Дарья Крупкина - Храм белого дракона

Никто не возражал. Тем более, Кертари активно помогала при строительстве, Артанор, когда требовалась его помощь, тоже, поэтому дело продвигалось быстро. Из окна своей комнаты Алесса могла видеть, как начинают выситься белоснежные стены, и Храм становится законченным.

После разрушения Каламара, Акрин несколько лет провел у Мелиссы. Она обучала его тому, что знала сама, а известно Мелиссе было многое. Пожалуй, Акрин был едва ли не единственным живущим, который мог похвастаться тем, что знал полную историю Вечной ведьмы.

– Запишешь, когда я умру, – говорила Мелисса. – Но не раньше.

Она родилась в Пятом доме несколько сотен лет назад и стала очень мощной чародейкой. Как она смеялась, родись она еще раньше и наверняка была бы одной из тех магов, кто творил тогда великие дела. Много позже Акрин понял, что она имела ввиду создание этери или драконов.

Мелисса всегда стремилась к власти – и к знаниям, которые могли ей эту власть обеспечить. Будучи младшей дочерью богатого рода, она могла тратить деньги на многочисленные книги и наставников. Пока не осознала собственного предела.

У каждого мага есть свой потолок. Та черта, выше которой он не может прыгнуть. Сил не хватит. И когда Мелисса почувствовала свою, это привело ее в отчаянье.

Тогда она сделала то, на что решались лишь немногие маги, да и могли не многие. Она вызвала из Бездны демона и заключила с ним сделку. Он должен был дать ей возможность увеличить могущество, она же отдавала ему свою душу после смерти.

Как это часто бывает с демонами, когда в договоре нет деталей, его трактуют так, как удобнее демонам. И вскоре Мелисса поняла, что ее сила ничуть не увеличилась. Но она перестала стареть, не начинала дряхлеть.

Демон дал ей вечную жизнь, чтобы она смогла изучать магию и тем самым увеличивать свою силу. Собственно, этим Мелиссе и пришлось заняться, и она достигла определенных высот. Все-таки редко какие чародеи могли похвастаться, что у них есть сотни лет на изучение.

Именно поэтому Мелисса заинтересовалась Акрином. Она ощущала его мощь – но не ощущала его потолка.

– Поэтому ты позволила мне уничтожить город, – сказал как-то Акрин.

– Хотела узнать, на что ты способен.

Она рассказывала ему о многих вещах, которых никогда не знали его наставники. Она обучила его многим приемам, о которых он понятия не имел. Взамен же Мелисса хотел его самого – иногда тело, но чаще она предпочитала беседы. Она узнала об Акрине и его жизни столько, сколько не знал никто. Иногда ему казалось, что если б она могла разобрать его на части и посмотреть, что внутри, то сделала бы это.

– Ты уникальный, – сказала как-то Мелисса. – В тебе кровь древних магов рода дель Тери и частичка Бездны. Возможно, ты единственный из ныне живущих, кто мог бы вызвать драконов.

Тогда Мелисса и показала Акрину фиалу с драконьей кровью, рассказала о том, какие слова надо говорить. И о том, что только кровь человека, демона и дракона совместно способна вызвать тех обратно в Сумеречный мир.

– Маги не сомневались, что такого никогда не будет, – сказала Мелисса.

Но Акрин знал, что он сможет. Но не сейчас. Нужный момент еще не настал, да и он сам не ощущал себя достаточно опытным.

Именно поэтому однажды он заявил Мелиссе, что уходит.

– Я благодарен тебе за знания, но мне нужен опыт.

Она не хотела его отпускать. Хотела по-прежнему пользоваться его юностью и его силой. В тот момент Акрин с ужасом осознал, что Мелисса готова осушить его до дна, взять от него все, что может, и, если это будет означать его гибель, – пусть.

В ту ночь разразилась ужасная гроза. Акрин выкрал фиалу с кровью дракона и хотел незаметно покинуть замок, но конечно же, нельзя покинуть жилище Мелиссы так, чтобы об этом не узнала сама Мелисса.

Она стояла перед ним в дверях, одетая только в полупрозрачные шелка ночной сорочки, озаряемая отсветами молний из окон.

– Ты не уйдешь, – прошипела она. – Я не отпущу тебя.

Акрин пятился назад, но понимал, что либо сейчас он пройдет мимо Мелиссы, либо так и останется заживо гнить в ее замке, пока не надоест ведьме.

– Отойди, Мелисса. Я просто хочу уйти.

Он пошел на нее, зная, что не отступит. И Мелисса тоже это знала. Поэтому она вскинула руку, направив ее на Акрина и прошептала древние и страшные слова заклинания. Того, которое разрушало кости, заставляло кровь бурлить, а мышцы расслаиваться. Ей проще было причинить Акрину боль и убить его, нежели отпустить.

Он успел поставить защиту. Не шибко хорошую, но она сосредоточила действие заклятия не во всем теле, а только в одной его части – в глазу. И вопя от боли, чувствуя, как его глаз шипит и вытекает, Акрин швырнул собственное заклятие в Мелиссу. Он не хотел ничего конкретного, это просто был сгусток ярости. Но он видел, как запузырилась, будто от ожега, кожа на руках Мелиссы, которые она выставила вперед.

И он прошел мимо нее, чтобы уйти из замка, клянясь, что больше никогда не вернется. И слыша в спину крик Мелиссы:

– Мы еще встретимся!

Последнее, что помнил Акрин, это как он истекал кровью, а звезды меркли у него в глазах. Когда чья-то рука в перчатке коснулсь его щеки:

– Нет, мой дорогой, так ты не умрешь.

Открыв глаза, он некоторое время смотрел в потолок, а потом медленно сел на кровати. Голова отчаянно закружилась, и он вспомнил, как много раз до того приходил в себя, но у него не было сил даже подняться. У него было ощущение, что прошло много дней, но даже не было уверенности, что он действительно их помнит.

– Только давай без геройства, ты потерял слишком много крови.

Она права, сознания коснулся голос дракона, наполненный сочувствием и будто бы перезвоном тонких колокольчиков. На этот раз ты подошел к грани вплотную. Тебя отделял только один шаг, и я готовился последовать за тобой.

Акрин откинулся обратно на подушки. Он до сих пор не чувствовал в себе достаточно сил, чтобы отвечать.

Мелисса, наконец, подошла к нему и присела на кровать. Рукой в перчатке она убрала со лба мага прядь волос. Он знал, что под тонкой кожей изуродованные ладони, его знак.

– Как видишь, мой дорогой, ты снова вернулся ко мне.

Пошла вереница однообразных дней, большую часть из которых Акрин благополучно проспал. Как оказалось, он находился в замке Мелиссы, уж его он ни с чем не мог перепутать. Харакорт был рядом, и когда Акрин достаточно окреп, чтобы самостоятельно передвигаться по комнате, он подолгу проводил на балконе, почесывая огромную голову Харакорта.

Но Мелисса запретила дракону связываться с кем бы то ни было еще.

Она сказала, что убьет тебя, если я попытаюсь, сказала Харакорт. И я верю ей.

Тем не менее, Акрин не чувствовал себя пленником. Он хорошо понимал, если бы Мелисса не подобрала его тогда, сейчас он был бы мертв. И, вероятнее всего, гнил в какой-нибудь яме вместе с другими беззвестными бродягами Кертинара.