Александр Полюхов - Ленин и Керенский 2017. Всадники апокалипсиса

Поговорить с ГлавБольшевиком хотела и Мария, однако не вышло. Ее негодование тот ощутил и без слов, а объясняться с врачихой посчитал ниже своего достоинства, в чем бы оно не состояло, на его начальствующий взгляд. Мог бы сослаться на «партийную дисциплину» или там «долг перед страной», но в лом гнать пургу без аудитории. А женщина перебьется, подумаешь, спит с Вождем. Вон Сталин ни в грош не ставил Надежду Крупскую, называл её «товарищем Ленина только по постели». Кстати, возникли основания сомневаться в способности Марии сохранить за собой постельную функцию. Возраст уже не конкурентный, хотя кондиции еще сохранились. «Дорогу молодым», – как утверждали в Советском Союзе. Зав отделом идеологии и пропаганды подогнал очаровательную компьютерщицу, к которой Вождь неровно дышит: возможна смена поколений. Девчонка способна стройной ногой открыть дверь в «Бетховенские апартаменты». Джинсы в облипку и полуголый пупок это вам не бесформенная блузка табачного цвета, через которую у докторши и сиськи не разглядеть.

– Владимир Ильич, пора ехать, – Дюбенин и Кораблев не оставили ни шанса для медицинских возражений. – Ассоциация туризма крайне важна. Сделаем встречу короткой и продуктивной. Час-полтора и вернетесь на виллу.

Ульянов оглянулся на Марию в поисках поддержки – встречаться с туроператорами решительно расхотелось. Та глядела в пол, поджав губы – отговаривала упрямого любимого от выезда и теперь заняла позу умолчания. Когда он, накинув льняной пиджак – первый экземпляр из модной коллекции «Ленин», склонил голову и, как раб на галеры, направился к выходу, безапелляционно изрекла: «Я должна сидеть за соседним столиком». «А баба-то с характером, – товарищ Дю скорректировал оценку, – вцепилась словно клещ». Его глаза нашли старшего «дзержинца», тот согласно прикрыл глаза, подтверждая наблюдение партийного бонзы. Младший попытался скрыть понимающую ухмылку, не до конца, а просто из вежливости к руководящему товарищу. Поздоровавшийся во дворе опер Службы Охраны так и остался с приоткрытым ртом: прокартавив ответное «здрасте», мимо прошел настоящий Ильич – не громадный каменный истукан с ульяновскими чертами лица, а маленький ЧЕЛОВЕЧИЩЕ, рыжеватый и живенький.

– И чего в русских ресторанах меню обязательно набрано мелким шрифтом, а свет как в склепе, – Кораблев бурчал метрдотелю, лично принимавшему заказ.

– Вы бы, любезный, лупу выдавали и фонарик, – настроение Ульянова заметно улучшилось, когда компания оказалась в «Царской охоте», чей интерьер в псевдорусском стиле неплохо гармонировал с русской же едой.

– Владимир Ильич, можно вприглядку выбрать любые блюда, – метр кивнул на телегу в центре зала, заставленную подносами, судками, супницами.

– Разумное предложение, – прокомментировал Дюбенин, стремившийся быстрее перейти к деловой части вечера. – А мы пока с лидерами туриндустрии начнем обсуждение проекта «Красный маршрут». Товарищ Кораблев доложит тезисно.

– Речь идет о приеме одного-двух, а в перспективе трех миллионов туристов из Китая, которые будут в России посещать памятные места, связанные с именем Ульянова, деятельностью ВКП(б) и китайских коммунистов. Как представляется, позже присоединится соизмеримый поток из других государств. Огромный масштаб требует серьезного планирования и инвестиций. Руководство нашей партии и коллеги из КПК будут координировать эту работу, сертифицировать заинтересованные турагентства и отельеров. Посторонних и политически ангажированных флибустьеров будем отсекать, – Кораблев обвёл взглядом собравшихся, – всеми доступными методами. Я доступно излагаю?

Вокруг стола пробежал одобрительный шумок – участники встречи прекрасно владели устным счетом и уже прикидывали потенциальные денежные объемы. Самый прыткий, чей бизнес пострадал от сокращения выездного туризма из РФ, не удержался и с ходу выдвинул инициативу.

– Стоит ли ограничиваться только российским рамками? Ведь Владимир Ильич много жил в эмиграции, с его именем связаны адреса в странах Европы. Вероятно, тамошние компартии проявят интерес и захотят участвовать.

– Очень толковая идея! – Кораблев почувствовал легкое головокружение от нарастающего проекта. – Следует подумать о глобализации. А пока откройте папки с нашей презентацией, в частности, с текстом агентского соглашения и нормами роялти, которые участники будут выплачивать партийным структурам здесь в России и в Китае. Ставки и условия согласованы с Пекином, поэтому спорить о цифрах и деталях бесполезно.

– Чистой воды грабеж, но предложение, от которого невозможно отказаться, – опрокинув рюмку «столичной», многоопытный председатель Ассоциации процитировал «Крестного отца». – Навар ожидается колоссальный.

– Да, уха наваристая, по-монастырски, – согласился Ульянов, усаживаясь с очередной тарелкой на почетное место между председателем и товарищем Дю. – Там на телеге с десертами еще мороженое видел сливочное – вкуснятина, вероятно!

Соседи переглянулись, дипломатично не расхохотались – опыт водкой не зальешь. Хотя грех смеяться над пришельцем из голодной революционной России. Особенно сидя в хлебосольном ресторане на Рублевке.

Сплин, меланхолия, тоска, печаль – слова разные, а состояние души одинаковое – поганое. Оно регулярно накатывало на Чудова со дня, как враги застрелили его жену. Та давняя операция в остальном закончилась удачно, благодаря гениальной работе Учителя. Шеф ГБ знал себя и понимал, как лечить неизлечимый недуг души. Бесполезно наливаться вином или переспать со случайной женщиной – потом станет только хуже. И не следовало покидать дачу, чтобы побыть на людях – выплеснется на кого-нибудь злоба, переполнявшая ум. Оставались две испытанные отдушины: поэзия и работа. Достал заветную тетрадку, полистал страницы, заполненные хокку . Нашел лучшее свое трехстишье в японском стиле, но рифмованное в русской традиции.

Посидел с четверть часа, творческая волна не накатила. Пришлось заняться оперативными делами. Открыл красную папку с грифом «Совершенно секретно», но документы, даже от «АБЦ», читать не стал. Голова и так переполнена информацией, а мелкие подробности не помогут найти магическую формулу. Требовалось придумать, ЧТО сделать с К. и Л. в финале разворачивающейся пьесы. Жанр, первоначально видевшийся Президенту чуть ли не как национальная трагедия, удалось сменить на политическую драму. Теперь Учитель предложил перекроить действо в комедию. Своей привлекательностью идея сразу опровергала любые практические возражения, делала их иррелевантными. Сюжет уже оброс нужными сценами и эпизодами, нашлись подходящие актеры на второстепенные роли и масса статистов для массовки. И, тем не менее, концовка не давалась. В поле зрения Чудова внезапно попали не буквы и слова оперсправок, а цифры, обозначающие номера страниц и даты. Озарение обычно сравнивают с ударом молнии, но опытный чекист, если и получил мощный заряд электричества, то виду не подал. Поза не изменилась, даже мышцы маловыразительного лица ни на миг не вышли из-под контроля. «Угу», – после паузы произнес довольный своей интуиции и успевший за секунду проверить ее логикой.