Игорь Белисов - Скорпионья сага. Cкорпион cамки

– Короче, делай, что хочешь, но чтоб ВИП-заказчик был наш…

Вышла от Топика в некотором оглушении. Меня преследовали последняя его фраза и ледяные глаза безжалостного деляги. Для него люди – всего лишь промоматериал. Упырь. На что он меня, подлец, толкает? За кого принимает? Высокоэтичная компания, да уж… Хотя, с другой стороны… В Америке я еще не бывала… Почему бы и нет? Плюнуть на все – и махнуть. За счет корпорации.

Сев в машину, я позвонила Виктору.

– Куда вы пропали? – Он обрадовался, похоже, искренне.

– Была в отпуске.

– Хорошо отдохнули?

– Не очень. Надеюсь, все впереди. У меня к вам предложение, от которого нельзя отказаться…

Идею с Майями Виктор нашел интересной. Он был в курсе планируемого симпозиума, и даже подумывал полететь туда за свой счет. Ну, а раз «Нордфарма» выступила с инициативой… Это просто чудесно!.. Уточнил, действительно ли сопровождающей буду я. Подтверждение его заметно развеселило, и мы немного еще поболтали не без оттенка легкого флирта.

Позвонить что ли мужу, похвастать Майями?.. Пожалуй, не стоит. Не сглазить бы…

Несколько дней я занималась никчемной работой, не имеющей никакого значения по сравнению с запланированной на август поездкой.

Неожиданно мне позвонила Дашка.

Сказала, у нее серьезное дело. Нетелефонный, секретнейший разговор. Просила пересечься где-нибудь в городе. Я смекнула, что в кафе мне придется снимать очки, поэтому шпионскую встречу назначила у Парка Культуры.

Как я и предполагала, дело касалось Топика. Он решительно вознамерился с Дашкой порвать. Она столь же решительно не собиралась сдаваться, и будет бороться за их отношения до конца. Уж не знаю, какой хеппи-энд она себе рисовала. Между тем конец маячил довольно-таки неприглядный: на ее преследования Топик пригрозил увольнением. Она будет вынуждена встречно его шантажировать: обнародовать их роман. В соответствии с заповедями «Красной книги Нордфармы», интимные связи внутри компании сурово караются. Так что, если дело примет крутой оборот, неизвестно еще, у кого рухнет карьера: у беззащитной женщины или у топ-менеждера корпорации.

Мы брели по красивым дорожкам летнего парка. Визжа, грохотали «американские горки». За рекой безмолвно белел ресторан-теплоход. Тот самый.

Я вдруг осознала, что Майями – под реальной угрозой.

Ведь проект запланировал, собственно, Топик, основное его содержание держится в строжайшем секрете, все еще вилами по воде писано, и если у Топика возникнут проблемы… А они возникнут, в ближайшее время, как пить дать.

– Слушай, подруга… – Дашка сощурилась. – Помнишь последний кик-офф? Ну, как он ко мне лез. В смысле, Топик… Ты же видела, правда?..

Я промолчала.

– Если он и дальше будет козлить, я пожалуюсь в отдел кадров. Посмотрим, как он запляшет…

Я напряглась.

Остановившись, Дашка пристально на меня уставилась. Я поплотнее надвинула темные очки на глаза.

– Если завертится настоящее дело, и соберут этическую комиссию… ты ведь подтвердишь, что он ко мне домогался, правда?..

Виктор начал периодически мне позванивать. Как дела? Как настроение? Как сама-то? Наше общение словно заплутало по призрачному лабиринту, вроде и приближаясь, но не выходя на прямой разговор. Недалекое прошлое, где нас свела психотерапия, с тщательной вежливостью ни мною, ни им не затрагивалось. Но столь же интеллигентно избегалась и тема ближайшего будущего – обоюдно умалчиваемый образ Майями. Иногда мне казалось, что ему просто забавно со мной поболтать; иногда – что он хочет узнать информацию, да стесняется; иногда – что он вовсе забыл про Всемирный симпозиум; а иногда – что поездка оплачена независимо от меня, и возможно – совсем не «Нордфармой».

Наконец он спросил, как там наша поездка? «Наша»! Под угрозой, откровенно призналась я. Не стала вскрывать интимную подоплеку, сказала только, что в «Нордфарме» проблемы, не исключены серьезные кадровые изменения и, как следствие, коррекция стратегических планов.

– Если вы не поедете, я огорчусь, – заключил Виктор.

Он произнес это не с сухостью ВИП-заказчика, но с печалью, как мне показалось, близкого друга. Я внезапно почувствовала: Виктор – мой шанс. Не знаю, на что конкретно – но шанс. В сердце взыграла сладкая и тревожная музыка.

В офисе между тем стояло глухое затишье. Топик меня больше не вызывал, а сама я остерегалась дергать его почем зря. Кто я такая? Да и вообще. На все воля «Нордфармы». Как-то раз мы столкнулись с ним в коридоре, он взглянул сквозь меня, прошел и не поздоровался. Выглядел он осунувшимся, как при болезни. Мне невольно сделалось его жалко.

Иногда я пересекалась и с Дашкой. К шпионскому разговору она тоже не возвращалась. Поболтаем, так, ни о чем, и разойдемся своими дорогами. Будто и не было между нами никакой женской тайны. Но случалось, среди маскировочной болтовни, она полоснет острым пристальным взглядом – и меня обожжет осознание подковерной войны, и бросит в дрожь паутина неизбежного заговора.

Малодушие. Я ей пообещала. Свидетельствовать. Если соберется этическая комиссия. Дружеский долг. Женская, так сказать, солидарность. Я должна подтвердить, что видела факт домогательства. Кто к кому домогался, остается за скобками правды. Голая правда губительна в любом случае. Никогда я не думала, что быть свидетелем почти так же тяжко, как потерпевшей. И уж точно не думала, что, помогая подруге, буду вынуждена вредить самое себе.

И все же, я до конца не верила в худший сценарий. На что-то надеялась. На благоразумие? На гуманность? На умение женщины и мужчины достигать компромисса? На возможность бывшим любовникам остаться друзьями?

Этическая комиссия собралась примерно так же внезапно, как, наверное, внезапно арестовывают преступника в розыске: дни идут, ничего не случается, он расслабляется, привыкает, и вдруг – бац! Предъявите, пожалуйста, документы…

Дашка позвонила в последний момент, вечером накануне. Не хотела заранее нагнетать напряженность. На ночь глядя, напомнила о договоренности.

Я до утра проворочалась с боку на бок.

Комиссия заседала в верхнем этаже офиса, в малом конференц-зале при кабинете главы представительства «Нордфармы». Глава являл собой лубочного американца, эталонного, можно сказать, бизнесмена: седовласый, высокий, подтянутый, с ладной фигурой спортсмена без возраста. с энергичностью в движениях и беседах, со сверкающей улыбкой на кирпичном лице. По-русски он говорил через пень-колоду, а понимал, похоже, и того меньше. Слева приклеилась главный менеджер по персоналу, нашептывала ему перевод, на что тот кивал, вдумчиво и улыбчиво. Справа сидела начальник отдела маркетинга, поигрывая ручкой из рекламной партии «Лавеума». Присутствовали еще несколько начальников разных офисных департаментов – сплошь высокомерные, мизантропичные дамы.