Анна Мартынчик - Время другое
- Название:Время другое
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ЛитагентПЦ Александра Гриценкоf47c46af-b076-11e1-aac2-5924aae99221
- Год:2016
- ISBN:978-5-906829-53-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Анна Мартынчик - Время другое краткое содержание
Поскольку в моей душе чувства сплетаются с рассудком в гармоничную суть, постольку и в этой книге проза сплетается с поэзией в прочную нить мысли. Благодарность за каждого встречного и невстречного, за замеченное и подсказанное, за явное и предвкушаемое – источник жизни, слова, вдохновения. Чувства людей моих веков исповеданы моим словом в этой книге. Малые прозаичные исповеди великих человеческих судеб…
К тебе, читатель…
Время другое - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гордыня сверлит мельком и в упор,
А страсть в угаре буйном плавит вежды;
Вина тоскою желтой кроет взор…
…От желчи причастит слеза надежды.
И суть не в том: в глаза ли, за глаза…
Пусть Зазеркалье душ гнездит сюжеты,
А совести тончайшая фреза
Шлифует до изящества запреты!
Горазды взоры счастие сулить…
Глубинам глаз любовь обетованна!
Ни проморгать нельзя, ни утаить:
В тени ресниц цветёт Богосиянно.
Есть блеск в порочной жадности очей,
Когда на ленту ближнему скупятся…
Но бедственней карательных мечей
Абсурда равнодушия касаться!..
…Доверие, осмысленность, мольбы —
И мемуары чувств хранят зеницы!
Сияют откровением судьбы
Глаза живых – духовные каплицы…
Люди Бога Ведают
О Боже, на любовь благослови!
Тебе благодарим, тебе поем…
События, вершимые в любви,
Становятся честным событиём…
Пусть ничего не устрашает впредь,
И сердце да не ведает тоски.
Поскольку жить – постольку мудренеть…
Позволь ценить не «за», но «вопреки».
Пущай душа не ищет своего —
Сорадуется истине любой,
Не требуя – надеется всего,
И совершенство чéрпает судьбой!
Благословил Господь живую новь —
И по миру пустил благую весть!
Где ЛЮди БОга Ведают – ЛЮБОВЬ —
Смиренность, милосердие и честь!
Гнев
Сеет раздоры бренная суета,
Всякий раздор – прислужник надменной гордости…
Не позволяйте гневу раскрыть уста!
Не отдавайте душу во власть жестокости!
В вéках замкните высокомерность глаз,
Не распыляйте яд языка коварного!
Если огонь злословия не угас,
Тщетны мольбы «Избави нас от лукавого!»
Брань утомит… останется пустота…
Сердце сполна измучают розги горести…
Не позволяйте гневу раскрыть уста!
Не отдавайте душу во власть жестокости!
Ветер
Ветер гуляет… Единственный в поле воин!
Клонит упругие травы к честной Земле!
Духу раздолье!.. Чтоб дух на Руси да неволен?
Грудь нараспашку, а сердце стучит в тепле!
Ветер не гордый… попросит в мольбах вернуться,
Будет в твой сон, ностальгируя, завывать…
Там… на чужбине… слезами ветра прольются,
Бескорневая… совсем искорёжится стать!..
Краю святому рождением пригодилась…
Чувства навзрыд! И пробилась молитва вслух…
Родиной – Русь!.. Безгранична Господня милость!
…Ветер салютом крошит тополиный пух!
Ветер гуляет… единственный в поле воин…
Русскими травами проповедь чертит мне:
«Кто благодати пожизненно удостоен,
Счастлив посмертно, предавшись родной Земле!..»
Русь
А Земля моя – дева-скромница,
Вся укуталась во снега.
Побледнела. Притихла. Молится…
По-рождественскому строга.
А Земля моя причащается,
Отражая в ледышках рай…
…Русь пред ликом святых – избранница —
Береженый Всевышним край!
И ликует сама вселенная
В предвкушении славных вех:
Благородная, вневременная,
Русь морозом изгонит грех!
Абсолютное благолепие:
Колоколенка у реки,
Огоньками в январской сепии
Краснощекие земляки!
Сладкий дым над избою стелется —
Дух домашнего бытия,
Дымоходы дымами мерятся:
У кого горячей кутья?!
Ночь сочельника крестит начисто
Честной ангельскою рукой!
Русь!..
Сияют снега изяществом…
…А в утробе снегов – покой…
Руси
Великолепие Руси не сжечь на тризне!
Непогрешимый край в манерах и в судьбе!
При трезвом здравии, а главное – при жизни
Тебе поем и присно молимся тебе!
Венец творения Земли… страна созвучий…
Мне здесь воистину живётся налегке.
Благодарю святых угодников и случай
За счастье мысли ткать на русском языке!
Ты гениальной красотою априорна:
От гибких липовых росточков до стогов,
Питают недр эликсир пшеницы зерна —
Мы красим избы сдобным златом пирогов!
Безукоризненна в рассветах и закатах…
Что было дадено Всевышним – сберегла.
Ты чистоплотна – и подолгу в русских хатах
Льняные скатерти крахмалят добела.
Искрится в памяти: река глотает солнце,
И над водой – туманно-желтая заря…
Костёр ребячится, на углях лук печется.
А по-за лесом – купола монастыря…
Быль русских будней не пропала, не угасла:
И как вчера: кузнечик щелкает в ночи…
В ведре колодезной воды студится масло,
Стареют яблочные дольки на печи…
Неискушенная надменностью и спесью,
Перетерпевшая бесчестие разрух,
Ты выдыхаешь жизнь – а мы вдыхаем песню…
Так душу русскую балует русский дух.
Принадлежу великочувственному краю!
И налагая крест на дышащую грудь,
Молитвой истовой к истории взываю:
Пусть по земле Руси наследник стелет путь!
Время другое…
Не вспомню: дышалось ли некогда чуточку легче?
Не тишь, а страшащая немость… взывай не взывай!
Осудит меня за печали всевышнее Вече…
Но примет заблудшую память отеческий край!
Домой!.. Восвояси, где здравый порядок житейский,
Где лихо ночи отпугнёт на рассвете петух.
В залатанной глиной печи всё дровишки да трески
Хрустят, усмиряя мой суетный норов и дух.
Отмыла от нечисти банька, что паром сырая,
И чистому телу рубаха сошла – в аккурат!
Березовый лист, на горячих камнях догорая,
Груди даровал земляничный блажной аромат!
И горы осыпались с плеч, и воспрянули плечи…
Равнинная ширь приняла мою суть без прикрас…
Легко… не припомню: дышалось ли некогда легче?..
И канула немость… и слышен спасительный глас!..
– Ну па-а-ап! Я же тебе уже говорила, что мы ещё не готовы: нужно дела на фирме привести в полный порядок, довести до ума дом… Ещё год до окончания университета…
– Дела на фирме никогда не будут «в полном порядке»! Год заочного обучения!.. И что за дурость с этим домом – До какого такого «ума» его нужно доводить – Неужели ты считаешь, что для ребёнка важно, будет над ним потолок клееный или натяжной – Это черт знает что за жизнь!
– Знаешь что?!
Знал. Сергей Григорьевич знал, что после этих слов дочь непременно бросит трубку: небрежно, наверняка с искренней обидой и негодованием: «Почему он так?». Этот разговор был из рода «дежавю» («уже виденное»): одни и те же слова, аргументы… Один и тот же итог.
Сергей Григорьевич нервно и нерасторопно подхватил с подоконника пачку «Winston», достал последнюю сигарету, открыл на балконе окна настежь, и, оказавшись всею головой и грудью на улице, выдохнул терпкий клуб дымовой серости.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
