Владимир Гурвич - Баловень судьбы

Пока главный инженер приходил в себя, я прочно оседлал его, прижав руки к полу. Но он и не помышлял больше о сопротивление, мой удар сломил его волю к борьбе. Поняв это, я ослабил хватку.

– Что все это значит, Валерий Анатольевич? – затряс я его за плечи. – Почему вы набросились на меня?

Он сплюнул на пол сгусток крови.

– Где Анастасия, куда вы ее дели, я всю ночь ее искал?

– Вы из-за нее на меня напали?

Он кивнул головой.

– Откуда я знаю, где Анастасия, она взрослый человек, куда хочет, туда и отправляется.

– Не правда, вы ее увезли, вас видели вместе в машине.

– Померещилось.

Струганов попытался встать, чтобы снова напасть на меня, но я сильным толчком вновь уложил его на пол.

– Черт, да отпустите же меня!

– А вы не будете больше драться?

– Нет.

На всякий случай, прежде чем его отпустить, я решил его обыскать. И не напрасно, за поясом я нащупал пистолет. Я извлек его оттуда.

– А это штука вам зачем? Чтобы убить меня?

– Вы сошли у ума, я никого не убиваю. Это вы спец по убийствам.

– Есть такое, – не стал возражать я. – Но набросились на меня вы, а не я на вас. И уже не первый раз.

– Я боюсь за Анастасию. Скажите, где она?

Несколько мгновений я колебался: говорить или не говорить.

– Она в надежном месте.

Главный инженер пристально посмотрел на меня, словно проверяя меня на честность.

– Здесь нет надежных мест, – вдруг сказал он, и я с горечью осознал его правоту. Так вы не скажете?

– Нет, не скажу.

Теперь он мрачно посмотрело на меня.

– Если с ее головы упадет, хотя бы один волосок, вам несдобровать.

Я решил проигнорировать его угрозу. На его месте я бы тоже поступил точно так же.

– Почему вы думаете, что ей что-то угрожает?

– Ее вчера ночью искали.

Я аж чуть не подпрыгнул.

– Кто искал?

– Не знаю, они пытались проникнуть в ваш дом, но здесь никого не было.

– Откуда вам это известно?

Несколько мгновений главный инженер молчал.

– Я бродил возле дома и видел каких-то людей. Даже кое-что слышал из их разговора. Они с кем-то говорили по телефону и называли ее имя.

– А мое?

– Вам не повезло, вами они не интересовались, – насмешливо проговорил Струганов.

Я раздумывал над всем услышанным. Я бы не сомневался в искренности главного инженера, если бы не одно обстоятельство: я помнил о найденных мною жучках и его приказе перед этим проверить линии связи в кабинете, который я занимал. Как увязать эти два обстоятельства? Может быть, спросить об этом прямо? Но где гарантия в правдивости ответа, как я смогу определить, что он не лжет?

– Вы раньше видели этих людей? – спросил я.

– Нет, они не из поселка. Поселковых я всех знаю.

– Но сюда невозможно приехать незаметно. Как же они попали в поселок?

– Не знаю.

– Может быть, их кто-нибудь привез?

– Может быть.

Я грустно вздохнул. Нет, недоверие между нами столь сильно, что нам не сговориться.

– Вам что-нибудь известно о Ращупкиной? – поинтересовался я.

– Кроме того, что она куда-то исчезла. Гессен пытался ее найти, но она не выходит на связь.

– Вам не кажется это странным?

– Вообще-то кажется, но, честно говоря, меня больше интересует другой человек.

Не понять, о ком он говорит, было просто невозможно.

– Так вы не скажите. где она? – спросил Струганов.

Я ничего не ответил.

– Ладно, но учтите, вы будете отвечать по полной программе, если что… Вам ясно?

– Яснее не бывает.

Главный инженер выстрелил в меня угрожающим взглядом, затем решительно повернулся и направился к выходу. Он так хлопнул дверью, что его звук был, наверное, слышен на другом конце поселка.

Я перевел дух и решил, что время еще есть немного поспать. Но только я двинулся в свою комнату, как в дверь снова застучали. Я чертыхнулся и пошел открывать.

Я снова взял наизготовку пистолет и распахнул дверь. На этот раз на пороге стоял Маринин. Ему-то что надо в такой неурочный час, раздраженно подумал я.

– Извините, что разбудил вас, но у меня к вам срочное делу, – вместо приветствия произнес начальник службы безопасности.

– Проходите, – пожал я плечами. – Я все равно не спал. – Я проводил его до кресла, жестом пригласил садиться, сам сел напротив. – Что-то случилось?

Но Маринин не спешил поведать мне цель своего визита, вместо этого он крутил по сторонам своей головой. Я заметил, что он делает это весьма методично, сантиметр за сантиметром осматривает помещение. Что же он хочет найти или определить?

– Кстати, своими разговорами мы не разбудим Анастасию Мефодьевну? – вдруг проявил он заботу о ней.

– Думаю, что нет, – по-возможности неопределенней ответил я.

– Что означает этот странный ответ? – неискренне засмеялся Маринин.

Его слабая сторона в том, что он никудышный актер, отметил я. Ему нельзя разыгрывать никаких ролей, сразу видна фальшь.

– Анастасии Мефодьевны нет дома.

– А где она?

– В городе. У нее какие-то там дела. Ей позвонили и она срочно уехала.

– А разве вы ее не отвозили?

– Да, отвозил. Но какое это имеет значение?

– В самом деле, никакого. Да я просто так спрашиваю, как-то тревожно. Ращупкина пропала, Антон – вот тоже. Вы не знаете, где он? Вы же его куда-то посылали.

Боже, я забыл об Антоне, я давно должен был выйти с ним на связь. А он, наверное, мне звонил во время моего отсутствия.

– Вы за этим и пришли?

– Да в общем, да. Может быть, парню нужна помощь.

Он пришел узнать в пять часов утра, где находится Антон, словно является его отцом. Но в том-то и дело, что он не его отец. А если сейчас ворвется в дом банда головорезов? А я даже забыл закрыть на замок дверь за Марининым.

Я почувствовал холодок где-то внизу живота. Кажется, Маринин уловил мою нервозность.

– Вас что-то беспокоит, Евгений Викторович?

– Да нет, ничего. Просто немного устал. В компании не все благополучно.

– Да, я кое-что слышал. Но эти вопросы вне моей компетенции. Извините еще раз, что побеспокоил.

Я проводил Маринина до выхода и едва он оказался за порогом тут же закрыл на замок дверь. Затем проверил все окна. Лишь после этого я направился к телефону и включил автоответчик. И сразу же услышал взволнованный голос Антона.

«Евгений Викторович я только что видел Ращупкину. Они шли вместе с Гусаревым и о чем-то говорили. Затем вошли в дом. Я продолжаю следить».

Внезапно голос Антона прервался, и я различил характерные звуки. Их я не мог спутать ни с чем, слишком много в своей жизни мне довелось их слышать. То были выстрелы.

«Они меня ранили! – прокричал на пленке отчаянный голос Антона. – Они снова стрел…» Вновь послышались те же самые звуки, затем все оборвалось.

Я впал в оцепенение. Еще одна жертва этой страшной пляски смерти. Все умирают вокруг, только я жив. Но судя по всему это будет продолжаться недолго.