Инна Тронина - Дух неправды

Миррен поставил пустую чашечку на стол. Они с Санкаром в упор смотрели друг на друга. Печерский улыбнулся до ушей.

– Ну, старина, вашей державе это не грозит!

– Вы ошибаетесь, Майкл, – медленно, взвешивая каждое слово, отвечал Миррен. – Кому много дано, с того много требуется. Четвёртого ноября моя родина совершила акт покаяния за прежние ошибки не на словах, а на деле. Очень многим моим соотечественникам пришлось сделать над собой чудовищное, нечеловеческое усилие. Я и сам поверил в подобное только тогда, когда оно свершилось. Избрать президентом цветного с арабским именем! Можно ли представить подобное в России?

– Вот уж точно нет, – поморщился Печерский. – Исключено.

– Операции часто бывают болезненными, зато спасают весь организм. Одни идут на риск и страдания, а другие предпочитают заливать проблемы спиртным и парить в иллюзиях. Вы, Майкл, наверное, заметили, что я не пью. Здоровье позволяет, но я сам не хочу. Мне столько пришлось в жизни выпить просто из вежливости, что я навеки обрёл отвращение к стакану… В Германии меня угощали яблочным шнапсом, в Японии – сакэ и сливовыми винами, в Болгарии – «Кадаркой», в Югославии – ракией. И отказаться нельзя – хозяева обидятся. Мне пришлось поневоле употребить столько разнообразного пойла, что сам я всегда предпочту обойтись без алкоголя. Да, кстати, Майкл, что сталось с той свиньей?

– Вместе с поросятами вернули хозяйке. Неохота было всю эту ораву откармливать. А зарезать, сами понимаете, тоже нельзя…

– Пощадите же и быка! – торжественно попросил Миррен. – Не надо проливать кровь в такой день. – Он бросил быстрый взгляд на хмурого Санкара, который, тоже допив кофе, терпеливо ждал главного, ради чего его привели сюда. – И не смеем вас дальше задерживать.

– Да у нас и зарезать-то его некому, – проворчал Печерский. – Так и так после праздника отвёз бы на ферму. Ну, всё, оставляю вас на часик-другой, а после наведаюсь. Не забывайте про чаепитие – это будет сказка. Не просто заварка с лимоном, а горы всякой вкуснятины. Вряд ли вам когда-нибудь придётся увидеть подобное!

И Печерский вышел в коридор, плотно прикрыв дверь. Гости, судя по всему, уже высыпали на улицу немного освежиться. И, как всегда, принялись водить хоровод, вразнобой горланя вечную новогоднюю песенку: «В лесу родилась ёлочка». Но Михаил не пошёл в зал, а направился в противоположный конец коридора, в кухню-столовую, где тихими вечерами они с Мариной и Настей обедали или ужинали.

Белый с позолотой классический гарнитур, с плитой, расположенной как бы в камине, под вытяжкой, сначала не очень нравился хозяину. Но после он привык и даже полюбил изящное, строгое творение итальянских мастеров. Здесь тоже присутствовали еловые лапы – в виде живых гирлянд, от которых в кухне терпко пахло хвоей. Михаил включил свет и сел за овальный стол, выдвинутый в центр кухни, похлопал себя по карманам и пожалел, что не захватил из кабинета трубку.

По счастью, в кармане брюк нашлись зажигалка и пачка «Парламента». Печерский торопливо закурил и, жадно втягивая дым, уронил крупную лобастую голову на холодные, противно дрожащие руки. Ему хотелось побыть одному и обдумать всё происшедшее сегодня, вспомнить каждое слово Райдера Миррена. То, что говорил ему юный Санкар Никкам, беспокойства не вызывало.

Да, стоит попробовать всё же переговорить с приятелем, жена которого работала в пресс-центре Петровки. Узнать, что слышно в Управлении по поводу драки на улице Шверника, результатом которой стала гибель одного человека. Ещё двое получили ранения. Конечно же, он даже не намекнёт на то, что главный подозреваемый в совершении убийства сейчас находится в его вилле и пьёт кофе в компании американского писателя. Придумает что-нибудь нейтральное. Например, Марине с Настей нужно ехать в гости – именно в тот район. И, раз о драке сообщали по радио и телевидению, хочется узнать, так ли это серьёзно.

Повезло, что никто, совершенно никто не знает об их знакомстве с юношей-индийцем. А, значит, не станет проверять городскую квартиру и виллу, даже не заподозрит знаменитого шансонье ни в чём криминальном! Вот уж чего меньше всего ожидал он, так это такого подарочка на Новый год. Это получилось почище родившей свиньи, но что теперь делать? Не всё от нас зависит в этом мире, и надо решать проблемы по мере их появления. Вечером первого января очень трудно застать дома того приятеля, и притом надо, чтобы он хоть немного соображал, ворочал языком. Может ведь даже и не взять в толк, что он него требуется. Он и сам бывший мент, теперь – частный охранник. Связи на Петровке у него сохранились. При желании приятель может помочь Печерскому.

Только вот телефон его отключён до сих пор. Неизвестно, в Москве сейчас Федя Гальцов, или махнул с супругой куда-нибудь на Маврикий. Когда же они в последний раз встречались? Кажется в декабре, на Федином юбилее, когда ему стукнуло пятьдесят пять. Такой роскошный шашлык зажарили – рубленый, с курдючным салом. А потом ещё два – картофельный и с черносливом. И всё это – под Царскую Золотую водку… Эх, Федя, кабы знать, где упасть, и тогда же договориться! Кто бы шепнул мне, что через месяц ты мне потребуешься!

Михаил чувствовал, как горят его щёки – наверное, Марина или про себя, или даже вслух, ругает его последними словами. Еще подумает, уединился в дальней комнате с секретаршей, третьей по счёту. Эта – шатенка. Первая, брюнетка Таня, разбилась год назад на машине. Блондинка Изольда не рассчитала дозу в шприце, когда расслаблялась после работы. Теперь вот Ирина, с виду похожая на строгую училку. В постели, несмотря на старание и немалый опыт, неприятная. Зря Маринка ревнует, мне Ирина ни к чёрту сейчас не нужна. И без неё голова кругом. Да тут ещё завтра концерт, а через три дня – другой. И с арендой зала не до конца не решили. Повышают, козлы, сумму отката чуть ли не каждый день…

Да и Миррен сегодня какой-то чудной, не похож на себя прежнего. Если разобраться, действительно странная история, и зря втравил в неё Санкара. Парню и без того несладко, могут арестовать, если нос в город высунет. Он же индиец, с толпой не смешаться, и идти ему по сути некуда. Может, Миррен поможет? Американцы чтут законы, но ведь Санкар-то мухи не обидит. Если бы можно было по-приличному пойти, заявить о случившемся, потребовать присутствия адвоката… Никаких проблем не возникло бы. Надо всё-таки обращаться в посольство, что бы там Санкар ни говорил. Всё равно его родители узнают об этой идиотской драке. Поезд ушёл, уже ничего не скрыть.

Их же целая компания была, когда налетели бритоголовые, а толку никакого. Санкара с ними оставили одного, считай, на верную погибель. А когда он применил опасный восточный приём из шаолиньского монастыря, и один из «нациков» умер, дорогие дружки из ДАСа сразу же дали против Санкара показания. Мол, не мы били, это вот он. Знает такие способы, что без ножа человека завалить можно. Ещё неизвестно, от чего Санкару хуже сейчас – из-за невольного убийства или потому, что компания у него оказалась сучья…