Михаил Дмитриев - Цель – Мавзолей и далее… Из морока постмодернизма в окопы Донбаса

Э. Саттон приводит доказательства, что в финансировании революции принимали также участие Морган, Шифф и ряд других крупнейших банкиров. А в её планировании и осуществлении важную роль сыграло окружение президента Вильсона, в частности его ближайший советник и «серый кардинал» полковник Хаус, тесно связанный с резидентом, британской разведки в США Вайсманом. Хаус ещё летом 1914 г. был озабочен раскладом сил в Мировой войне, докладывал Вильсону, что победа Антанты «будет означать европейское господство России». Но и победу Германии он считал крайне нежелательной для США. Отсюда напрашивался вывод – победить должна Антанта, но без России.

Хаус задолго до Бжезинского высказывался, что «остальной мир будет жить спокойнее, если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна – Сибирь, а остальные – поделенная Европейская часть страны». Ну а летом 1916 г. он внушал президенту, что Америка должна будет вступить в войну, но только после свержения царя, чтобы сама война приобрела характер борьбы «мировой демократии против мирового абсолютизма». А ведь срок вступления США в войну оговаривался с державами Антанты заранее! И назначался на весну 1917 г.

К катастрофе России приложила руку не только Америка. В Февральской революции активно поучаствовали дипломаты и спецслужбы Англии и Франции. Заговорщики, готовившие переворот, были связаны с послами этих держав Бьюкененом и Палеологом. А когда Николая II обманом вынудили отречься и обманом же подсунули ему на подпись список правительства (якобы от лица Думы, которая этого вопроса никогда не рассматривала), «легитимность» новой власти обеспечила отнюдь не всенародная поддержка – её обеспечило мгновенное признание со стороны Запада. США признали Временное правительство уже 22 марта (известный американист А.И. Уткин пишет: «Это был абсолютный временный рекорд для кабельной связи и для работы американского механизма внешних сношений»). 24 марта последовало признание Англии, Франции, Италии. И уж если коснуться версии о неготовности русского народа к демократии по западным образцам, то она выдаёт полную некомпетентность авторов. Временное правительство было куда более диктаторским, чем царское: оно сделало то, на что не решался Николай II – распустило Думу. Кучка заговорщиков, дорвавшихся до власти, сосредоточила в своих руках и законодательную, и исполнительную, и верховную власть. И сама в узком кругу решала, кого допустить в свою среду, кого отправить в отставку. Но таких вопиющих нарушений демократии иностранцы упорно не замечали».

Раймонд Робинс стал одним из ближайших советников Керенского. Британский атташе Нокс доносил, что его влияние на министрапредседателя «чрезвычайно растёт» и он внушает Керенскому «очень опасные идеи». Уильям Б. Томпсон в своих мемуарах также отмечал, что миссия «осуществляла свою деятельность» через Давида Соскиса – секретаря и советника Керенского (по «совпадению», открывшему в эти же месяцы весьма крупный счёт в американском «Нейшил Сити банк»). Ну а еще одним очень близким доверенным лицом Керенского стал Сомерсет Моэм – будущий великий писатель, а в то время секретный агент британской МИ-6, подчинявшийся резиденту в США Вайсману. Стоит ли удивляться, что при таких советниках министр-председатель принимал худшие из решений и фактически упустил власть, доставшуюся большевикам почти без борьбы? Кстати, с июля по октябрь они не получали финансирования от Германии. После провала июльского путча эти каналы были вскрыты русской контрразведкой. А.Г. Латышев в своей работе «Рассекреченный Ленин» приводит документы, свидетельствующие, что Владимир Ильич оборвал даже запасные каналы, опасаясь окончательно дискредитировать партию. Но могли ли возникнуть проблемы с деньгами, если в Петрограде находился столь своеобразный американский Красный Крест во главе с одним из директоров ФРС Штатов?

Справка Секретной службы США от 12 декабря 1918 г. отмечала, что крупные суммы для Ленина и Троцкого шли через вице-президента ФРС Пола Варбурга. Известно и то, что после победы большевиков, 30 ноября, Томпсон и Робинс посетили Троцкого, конфиденциально побеседовали, и 2 декабря Томпсон направил запрос Моргану – перечислить Советскому правительству 1 млн. долларов (около 20 млн. по нынешнему курсу). Видимо, на экстренные нужды. Об этом сообщала газета «Вашингтон пост» от 2 февраля 1918 г., сохранилась и фотокопия ответной телеграммы Моргана о перечислении денег. Зачем предпринимались все усилия и расходы, истинные организаторы революции хорошо знали. Тот же Томпсон, покинув Россию, остановился в Лондоне, вместе с Ламотом, помощником Хауса, провёл переговоры с британским премьером Ллойд Джорджем и в своём меморандуме указал: «Россия вскоре стала бы величайшим военным трофеем, который когда-либо знал мир».

Да, «трофей» был грандиозный. Нашу страну раскололи на враждующие лагери, раздули Гражданскую войну. Причём белые не имели ни малейшего шанса на победу, потому что держались за союз с Антантой, считая его залогом успеха. А Антанта сделала всё, чтобы они не смогли победить. Война, видимость «поддержки» белых требовались только для разрушения России. И цель была достигнута. Страна рухнула в хаос, потеряла изрядную часть своих территорий. В 1917–1921 гг. в боях, от эпидемий, голода, террора погибли 14–15 млн. человек. Плюс 5–6 млн. жертв голода в 1921–1922 гг. Только погибшими Россия потеряла 12–13 % своего населения. Не считая подорвавших здоровье, раненых, искалеченных. И морально искалеченных. Первоклассные до революции промышленность и транспорт были разрушены.

Катастрофа сопровождалась чудовищным разграблением России. Огромные ценности были вывезены интервентами с Севера и из Сибири. А с 1920 г. Запад вступил в открытые контакты с большевиками. Таможенными «окнами» стали Эстония и Латвия, через которые за рубеж хлынуло русское золото, вывозимое тоннами под маркой фиктивного «паровозного заказа» и другими прикрытиями. В Швеции оно переплавлялось и растекалось в другие страны, значительная часть – в США. Очевидно, большевики расплачивались со своими тайными покровителями и кредиторами. Ещё один поток ценностей выплеснулся на Запад в 1922–1923 гг., после разгрома и ограбления Православной Церкви.

Между прочим, можно вспомнить и о классовойтеории. Революцияпринеславыгоду, конечно же, не русским рабочим и крестьянам, а в первую очередь крупным западным капиталистам. Они наживались на вывозе из России золота, произведений искусства, зерна, сырья, в 20-х активно ринулись подминать её рынки, экономику, получая в концессии промышленные предприятия, месторождения полезных ископаемых. Да ведь и из российских «буржуа» многие практически не пострадали. Они заблаговременно перевели свои капиталы за границу и сами обосновались там со всеми удобствами. Например, дядя Троцкого Животовский перебрался в Стокгольм и вместе с теми же Олафом Ашбергом, Сиднеем Рейли и др. занимался реализацией награбленных ценностей, которые вывозили на Запад его племянник и прочие зарубежные эмиссары в советском правительстве…