Елена Исаева - С праздником! 8 Марта. Рассказы о любви

– Я ехала к подруге, – всё же ответила Варя и, давая понять, что разговор окончен, пошла к лестнице.

– Переоденьтесь к ужину, – раздался за спиной ровный голос.

Слова заставили притормозить и развернуться.

– Что?

– Пожалуйста, переоденьтесь к ужину.

У Вари не спросили документов, не предложили заполнить какую-нибудь бумагу, не помучили формальностями, не обозначили стоимость комнаты за ночь или за сутки, но вот сменить одежду предложили… Вечер чудес, да и только.

– Женщинам здесь нельзя находиться в брюках? – Варя тоже нарочно старательно оглядела мужчину с головы до ног. Уж его-то одежда никак не могла претендовать на парадную (походную – возможно). Да и побриться ему бы не мешало.

Он не смутился, не сменил позу, не пожалел о сказанном – улыбка тронула губы и мгновенно улетучилась, глаза сверкнули и погасли.

– Можно. Но мне бы хотелось увидеть вас в платье. На крайний случай в юбке.

Бывают моменты, когда очень важно стоять выпрямившись, излучая уверенность и невозмутимость. Пусть – гром и молния, но ни шагу назад, ни одного лишнего вздоха.

«Отлично…»

Варя представила себя великосветской дамой в умопомрачительном платье и коротко спросила:

– Вы кто?

– Владелец гостиницы.

Констатация факта, ни в коей мере не самоутверждение или вызов. Он так же однотонно мог произнести: «Сегодня плохая погода» или «Уже почти десять, пора бы поесть». Варя сделала попытку угадать мысли этого человека, но перед ней выросла каменная стена, покрытая плющом и лишайником. Отчего-то представился холл, заполненный людьми, звон бокалов, шум голосов и беспечный смех. Тесновато, зато жизнь бурлит через край… И откуда только берутся подобные наваждения?

«Заколдованное место, – развеселилась Варя. – И нет сегодня покоя моему воображению».

Платье лежало в сумке – вечернее, красивое, длинное, но она собиралась надеть его на вечеринку с Лилькой, уж никак не для владельца гостиницы «Придорожная». Оставалось загадкой, почему он попросил её об этом.

Варя отрицательно покачала головой, и поймала в глазах мужчины обжигающую вспышку иронии. Его взгляд стал мягче, но тем не менее ощущение, будто она на экзамене, вновь окутало душу плотным колючим одеялом.

– Вам нужен мой паспорт?

– Нет, но имя я бы хотел узнать.

– Варвара.

– Хорошо, – мужчина кивнул, явно довольный услышанным, и заложил руки за спину. Чёлка съехала на лоб, глаза прищурились. – Матвей.

Развернувшись, Варя пошла по лестнице вверх. Дежурная фраза «Очень приятно» настойчиво крутилась на языке, но она была не к месту и не ко времени. «О, как поживаете? Замечательная погода, не правда ли? А вчера шёл снег. Поля, поля, леса, горы…» – безусловно, есть сто поводов развлечь себя, поднимаясь на второй этаж. И совершенно не важно, кто смотрит в спину и о чём думает. Похоже, владельцы гостиниц умирают от скуки и не знают, чем себя развлечь.

Каждая вторая ступенька издавала короткий упрямый скрип: крик, кряк, крик, кряк, крик, кряк… не то пытаясь что-то сказать, не то посмеиваясь. Странно, больше не раздавалось никаких звуков, а в таком престарелом доме они должны нестись со всех сторон: хлопнула дверь, работает радио, кто-то топает или кашляет… Но, нет.

«Куда я попала?» – снова подумала Варя.

На втором этаже она увидела длинный коридор, освещённый лишь тремя бра, ковровую дорожку красного цвета, пару картин в деревянных рамах, пять дверей справа и пять слева. Свет пробивался только из-под двери последней комнаты, и Варя замерла, потому что интуиция подсказала: тебе именно туда, это твоя комната, она давно тебя ждёт.

Номер двенадцать, как и на брелке. Варя перешагнула порог, остановилась около старенькой трехногой вешалки, сняла шарф и пальто. Странно, включенный свет не потревожил, не напугал, а вызвал острое желание немедленно осмотреться и найти объяснение всему. Почему два стула стоят посередине, напротив друг друга? Точно на них сидят невидимые люди и разговаривают… Ссорятся или мирятся? Пустая прозрачная ваза с водой на столе, но нет цветов. Забыли помыть и убрать? Окно открыто, колышется тюлевая занавеска, однако в комнате тепло, несмотря на погоду.

«Лилька, всё в порядке, я отлично устроилась. Буду у тебя завтра». – Варя написала эсэмэску, подошла к зеркалу и поправила волосы.

«…мне бы хотелось увидеть вас в платье, на крайний случай в юбке…»

Отчего-то стало важно, как она выглядит сейчас. Вернее, как она выглядела в тот момент, когда владелец гостиницы просил её об этом. Матвей. Трудно понять, подходит ему имя или нет, но пока произносить его трудно: и язык спотыкается, и в душе непокой перемешался с дурацким смятением.

– Нормальная комната, – переключая мысли в другое русло, весело произнесла Варя. – Уютная каморка, как я и хотела.

«В гостинице должны быть другие гости. На-деюсь, я увижу их за ужином. Есть же ещё комнаты на первом этаже…»

Варя спустилась вниз минут через двадцать, голод уже ёрзал в животе, и очень хотелось закидать его чем-нибудь вкусным. Собственно, любой бутерброд с горячим чаем был бы кстати, но гораздо лучше – яичница с помидорами и мягкий чёрный хлеб.

Она и не подумала переодеться, наоборот, чувствовала себя весьма комфортно в узких чёрных брюках, чёрной майке и мягкой бежевой кофте на молнии. Однако, спускаясь по лестнице, Варя всё же представила себя в длинном платье, сверкающем даже от тусклого света ламп. Она бы смотрелась хорошо. Победно. И выдержала бы любой экзамен.

В холле никого не оказалось, но из смежной комнаты доносилась еле слышная музыка. Мелодия, напоминавшая ту, что грезилась в электричке, коснулась сердца и полетела дальше, унося с собой каплю грусти и сожаления. «Завтра мы всё же нарядимся с Лилькой – непременно! Не зря я везу платье и шампанское».

Можно представлять разные картины, вытаскивать из памяти книжные эпизоды, вычитать и складывать, но когда на первый план выходит реальность, то иногда удивляешься гораздо больше, чем прочитанному или надуманному.

Стол был накрыт на двоих.

Тарелки, приборы, зелёный салат без причуд, лаконичная сырная тарелка с апельсинами, блюдо, похожее на омлет с овощами, хлеб, черри, стаканы с водой, бутылка вина и бокалы на высоких тонких ножках практически говорили: «Добро пожаловать на ужин, милости просим».

Хозяин гостиницы сидел в глубоком кресле у окна, облокотившись на потрёпанный подлокотник, подперев щёку кулаком, и смотрел на Варю. Сам-то он переодеваться к ужину не собирался – всё те же джинсы, свитер. Никаких перемен в торжественную сторону не наблюдалось.

– Приятного аппетита. – Матвей указал на стул, поднялся, подхватил бутылку вина и легко открыл её штопором.