Екатерина Федорова - Чужой мир, или Новое задание Бабы Яги

– Мех! – Ласково покачивая мышонка на руках, я опустилась на пол и заплакала. Никогда не думала, что он так много для меня значит. Однако сейчас сердце разрывалось от тоски по безвременно ушедшему другу.

– Ну хватит ныть. Утопишь. – Смущенно проговорил Мех, а потом еще некоторое время похрипел, ошеломленный моей радостью.

– Ты жив?

– Естественно. Я же не совсем обычный мышь! Меня убить почти невозможно, а вот тебя запросто. Как тебе удалось спрятаться? Я же видел, они были совсем рядом.

– Тьма. – Тихо сказала я и мышонок молча кивнул, будто ожидал чего такого. – Нужно выбираться отсюда.

– Погоди. Давай попробуем понять почему они нас так ненавидят? Все равно до темноты выйти не удастся.

Лично я была уверена, что мужики просто-напросто сбрендили. Бывает такое. Мало ли, какая-нибудь ведьма мимо проходила, поругались может, а она им в отместку проклятие наслала. Вот они теперь всех подряд ненавидят. Вот только мышонок настаивал на своем и я не стала сопротивляться. Он прав, нам в любом случае сидеть здесь до темноты. Поэтому я покорно сосредоточилась, чтобы посмотреть на погреб с помощью магии. Холодильник, как холодильник, только очень большой, но в этом мире это норма. В некоторых местах замораживающие заклинания поистерлись, что в принципе тоже легко объяснимо. Если с некоторых пор ведьмы здесь под строжайшим запретом, то их просто некому обновлять. Уже решив сказать мышонку, что здесь все в порядке, я обернулась к тому месту, где совсем недавно пряталась. Как не закричала не знаю. Наверное, крылья на рту помешали. Однако дрожать и судорожно хватать ртом воздух мне помешать никто не мог. То, что я изначально приняла за замороженную тушу было живым человеком. Возможно, замораживающие этого не знали, но сейчас я явственно чувствовала, что он дышит. Совсем еще мальчишка, он не реагировал свет и холод, но все еще был жив.

– Кир, только спокойно. – Предупреждающе проговорил мышонок, когда я резко повернулась и пошла к двери. То, что в этот момент тьма превратилась в хлыст, который смотрелся продолжением моей руки, старалась не думать.

Ведьм они ненавидят! Всех! Охоту на них открывают! А кто тогда им людей замораживает??? Живьем???

– Кир. – Мех печально вздохнул и понимая, что меня не остановить, занял свое любимое место на моем плече. – Ты хоть котенка забери сначала.

Котенка? Повернув голову, я увидела трущегося о ноги небесного защитника. Надо же, о нем то совсем забыла. Подхватив его на руки и засунув в карман, вышла из погреба. На улице все осталось почти так же. Те же мужчины с суровыми лицами и полными ненавистью взглядами. Вот только увидев в моих руках плеть тьмы, они впервые за очень долгое время испугались. Но мне нужно было не это. Отчаянно крутя головой, я выглядывала того самого заводилу. То, что он навевал на меня страх изначально было ненормальным, хотелось узнать почему. Поэтому в бой первыми ринулись именно мужики. Не все. Лишь человек пять самых отчаянных, но мне и этого хватило. Да. Хам учил меня бою. Но это было совсем другое, сейчас я не хотела никого убивать. А бой в поддавки никогда не приводит ни к чему хорошему. Пока меня еще спасала плеть тьмы, но думаю это ненадолго, слишком сильно ненавидят. Тогда я решила призвать к их разуму.

– Чей ребенок стоит в том погребе, откуда я вышла?

– Р-р-р.

Ох, какой. Мужик напомнил мне известную всем теорию, что мы произошли от обезьян. Хотя нет. Этот больше походил на медведя, причем не думаю, что при обороте его внешность сильно бы изменилась. Огромный, волосатый, весьма оригинальный в бою (ну да, топоры в меня еще не летали), между тем, он был невероятно быстр, мне с трудом удавалось уходить от богатырских ударов.

– Он болен?

– Р-р-р.

Толи мужик совсем не умел разговаривать, толи желание прибить меня здесь и сейчас за один только вопрос о его ребенке заставляло забывать об этих навыках. Только создав плетью туманный щит, я умудрялась уходить от его ударов, не калеча его при этом. Жалко. Таких богатырей даже в этом мире мало осталось. Правда в следующее мгновение я немножко засомневалась в своих чистых намереньях. Может его все-таки прибить, чтобы другим неповадно было. А то вон как орут, подбадривая его. А мне, между прочим, больно.

– Что здесь происходит? – Голос заводилы я узнала бы из тысячи, но вот именно сейчас он был ох как не вовремя.

– Я учу ведьму манерам. – Откинув меня мощным ударом на несколько метров, Савелий демонстративно потер руку о руку, словно стряхивая пыль.

– Зачем??? – Навис над ним главный (ну это если судить по амбициям). – Приказано же, всех ведьм сразу на костер.

– Она спрашивала про моего сына!!!

Не хотела бы я оказаться на месте соперника Савелия, когда он рычит. Однако, мужик ничего, даже не смутился. Наоборот, резко схватив охотника за горло, зло прошипел.

– Хранить замороженное тело покойного сына противозаконно. Сам на костер хочешь??? Или мне приказать, чтобы его сожгли?

Глядя на потерянное лицо Савелия, не могла не вмешаться. В принципе, именно за этим я и вышла из подвала. Ладно взрослые, у них свои заморочки, но дети то тут причем? Лицо замороженного мальчишки не давало мне покоя с того самого момента, как я его увидела. Было в нем что-то знакомое. Только сейчас, посмотрев на ругающихся мужчин, я поняла, что – он был не просто заморожен, его оплели магической паутиной. Вот почему охотник посчитал его мертвым.

– А, кто вам сказал, что ребенок мертв?

Нет, я конечно, понимала, что за такие слова меня вряд ли кто по головке погладит, но то, что произошло дальше… Сначала был крик, дикий отчаянный крик загнанного в западню зверя. Савелий кинулся на старшего, пытаясь толи задушить, толи зарубить топором, но его тут же опустили на землю. Но крик не утихал и я начала нервно оглядываться по сторонам. Вот только у заводилы было преимущество, он точно знал, кто кричит. Поэтому возле седого, как лунь, но еще крепкого мужчины он оказался раньше меня. Видя, как они сцепились в кровавой схватке, я оглянулась на других мужчин. Некоторые оторопело смотрели на происходящее и ждали указаний, другие тащили Савелия к высившемуся посреди домов столбу, третьи, думая, что я их не вижу, подбирались ко мне. Кто-то, как и Савелий, безоговорочно поверил, что ребенок жив, другие сомневались и решали кто победит, третьи… С этими дело обстояло хуже всего – их сердца опутывала знакомая сеть.

– Эх, Дашка, Дашка. – Печально покачала я головой. – Зачем ты это сделала?

Раскрутив над головой плеть тьмы, я честно старалась не калечить людей, но только получалось плохо. Слишком много сил, слишком много ненависти, слишком мало веры. Это то меня и сгубило. Когда из моей руки выпала плеть и горла коснулся кинжал, я не сводила глаз с Савелия. Мужчина тоже старался не калечить бывших друзей.