Александр Логинов - Разбойник

И так везде. Правда, дома в центральных кварталах – все крытые черепицей и высокие – в два и три этажа. И повсюду – шумное многоголосие, особенно когда их путь пролегал мимо бедестана [78] Бедестан – большой крытый рынок, состоящий из торговых рядов и ремесленных лавок. – крытого, каменного сооружения с внутренним двориком, занимавшего огромную площадь. Проводник, молодой раб с Татарии, арендованный в порту у местного предпринимателя сроком на три дня, с гордостью сообщил, что этот бедестан насчитывает ровно сто лавок. Но он не единственный в городе, есть рыбный рынок: крытый и под открытым небом, овощной, мясной, обувной и другие. Есть малые бедестаны на двадцать шесть лавок с обувью, мастерскими и так далее.

Рядом с базаром и находился нужный им постоялый двор – небольшой, всего-то на двадцать шесть очагов, но тоже каменный и крытый не черепицей, как соседний, а свинцовыми листами. Круто, в Новгороде Андрей видел подобное, только там была церковь, и говорят, что мастеров выписывали из немцев, своих не нашлось.

– Для гостей приготовлена баня, – вещал сухопарый татарин в дорогом парчовом халате и странных башмаках, шитых золотом.

Воистину татарский – язык международного общения. Правда, татарин татарину рознь, некоторые племена совсем не понимают друг друга. Булат говорил, что в Дешт-Кипчаке, в царстве говорят на двенадцати языках, включая языки зихов и язык Готии. Это не считая русского.

– Есть прекрасный внутренний дворик, утопающий в зелени. Вы сами сможете увидеть! Есть фонтан с чудесными рыбками! – продолжал нахваливать свою гостиницу татарин. – А конюшня! На сто лошадей!

– На какой хер нам конюшня? – сразу забурчал Кузьма, недовольный пешей прогулкой. – Разве что ишаков купить?

– Скачки на ишаках устроим? – зло пошутил Третьяк, за что удостоился увесистой затрещины.

Третьяк весело рассмеялся, нагибаясь за слетевшей с головы атласной тафьей. Стряхивая пыль с головного убора, парень старался держаться вне досягаемости рук Кузьмы.

– Я бы тебя, дядька Кузьма, на раз обскакал! – он продолжал весело скалиться, бочком, бочком прячась за паланкин.

Большие, окованные сверкающими на ярком солнце листами меди ворота караван-сарая гостеприимно распахнуты, арба с пожитками гостей заехала во двор. Вдруг путешественников окликнули, призывая не останавливаться в этом месте. Пузатый, лоснящийся от жира конкурент яро вступил в бой за постояльцев.

Хозяин не преминул ответить на вызов. Между ними завязалась перебранка, они быстро перешли на личности.

– Кайда барасын тентек? [79] Куда ты идешь, бездельник? – сухопарый резво налетел на толстяка, как бойцовский петух.

– Ирнини бурнуны чум йемиш итэ ушатарым… [80] Я твой рот и твой нос сделаю, как у собаки, поевшей кизил… – толстячок попытался ударить сухопарого.

– Кётлюк! [81] Лицо нетрадиционной ориентации. – громко выкрикнул худой.

– Озюни сокарым! [82] Я убью тебя! – закричал толстяк, хватаясь за кинжал.

Обстановку разрядили появившиеся стражники. Толстый хозяин соседнего постоялого двора живо ретировался, изрыгая проклятия, а худощавый вновь обратил внимание на гостей.

Гостиница тянула на все пять звезд с плюсом, просторные комнаты, рабыни в услужении, тут же имелась кофейня и шесть лавок с разным товаром. Особый восторг вызвала баня. Настоящая светлая римская баня, под куполом, крытым рубиново-красной черепицей, сохранившаяся с незапамятных времен. Абсолютно все двери и стены этой замечательной бани покрыты глазурованными плитками, пол выложен мрамором серого и бордового цвета. Это была очень светлая баня, и все окна ее из хрусталя; а в центре под куполом имелся небольшой бассейн. Андрей с наслаждением погрузился в горячую воду куриа [83] Куриа – ванна; углубление для воды в камне (или дереве) в восточной бане. , дозволяя рабыням натирать плечи маслом и соскабливать грязь бронзовыми скребками.

И массажистки. Мы в Турции! Ну, почти в Турции. Все включено. И это тоже.

На обед подали кебаб из мяса куры, а также кебаб из баранины, нарезанный кусочками и зажаренный на огне, сыр и много зелени.

Андрей после бани переоделся в чистый халат, а вот про обутку он забыл, чувствуется отсутствие братьев, привык за год, что за него все делают другие. Выход нашелся – при гостинице работают лавки, Андрей выбрал себе по размеру папучи [84] Папучи (пабучи, папуши) – род восточной домашней обуви. , сразу же переоделся в удобную обувь.

После обеда князь вместе со всеми отправился в кофейню. Бодрящий напиток пришелся, как нельзя кстати. Вдруг откуда ни возьмись нарисовался хозяин постоялого двора, в обнимку с Булатом.

– Я требую продолжения банкета! – съехидничал Андрей на предложение хозяина разделить с ним трапезу.

Делать нечего, пришлось уважить хозяина. На сей раз стол ломился от яств. Свежие фрукты в меду, под взбитыми сливками. Да сами фрукты – пальчики оближешь: начиная со знаменитых синопских яблок, груши гуляб, лехиджанские, бейские, виноград местных сортов, а также франкский виноград, иначе называемый «ференги», то есть крымских сортов. Из напитков подавали ширу, но в Синопе этот напиток готовили несколько иным способом, чем в Трапезунде. Шира приготавливается трехкратным кипячением с гвоздикой и мускатом. В итоге получается приятный на вкус напиток цвета журавлиной крови.

Затем во дворе разломали колесо от арбы, развели огонь и, мелко порезав баранину на кусочки, приготовили кебаб.

– Отчего такой почет? – хмыкнул Андрей, глядя на приготовления.

Если татарин угощает гостя мясом, приготовленном на огне, где в качестве дров используется колесо арбы – это высшая степень почета для гостя. Но какие мотивы у хозяина гостиницы так встречать Андрея? Проживание в гостинице оплачено, и очень не дешевы ныне гостиничные номера.

– Я с ним договорился насчет луков, – шепнул Булат.

– А что с луками? – лениво спросил Андрей, потягивая безалкогольную ширу.

– Так, бесерменам запрещено продавать нам оружие, а хозяин поговорит, с кем надо.

– Булат! – Андрей укоризненно покачал головой. – Он же нас сдаст с потрохами.

– А как иначе? Сдаст, – согласился Булат.

– Я чего-то не пойму, – Андрей внимательно посмотрел на татарина, в голове которого наверняка созрел дьявольски хитрый план, раз он так просто говорит об этом.

– Все хорошо будет, – уверенно заявил Булат.

– И сколько ты ему пообещал за посредничество?

– Сто дукатов.

– Нехило, – покачал головой князь.

Но продолжать разговор дальше не было возможности, появился хозяин с большим кувшином.

– А вот настоящая орская буза! – с гордым видом хозяин гостиницы сам стал разливать в достаканы густой напиток.