Екатерина Федорова - Чужой мир, или Новое задание Бабы Яги

– На костер их!!! – Зло проговорил заводила, вытирая кровь с разбитой губы. Увидев его я начала озираться по сторонам в поисках седого, но мне не дали этого сделать.

– Какой костер? Давай отдадим их солнцу, ему эта жертва будет приятна. – Громко проговорил его помощник и со стороны мужиков послышался одобрительный гул.

– Хорошо. – Заводила улыбнулся. – Я только оставлю на ведьме подарочек.

Наклонившись ко мне, он что-то положил мне на грудь и я почувствовала, как сердце замирает от дурного предчувствия. Точно. Попытавшись воспользоваться магией, я почувствовала, что абсолютно пуста. Одна надежда на мышь. Насколько помню, Мех исчез еще до моей битвы с Савелием. Вот только прошел час, другой, но мышонок не появлялся и я немного приуныла. А потом нас с охотником загрузили на телегу и отвезли в чисто поле.

– Что значит, отдать солнцу? – Спросила я, сгорая от любопытства.

– Увидишь.

Сейчас мужики выглядели довольными и какими-то расслабленными. Казалось, они больше не испытывают ко мне ненависти, только жгучее любопытство. Приглядевшись, я не нашла на них и паутины. Она словно впиталась в саму суть этих людей, заставляя их делать то, что нужно ей. Такое бывает только в одном случае, когда люди не сопротивляются происходящему. Им это нравится. Что ж, мне даже их немного жаль, хоть они и сделали свой выбор. Такая жизнь не может длится вечно. Скорей всего кое-кто уже нашел у себя парочку лишних морщин.

– Все, приехали. Выгружай.

Нас вытащили из телеги и начали раздевать. Я хотела было за возмущаться, но обжигающий взгляд главного не дал этого сделать, снова вернулся животный страх. Казалось, он буквально прожигает меня изнутри, заставляя подчиняться. Единственное, что я смогла сделать, это плюнуть в его наглую рожу. В наступившей тишине удар прозвучал оглушающе. Савелий вздрогнул, а я почувствовала, как липкий страх накрывает с головой. Передо мной стоял не человек, чудовище, способное на все, что угодно.

– Заканчивайте. – Довольно улыбнувшись, мужчина резко отодвинулся от меня, позволяя своим помощникам закончить дело.

Сорвав с меня последние остатки одежды, мужчины приказали мне лечь лицом вверх на небольшую деревянную конструкцию, больше всего напоминающую обычную лавку со странными приспособлениями по краям. Затем меня зафиксировали (с помощью этих же приспособлений) на ней так, чтобы я смотрела на небо и рассмеявшись ушли. Рядом в такой же штуке лежал Савелий.

– Прощай, спасибо, что попыталась помочь. – Тихо проговорил он, явно готовясь к смерти.

– Да, ладно, еще не все потеряно. – Оптимистично сказала я.

– Ты не понимаешь.

Если честно, да, не понимала. Я думала, что нас как минимум зажарят на костре, как максимум проведут обряд с жертвенным ножом, который бы не исключал насилие, а тут… Мало ли, что привязали. Это пустяки, пока ты жив, всегда есть возможность выбраться. Какая же я была дура! Уже через час солнце начало греть невыносимо и ужасно хотелось закрыть глаза, но прикрепленные веки не позволяли этого сделать. Спустя полчаса я перестала видеть, еще через час мне показалось, что все тело горит заживо. Совсем рядом слышался скрип зубами, наверное, это Савелий пытался сдерживать рвущийся из груди стон. Я же не сдерживалась. Не могла. Крик помогал не сойти с ума, заставлял чувствовать, что ты еще живой. А потом даже кричать не осталось сил. Поэтому то, услышав голос Арта, я решила, что уже умерла…

Стоны, боль… Своя, чужая, которая ощущалась, как своя и… солнце. Огромное, но такое недружелюбное солнце. Я не просто плавилась под ним, я чувствовала себя мотыльком, сгорающим заживо мотыльком. Солнечный цвет проникал в каждую клеточку моего тела, причиняя дикую боль. Тут даже магия не спасала, хотя я чувствовала, она давно уже вырвалась наружу, в отчаянной попытке меня спасти. Вдруг все резко оборвалось, моя магия словно впиталась в кого-то другого, и я расслышала раздраженный голос Хама.

– Не двигайся!

– Брат…

В следующий раз я пришла в себя не от боли, ужасно хотелось пить. Однако вдоволь напиться мне не дали. Кто-то просто протер мои губы влажной тряпочкой и отошел подальше, когда я попыталась схватить его за руку. Ничего не понимая, попыталась встать, но резкая боль в руках от удерживающих их пут не позволила этого сделать. Глухо застонав, я откинулась назад на лавку и принялась ждать. Кто бы не привязал меня к ней, он вернется обязательно. Плохо только, что глаза закрывает повязка, не возможно понять, в каком состоянии мое зрение. Отсчитывая про себя секунды, ждала около часа, но не было слышно даже шорохов, кажется меня все покинули. Потом слабость взяла свое, я вновь уснула.

– Просыпалась? – Голос Хама заставил окончательно избавиться от мучительной дремы.

Тело не только болело, но и ужасно чесалось. Умом понимая, что это значит выздоровление, однако сдержаться не могла и время от времени дергалась сквозь сон, чтобы почесать спину. Это вызывало новые приступы боли и я вновь отключалась, проснувшись только сейчас.

– Еще как. – Проворчали где-то совсем рядом. – Вертится, как уж, всю спину себе сорвала.

– Ты с ней разговаривала?

– Нет. Больно надо.

– Ну и дура!

Больше Хам ни с кем не разговаривал. Вместо этого, я почувствовала его прохладные руки на своем лбу. А спустя несколько минут повязка спала. Зрение возвращалось медленно, поэтому всех деталей незнакомой комнаты я увидеть не могла, да этого и не нужно было. Рядом и правда сидел Хам. А за ним с обиженным выражением лица стояла Вика. Это обожгло сердце мучительной мыслью: «Арт!».

– Жив он. – Заметив изменившееся выражение моего лица, проговорил Хам. – Скоро придет. Вот только… – Брат смутился и это было настолько неожиданно, что я сразу же заподозрила самое плохое.

– Что?

– Им пришлось вновь активировать вашу связь. – Нервно поведя плечами проговорила Вика. – Теперь ты снова вторая жена князя ночи.

Помня, какой она была в моих видениях, я несколько удивилась такой злости в ее словах. Казалось, передо мной стоит совершенно другой человек. Однако, в следующий миг все стало понятно. В комнату зашел Арт. Еще совсем недавно длинные белоснежные волосы были опалены почти на половину, крылья превратились в лохмотья, а из пронзенных рук ручьем лилась кровь. Кроме того, вампир был бледнее обычного. Создавалось впечатление, что из него буквально выжали все силы. Когда Вика кинулась к нему, меня невольно перекосило, отчего на губах этого полумертвого заразы появилась понимающая улыбка. Эх, ну что же ты со мной делаешь, Арт? Стоило его губам прикоснуться к моей руке, как по телу словно электрический заряд пробежал. Ненавижу себя за это! Только сделав над собой мучительное усилие, я смогла посмотреть ему в глаза. У него уже есть жена и дочь, об этом надо помнить!