Алексей Буцайло - Мастер по нечести

– Да толку-то! – отмахнулся Арсентий. – Сейчас мы все равно от Валдая зависим.

– Надеюсь, у Милки все получится. Он к ней всегда хорошо относился.

– Если она его убедит, то рубиться с ними, чтобы отвезти княжну к отцу, придется нам. – Послушник посмотрел на близнецов, которые вместе с гриднями Валдая оттаскивали с дороги бревно. – А если не убедит, то биться придется тебе, чтобы отвезти в Царьград.

– Идут! – Настасья на всякий случай нащупала рукоять меча. – Сейчас все и узнаем.

– Странные вещи мне сейчас княжна рассказала. – Валдай, приблизившись, мрачно посмотрел на обоих.

– Может, она тогда и нам их расскажет? – Арсентий не отводил взгляда от Радмилы.

– Хорошо! – согласилась княжна со вздохом. – Давайте только присядем?

Все четверо отошли к костру, разведенному чуть в стороне, опустились на бревна, разложенные вокруг. Радмила помолчала, собираясь с мыслями, а потом заговорила. Валдай кивком отослал в сторону гридня, до этого назначенного кашеваром.

– Мы с сестрами месяца два назад заметили, что с отцом что-то не то происходит. Вскоре после свадьбы с Василиной. Сперва решили, что показалось. Но он сильно изменился – раньше очень набожным был, чуть ли не каждый день в церковь ходил, а тут враз перестал, как отрезало. Тогда Мария, старшая, обратилась к его духовнику, чтобы с отцом поговорил. Но князь его не только не принял, но и приказал на следующий день святого отца с братьями из города выгнать, а монастырь разобрать по бревнышку.

– Было такое дело, – подтвердил Валдай. – Мы тогда, надо сказать, немало удивились. И по городу шепоток пополз. Но с княжьей волей не спорят.

– А на следующую ночь Мария не проснулась. – На глазах Радмилы выступили слезы, но она их смахнула и продолжила: – Она просто умерла во сне. А потом одна за другой остальные, но вы об этом уже знаете.

– А больше ничего странного вы не замечали? – Арсентий наклонился вперед, уперевшись ладонями в бедра, вновь смотрел на княжну, почти не мигая.

– Да, заметили. Сперва князь велел убрать стражей из терема, где мы жили. Только вокруг и снаружи возле дверей. Раньше у всех входов изнутри стояли, и около его опочивальни, а теперь в доме стало пусто. И по ночам что-то ходило, как стемнеет, и так стонало – жутко-жутко. Не каждую ночь, но очень часто.

– А что именно ходило, не знаешь? – заинтересовался послушник.

– Я в одну из ночей решила посмотреть. Открыла дверь, вижу – идет. Ростом выше человека, и весь словно из черного дыма. Не то чтобы совсем бесформенный, но как будто колышется весь. И глаза такие… Даже не знаю, как описать. На меня глянул, и я так испугалась, что сама не помню, как в комнате оказалась за всеми засовами. И тряслась до самого рассвета. А утром узнала, что в ту ночь умерла Ефросинья.

– А почему ты никому не рассказала об этом?

– И кто бы поверил?

– Да, все это мало похоже на правду. – Валдай задумчиво посмотрел на Арсентия: – А ты что думаешь, мастер?

– А скажи-ка, княжна, – продолжил выпытывать послушник, – ничего ты больше странного в поведении отца не заметила?

– Он совсем перестал с нами общаться, все время с Василиной проводил. А потом вообще запретил из терема выходить. Даже на похороны сестер не пустил. И сам он на них не ездил, и Василина тоже. Мне с каждым днем все больше казалось, что мы в беде из-за нее. Поэтому, когда Настасья приехала, я ее попросила меня увезти – у самой бы духу не хватило.

– Похоже, она тебя вовремя увезла. И да, судя по тому, что ты рассказываешь, это уже не князь Василий, а она через него княжеством управляет. Началось-то все после появления в Полоцке Василины. А это очень многое меняет…

– Что меняет? – Настасья приобняла сидящую рядом княжну.

– Получается, что это не Смоленск войну затевает, а она. Теперь понятно, почему смоляне хотели взять Радмилу живой – думали вернуть князю Василию, чтобы от себя подозрение отвести. Только, боюсь, ничего бы это не дало, потому что она бы все равно с княжной расправилась и войну начала.

– Думаешь, Василина князя заколдовала? – нахмурился Валдай.

– Да вроде все сходится. У нее даже имени нет. Василина же просто означает – то, что принадлежит Василию. Откуда она у вас появилась?

– А вот этого никто не знает. Он как-то раз вышел утром на двор, потребовал коня седлать, гридням велел за ним не следовать. Вернулся спустя седмицу, с ней уже – и приказал свадьбу готовить, не мешкая. Так что, послушник, знаешь, кто она такая на самом деле?

– Точно знаю две вещи, – ответил Арсентий, пожав плечами. – Во-первых, Радмила ей смертельно необходима, иначе Василина не велела бы князю столько людей на поиски бросить. А во-вторых, сама она сейчас кремль покинуть не может. Хотя, думаю, это не навсегда. Она не случайно дочек убивает – как только высосет последнюю княжну, в полную силу войдет.

– Значит, надо все-таки увезти Милку как можно дальше от Полоцка. – Настасья посмотрела по очереди на Арсентия и Валдая.

– Не все так просто, – покачал головой послушник. – Конечно, стоит с Василиной разобраться – иначе беды не избежать. Только, увы, войну это не остановит. Скорее всего, она князя к себе сильно привязала – поэтому, если ее убить, то и Василию Дмитриевичу тоже не жить. А как только выяснится, что князя в Полоцке нет, на княжество разом бросятся все соседи.

– И что ты предлагаешь?

– Когда князя не станет, кто-то должен остаться на его троне. И это может быть только Радмила – пока замуж не выйдет. Поэтому все равно надо ее в Полоцк отвезти.

– Ты коней-то не погоняй, послушник! – нахмурился Валдай. – Да, рассказ княжны звучит вроде складно. Но я не позволю тебе с ходу бросаться на князя или княгиню с оружием. А если ты ошибаешься?

– А если не ошибаешься, – Настасья положила на колени меч, – то повезешь Милку в лапы чудовища. А этого уже я тебе не позволю сделать.

– Ну, тут я с послушником соглашусь. – Старшина опустил ладонь на рукоять своего клинка. – Нельзя княжну увозить. Что бы с князем ни происходило, она – его единственная дочь и наследница.

Возле костра воцарилось гнетущее молчание. Все трое замерли, готовые в любой момент броситься в бой. А испуганная Радмила смотрела на них по очереди, не зная, чего ожидать в следующее мгновение.

– Десятник, а можно тебя на пару слов наедине? – Арсентий скрестил руки на груди. – Ненадолго?

– Да я, Арсентий, уже четыре года как сотником стал, – ухмыльнулся Валдай, подумав пару мгновений. – Но добро, пойдем погутарим.

Они отступили к деревьям. Арсентий, потирая бороду, что-то втолковывал сотнику. Валдай задал несколько вопросов, выслушал ответы, а потом невесело улыбнулся.

– Значит, вот что мы с вами решим, – продолжил сотник, вернувшись к полянице и княжне. – Отдых сейчас нам всем необходим. До рассвета остаемся тут. А утром уже решим, кто куда едет и кто куда княжну везет.