Виорэль Ломов - Неодинокий Попсуев

– Аты-баты, молодцы, мы с тобою погранцы! – новая песнь улетела к реке.

На берегу виднелась какая-то дура с лопастями наверху, но не вертолет, три фигуры возле нее.

– Видишь? Ату их! – махнул он рукой псу, но тот встал как вкопанный. – Думаешь, радиация? Не ходи тогда, не надо. Жаль, манометра нет. Ты кобель штатный, а я за штатом. Жди. Долги пора отдавать. Ты вот не клялся «Я, юный пионер, перед лицом своих товарищей…», а мне пришлось. Не поминай лихом.

Викентий пошел, проваливаясь в снегу, к реке. Он порядком устал и взмок, когда мимо него пропыхтел пес.

– Полкаша! Жди меня! – приказал сторож.

Полкаша хода не сбавил. Послышалось:

– Полкан, не узнал?

– Помпей! – остудил рычащего пса Викентий, признав Берендея, Валентина и Мишу, а также драндулет Колодезного Теслы. – Свои!

– Миша, извлекай! – скомандовал Берендей.

Михаил Николаевич вынул из драндулета пару бутылок, стаканчики. Разобрали по рукам. Забулькало.

– За научно-технический прогресс! – провозгласил Берендей. – За Теслу!

– И за Новый год! – поддержал Валентин. – Новое тысячелетие! Миллениум! Где ж Перейра? Не пришло ему на ум, что настал миллениум!

– А что было-то, НЛО? – спросил Викентий. – Или это вы?

– Мы, а то кто же? – ответил Валентин. – «Майкл сри», третья модель.

– А где бак с бензином? Как летал-то? – спросил сторож. – Что светило?

– На батарее летает, – сказал Колодезный Тесла. – Я ее в своей пирамидке подзаряжаю. Серега чертежи дал. Да ты видел, за домом стоит, как курятник. А светилась фара.

Прошло пятнадцать лет. Нежинск изменился неузнаваемо, а «Машиностроитель» остался каким был. Бегемотиху еще можно увидеть на грядках, но Светлану Иосифовну и Анастасию Сергеевну – уже нет. Покинули бренный мир Викентий, Михаил Николаевич и Перейра. Валентин на почве рекламы и алкоголизма попал в психиатрическую больницу. Свиридов погиб при невыясненных обстоятельствах. Ксения свой дом продала. Никодим устроился сторожем в церковь. Чуприне поставили памятник в сквере: молодой и худой будущий директор кувалдой загоняет кол в землю. Татьяна уже шесть лет возглавляет ВТК 3-го цеха «Нежмаша», а Попсуев стал начальником НИЛ, защитил докторскую диссертацию, публикуется в «Вечерке» и издал два сборника стихов под псевдонимом Кирилл Шебутной. Их сын Денис – мастер спорта по рапире, а две дочки любят рисовать лошадок и кроликов. Берендей построил стадион, укомплектовал городскую хоккейную команду. Несмеяна живет в Риге, организовала там музей детского рисунка. Является прихожанкой православного Кафедрального собора Рождества Христова. В Риге обретаются и братья Ненашевиньши. Кошмарик уехал в Израиль. Консер Асмолов умер. После того, как в Современном театре воцарился выдвиженец нового губернатора, Крутицкой роли достаются по остаточному принципу. Пьесу Ростана сняли с репертуара, но Изольда дома играет сцены из «Сирано». Проникновенно звучат слова: «О! Если б прошлое хотя на миг воскресло!», после чего актриса выпивает рюмку водки и, глядя в зеркало, восклицает: «Бывших прим нет и быть не может! Прима – прима навсегда!»

Мальчик, официант (фр.). Идите ко мне (нем.).

Понял (нем.).

Генеральная репетиция (нем.).

Душа моя (нем.).

Пять минут (нем.).

Никаких проблем (нем.).

Боже мой! (нем.).

Вы говорите по-немецки? (нем.).

«Caput» – «голова» (лат.). Фраза означала от «Конец Гитлеру» до «Гитлер – главный, он во всем виноват, а я сдаюсь, пожалейте меня».

Буквально (фр.).

Да, к любви, моя сладкая… (англ., итал.).

Приказ (нем.).

А почему? С какой целью? (нем.).

Вы не поняли (нем.).

Огонь (нем.).

Дурная шутка (нем.).

Еще разок (нем.).

До свидания (нем., итал.).

До свидания (нем., итал.).

Спокойной ночи (нем.).

Это есть фантастика! Неужели? Есть! (нем.).

Ищите женщину (фр.).

Какой артист погибает! (лат.).

Это странно (нем.).

О боже! (нем.).

У меня в номере проблема (итал.).

Душ не работает (итал.).

Чистая доска (лат.).