Мария Воронова - Кроткая заступница

Каково будет Лизиным родителям знать, что дочь вышла замуж без их согласия? Лучше немножко подождать, пока Лизины мама с папой примут дочкиного жениха, – и тогда уже не регистрироваться исподтишка, а сделать настоящую хорошую свадьбу, не омрачённую никакими семейными ссорами.

Лизе было что на это возразить. Главным образом, что родители её не склонны менять своего мнения, чтобы угодить дочери, и если уж они ненавидят Гришу, то это так и останется, что бы он ни делал. Потом, она не отрекается от мамы с папой, а просто хочет соединиться с любимым – скорее это они отрекаются от дочери, не принимая её выбора. И если уж когда-нибудь они помирятся, то обижаться за пропущенную свадьбу Лизиным маме с папой надо будет только на самих себя.

Но, к сожалению, всё это Лиза не сказала вслух. Девушка боялась, что восстановит против себя Гришину маму.

Ох, если бы она чуть меньше была уверена в своём женихе, если бы хоть на секунду могла усомниться в его любви, то настояла бы на немедленной свадьбе!

Но Лиза верила Грише, как самой себе, и он доверял ей безгранично, вот они и не испугались разлуки.

Решено было так: Гриша отправляется к месту службы, немного обустраивается там, а Лиза тем временем уговаривает родителей. Удается это или нет, но через два месяца она приезжает к Грише, и они женятся.

Лиза не видела в этом плане большого смысла, но согласилась.

Они не учли только один чисто житейский момент: Гришу распределили на Дальний Восток. И если бы они успели зарегистрировать брак, Лиза, как жена, получила бы военно-перевозочные документы, а так придётся ей добираться за свой счёт.

Лиза устроилась на полставки лаборанткой, чтобы скопить на дорогу, и Гриша сказал, что, как только получит первые деньги, сразу вышлет ей, чтобы она могла к нему выехать.

После его отъезда Лиза жила словно вне времени, будто в счастливом сне, в ожидании чуда. Она перечинила и подготовила те вещи, которые возьмёт с собой, и почти перестала ссориться с родителями. Узнав, что Гриша уехал, мама подобрела и, с жалостью глядя на дочь, предрекала: «Вот увидишь, не пройдёт и недели, как он там погонится за какой-нибудь юбкой, а тебя забудет».

Лиза не обижалась, просто ждала, когда накопится нужная на билет сумма.

И вдруг среди этого сонного спокойствия позвонил Гриша и сказал, что его положили в госпиталь. «Что-то с желудком».

Лиза встревожилась, но не слишком. Какие проблемы со здоровьем могут быть у молодого здорового мужика, регулярно проходившего медкомиссию? Гастрит от смены климата, вот и всё.

Гриша в телефонных разговорах бодро сообщал, что у него всё в порядке, скоро выпишут, но вдруг Лизе позвонил его командир и отрывисто, каким-то злым голосом сказал, что лучше бы ей приехать немедленно. «Рак желудка. Положение очень серьёзное».

Лиза тогда заметалась по квартире, понимая только одно – надо спешить в аэропорт на первый же рейс.

Но ей не на что было купить билет. Зарплату она ещё не получила, стипендию забирала мама, и не было у неё ничего мало-мальски ценного, чтобы продать.

Плача, Лиза побежала к родителям, рассказала всё, как есть, но те не дали денег. «Я не могу допустить, чтобы моя дочь ехала одна неизвестно куда!» – воскликнула мама.

Лиза кричала, что известно, что её обещали встретить и что ей обязательно надо быть сейчас рядом с Гришей, но родители остались неумолимы.

Тогда она обзвонила всех родственников и знакомых, но никто не откликнулся на её просьбу. Родственники, зная ситуацию, не хотели ссориться с её родителями, а знакомым было жаль давать такую сумму без твёрдых гарантий.

Лиза пошла бы воровать кошельки, но не знала, как подступиться к равнодушным прохожим. Именно в те страшные дни у неё впервые возникло ощущение, будто она отгорожена от всего мира бронированным стеклом, сидит, запертая в коробке, кричит, зовёт, бьётся лбом, но никому до неё дела нет, все проходят мимо, даже не поворачивая головы в её сторону. Лиза билась, как пойманная птица, но денег так и не достала.

Она говорила с Гришей по телефону, подбадривала его, как могла, обещала прилететь при первой же возможности, с ужасом улавливая, как слабеет его голос.

Через три дня он не взял трубку, а вечером позвонил командир и сухо сказал, что Гриша умер.

Лиза увидела его только на похоронах, в закрытом гробу на кладбище города Бологое, откуда он был родом.

Она гладила обтянутые красной материей доски, не понимая, что там внутри лежит её любимый человек, тот, с кем она собиралась прожить всю жизнь.

Казалось странным, что после того, как всё кончилось, надо дальше просыпаться по утрам, завтракать и ходить в университет. Разговаривать с людьми, сдавать экзамены, словом, продолжать быть студенткой, когда она уже должна была превратиться в молодую жену офицера.

Боль утраты соединялась с мучительным чувством вины, что Гриша умирал один, и она никак не смогла облегчить ему последние дни.

Целыми днями Лиза лежала в постели, пытаясь понять, как это будет теперь – жить без Гриши? Он присутствовал в каждом мгновении её жизни, и мысли «надо будет сказать Грише» и картины их общего будущего мучили её ещё очень долго.

Видя её состояние, мама пыталась утешать. Она говорила: всё, что ни делается – к лучшему, а представь, Лиза, ты бы сейчас осталась беременной или с маленьким ребёнком совершенно одна и неизвестно где?

Лиза представляла и думала, что это, наверное, могло бы её утешить. Если бы у неё остался малыш, и она жила бы с ним среди товарищей Гриши, которые помнили его и любили.

Но судьба отказала ей в материнстве…

Шло время, боль притуплялась, но не становилась легче. Лиза жила очень замкнуто, школьные подруги как-то рассосались, а в университете она не завела друзей, поглощенная любовью к Грише.

Так одиночкой и доучилась, получила специализацию по уголовному праву и поступила в следственный отдел в один из районных отделов полиции. На службе немножко сблизилась с инспектором по делам несовершеннолетних, мощной тётей по имени Наташа, один вид которой мог наставить на путь истины самого разнузданного малолетнего хулигана.

Они любили вместе попить чайку на службе, обсудить сериал, иногда ходили в кино или в кафе, но Лиза никогда не рассказывала Наташе про своего возлюбленного, и Наташа тоже не откровенничала, почему до сих пор одна.

Женская жизнь у Лизы присутствовала, правда, в сильно редуцированном виде.

Увы, ей было с чем сравнивать! Вялый интерес её немногочисленных ухажеров так был не похож на чистую, сильную, полнокровную любовь Гриши, что казалось кощунственным отвечать взаимностью кому-то из них.

Иногда Лиза думала, что у многих женщин вообще не бывает в жизни того, что было у неё, что судьба просто взяла всё положенное ей счастье и выдала его целиком в этот чудесный год, что они были вместе с Гришей, вот и всё. И жаловаться грех.