Елена Исаева - С праздником! 8 Марта. Рассказы о любви

– Ужинать будем только мы? – уточнила Варя, догадываясь, каким будет ответ.

– Да.

– В вашей гостинице редко сдаются номера?

– Вообще не сдаются.

– Почему?

– Она закрыта. Если бы вы прочитали объявления, прилеплённые и к окну, и к двери, вы бы об этом знали.

Слова прозвучали совершенно спокойно: ни одна буква не дрогнула, не подскочила, не вспыхнула ярким пламенем. Матвей повторно указал на стул и, дождавшись, когда Варя сядет, устроился напротив. Будто к нему постоянно стучатся в дверь и просят ночлега, и ещё никто никогда не прочитал объявлений, или прочитал, но подумал: а вдруг? Они стучатся, звонят, он открывает, жарит омлет – и это происходит каждую среду или пятницу…

Варе на мгновение показалось, что время остановилось и она находится в фантастическом мире, чем-то похожем на мир Льюиса Кэрролла. «С ума сойти. Из всех гостиниц я выбрала именно эту. Мне срочно требуется Чеширский Кот».

– На двери не было объявления.

– Наверное, его сорвал ветер перемен. Такое случается иногда.

Варя попыталась вспомнить в подробностях, как вышла из такси, направилась к гостинице… Возможно, на окне и висела какая-то бумага… А на асфальте рядом с урной валялся мусор… Глупо выскакивать на улицу и проверять… Теперь-то уж что… Судьба, видимо, долго колдовала над этим днём: неожиданности и сюрпризы бегут, подскакивая, как вагончики паровозика.

– Но почему вы сразу не сказали?

– И куда бы вы пошли? На дорогу ловить машину? – Матвей разлил вино по бокалам и заглянул Варе в глаза. – Зачем?

Она не отвела взгляда, и некоторое время они сидели неподвижно, смотря друг на друга. Как всё просто объясняется, и как много ещё непонятного. Ужин на столе, будто они давно не виделись и вот встретились…

«Ты меня ждал?»

«Как долго ты не приходила».

Смешно же, нелепо даже, а в голову всё лезут и лезут расплывчатые картинки с отдалёнными звуками и голосами. Еле уловимые мурашки бегут по спине вверх, тепло касается щёк, губ, исчезает, вспыхивает, кружится, заставляет опустить глаза.

Пыль теперь объяснима, но в одной-то комнате горел свет. Кого ждал хозяин гостиницы поздно вечером или кто от него ушёл?

Варя бесшумно вдохнула, выдохнула и взяла вилку, та звякнула о край тарелки, нарушив молчание. Что здесь делает хозяин гостиницы и почему выглядит усталым? Всё время щурится – ему мешает свет? «На вампира не слишком-то похож», – пошутила Варя, представляя, как расскажет Лильке о ночи, проведённой в странном месте с не менее странным человеком. Или пора сбежать?

– Я могла вызвать такси и уехать. Наверняка поблизости есть гостиницы.

– Вы не надели платье, жаль. – Матвей нахмурился, точно его пронзила физическая боль или глубокое разочарование. Его слова прозвучали как: «Небо на месте, звёзды тоже, ветер дует, как ему и положено, весна постепенно сменяет зиму, но вы не в платье».

– Вы тоже не при параде, – стойко ответила Варя и наклонила голову набок.

Матвей усмехнулся, неторопливо наложил на тарелку салат и сменил тему:

– Приятного аппетита, надеюсь, ужин вам по-нравится.

– Спасибо. – Варя немного помолчала, решаясь на вопрос, но слова прозвучали легко и просто: – В моей комнате горел свет.

– Да, я знаю.

– Почему?

– Я вас ждал.

– С чего бы это.

– Читал книгу и подумал, а вдруг… – На лице Матвея появилась широкая мальчишеская улыбка. Теперь он выглядел как человек, знающий очень много, но нарочно скрывающий от других все тайны мира. И Варя угадала: загадочный хозяин гостиницы её обманывает, а ещё – он рад.

– Вы любите читать? – быстро спросила она.

– Люблю, а почему бы и нет.

– И что вам нравится в книгах?

– Битва автора с героями.

– Разве между ними есть разногласия? И разве не всё зависит от автора?

Отломив кусочек хлеба, Варя отправила его в рот. Вкус тмина напомнил детство и стряпню бабушки: продолговатые хлебцы из ржаной муки, серые лепёшки, пропитанные сливочным маслом, булочки, обсыпанные полезной овсянкой.

Матвей перестал есть, откинулся на спинку стула и принялся постукивать вилкой о стол, но потом небрежно положил её и скрестил руки на груди. Его настроение вновь ускользало, однако общаться теперь получалось значительно легче. Стена, покрытая плющом и лишайником, начала медленно, но верно покрываться огромным количеством тончайших трещин, её очертания стали расплывчатыми, запыленными туманом… Варя тряхнула головой, прогоняя очередное наваждение. «Уехать или остаться?» – стучал в голове вопрос, требующий скорого ответа.

– Иногда от автора зависит всё, а иногда на-оборот. Вы завтра уедете?

– Да.

– Гостиница закрыта, но если нужно, вы можете остаться.

– Спасибо, вы весьма гостеприимны. – Варя улыбнулась, представляя, как сообщает Лильке о том, что в «Придорожной» жить здорово и пока она не планирует куда-либо отправляться. Невероятный день, нереальный, необъяснимый.

– Где собираетесь отмечать праздник? Ах да, у подруги… Кажется, к этой музыке есть слова. Хорошая, кстати, радиостанция… Слова, которых никто никогда не слышал. – Матвей потер небритую щёку ладонью, равнодушно посмотрел на омлет и добавил: – Жаль, что не метёт снег или не идёт дождь, люблю в такую погоду сидеть дома.

– Почему вы закрыли гостиницу? Она не приносит доход?

– У меня была острая потребность остановить время. Хотя бы раз. – Матвей улыбнулся. – И я не отказал себе в этом удовольствии. Посмотрите вокруг, в подобных комнатах любые часы должны замирать на веки вечные. Во всех, кроме одной… А когда-то по этим аляпистым коврам ходили люди. Со своими судьбами, желаниями, страстями… И их благополучие не имело никакого значения для следующего этапа судьбы. Наверное, мне нужно поменьше читать книг. – Матвей засмеялся искренне, громко, лицо мгновенно избавилось от следов усталости, глаза засверкали, и в них запрыгали маленькие голубые огоньки. – Простите, – махнул он рукой. – Торчу здесь неделю, совсем одичал.

– Я нарушила ваши планы?

– Нет.

– Но-о… что вы здесь делаете?

– Честно говоря, я ждал вас. Да. Сейчас я уверен в этом.

Отличный, подходящий момент усомниться, а существует ли вообще жизнь за пределами гостиницы «Придорожная»? Действительно ли на дворе март, завтра праздник, а в понедельник на работу? И не нужно ли было бежать без оглядки сразу, как только она поднялась на второй этаж и увидела свет в комнате? Варя встретилась взглядом с Матвеем и принялась старательно искать ответ на последний вопрос, но интуиция подсказывала, что всё правильно, иначе и быть не могло.

Сколько раз он поднимался наверх и спускался вниз, мерил шагами комнаты и метался, как зверь в клетке? Три бессонные ночи или четыре? Когда ходишь и даже размахиваешь руками, то становится значительно легче. Впрочем, пора уже привыкнуть к собственному безумию, или как ещё обозначить это «великое» состояние? Волшебник… Так его называет племянница. Крошка верит, что дядя Матвей может абсолютно всё. Стоит ли разочаровывать её, хотя, кто знает, возможно, в этом есть доля правды.