тела храп разносился по всей комнате.

Я подошел к кровати и стал ее будить.

– Что происходит? – испуганно вскрикнула она.

– Таисия Прокофьевна, нам надо немедленно выгребаться из квартиры, сюда вот-вот нагрянут бандиты. Убивать будут меня, но убьют заодно и вас, им свидетели ни к чему.

К моему удивлению старушка буквально тут же смекнула в чем дело, она вскочила с кровати, накинула на ночную рубашку халат.

– Вниз мы идти не можем, там нас караулят, значит, надо идти вверх. У вас есть ключи от чердака?

– Ключи есть в каждой квартире. Сейчас я их найду.

С неожиданной прытью она бросилась к серванту и стала шарить в его ящиках. И через минуту подала мне ключ.

– Идемте, нельзя терять ни секунды.

В чем мы были, в том и вышли из квартиры. На секунду я замер и прислушался к звукам доме. И понял, что опоздай покинуть ее на минуту, для нас все было бы кончено, так как внизу раздались шаги сразу нескольких человек, затем послышался характерный звук поднимающего вверх лифта.

– Вперед, – сказал я. Мы поднялись на этаж вверх, прямо над головой находился закрытый на большой амбарный замок чердачный люк. К нему вела железная лесенка.

У нас есть столько времени, сколько им потребуется его на то, чтобы взломать железную дверь, прикинул я. Обнаружив, что мышеловка опустела, им не составит труда быстро смекнуть, где нас искать.