Вера Чиркова - Свадьба отменяется. Осада

Дорд немедленно забрал полотно, оставив несколько локтей Тайлихон, энергично принявшейся за уборку перепавшего им помещения.

Вскоре несказанно довольная ханшалли выставила из своей первой в семейной жизни спальни несколько корзин с грязной посудой, а молодой муж вышвырнул за борт увесистый свёрток с заплесневелыми объедками и пустыми бутылями.

– Как им не противно всего этого касаться, – сморщив носик, капризно протянула Церцилия, завистливо поглядывая на бледную Милли, возле которой, почти не отходя, суетилось сразу двое мужчин: секретарь и капитан.

Северяне объявили, что у руля будут стоять по очереди, но каждому нужен кто-то в помощь. Дежурить вместе с Азарилом, ведущим судно сейчас, решил лжегерцог, а в смену с Даннаком вызвался встать капитан. Однако в общее помещение, где раньше спали простые пираты, а теперь сидел надутый маркатец, Брант не пошёл. Привычка вначале позаботиться о ночлеге для своих гвардейцев оказалась намного сильнее усталости, и ничего с этим поделать Дрезорт не мог. Да и не хотел.

– Цилия, – слабо усмехнулась магиня, дожевав ломтик окорока, – передо мной не нужно лукавить… ты ведь тоже умеешь застилать постель и мыть полы… и отлично знаешь… проще потратить полчаса на уборку и потом спать в чистой каюте, чем сидеть среди вонючего мусора.

Герцог, не дошедший всего нескольких шагов до каюты помощника, насторожённо замер, случайно расслышав голос знахарки. Ему даже в голову не пришло, что это не совсем прилично – подслушивать девичьи разговоры. После слов Бранта, сидевших в мозгу как заноза, Дорду казалось очень важным как можно быстрее узнать про любимую девушку всё. Простая логика подсказывала: если она так нужна кому– то могущественному, значит, её жизнь в большей опасности, чем он мог предполагать раньше. И в таком случае никакие правила при– личия Дорда не остановят, они просто перестают существовать, когда речь идёт о безопасности той, кого он столько времени мечтал отыскать.

– Я не про это… – Цилия бдительно оглянулась на полуоткрытую дверь, вроде слышались чьи-то шаги?! Нет, показалось. – Всё-таки первая брачная ночь… и в маленькой грязной каютке… Мне кажется, не стоит ей так торопиться… Это же важное событие… Я всегда представляла свою свадьбу и супружескую постель совсем по-другому. Огромная спальня, вся затянутая белоснежными драпировками, посредине кровать с кружевным пологом, высокие эберсанские вазы с цветами, в канделябрах горят тонкие серебристые свечи с запахом фиалок…

– Наверное, так романтичнее… и красивее, – безразлично пожала плечами Милли, устало откидываясь на завёрнутую в полотно подушку, – но я никогда о таком не думала… а как считает Тай, лучше спросить у неё самой. Знаешь ведь, у степняков на этот счёт свои взгляды.

«Интересно, а почему Милли никогда не задумывалась о таких естественных для девушек вещах, о свадьбе и любимом? – внезапной болью кольнула сердце герцога непрошеная догадка. – неужели потому, что уже разочаровалась в любви? Кто-то жестокий походя разбил девичье сердце, и она больше не желает повторять неудачную попытку? Тогда сразу становятся понятны её старания держаться от Дорда как можно дальше. Хотя… она же видит не герцога, а не известного никому доселе секретаря… возможно, её смущает именно его таинственное появление рядом с лже-Дордом? Сколько вопросов… и ни на один пока нет ответа».

– Я не буду спрашивать… – обиженно буркнула Церцилия, – они все на меня злы… непонятно, почему.

– Леди Тренна уже говорила, – помолчав, безнадёжно вздохнула Милли, – в день, когда ты поймёшь, за что на тебя обижаются окружающие, она купит себе самый большой сливочный торт с миндалём, шоколадом и засахаренными розами и съест в одиночку. Но я думаю, такое счастье ей не грозит ещё лет тридцать.

«Если не больше», – хмыкнул про себя Дорд и поневоле задался вопросом: а знает ли Гизелиус, о чём мечтает его жена?! Судя по тому, как магистр спокойно отставил в сторону десерт из сваренных в меду груш со взбитыми сливками и орехами после первого же неуверенного отрицательного жеста жены – не знает. Значит, нужно будет подсказать… если они когда-нибудь ещё встретятся.

– А сейчас прикрой дверь, и давай поспим… утром может испортиться погода, – раздался совсем сонный голос магини, потом послышался стук каблучков, и светлая полоска исчезла.

Дорд разочарованно вздохнул и тут же почувствовал, как чьи-то сильные руки увлекли его в сторону.

Он даже удивиться не успел, по запаху дыма опознав Бранта, занятого в последние четверть часа приготовлением горячего отвара.

– Что ты услышал? – приступил к допросу Дрезорт, приведя друга в маленькое закопчённое помещение, где с потолка свисала на цепях, прикрученных к массивному кольцу, железная печь.

Сейчас на ней закипал приземистый чайник.

– Ничего особого. – Дорд кратко пересказал содержание разговора, понимая, Брант спрашивает не из простого любопытства.

– Да, нового маловато, – разочарованно сморщил нос капитан. – То, что все они были воспитанницами Лижского монастыря для девиц знатного происхождения, я выяснил давно. Кстати… Галирия тоже жила там некоторое время, король считал нужным познакомить своих дочерей с имгантским этикетом и правилами приличия. Однако узнать больше про жизнь воспитанниц мне не удалось, монастырь находится под защитой самой Аннигелл, и хотя вся забота королевы сводится к тому, чтобы устроить раз или два в году благотворительный бал в пользу знатных сироток, болтать языком никто из монашек не решается. Аннигелл слишком жёстко расправляется с теми, кто пытается влезть в её дела.

А вот почему Даннак так торопится предъявить степнячке свои супружеские права, я случайно узнал… Азарил сказал. Они оба прекрасно понимают, что предстоящий нам поход и операция по освобождению их сестры может закончиться для любого из них печально… если ты ещё не понял, у Даннака есть немного магических способностей, совсем чуть-чуть, но он успел понять, насколько силён чёрный шаман.

– А при чём тут… его жена? – не понял герцог. – Про шамана все поняли… даже я, хотя я и не имею никаких способностей.

– Он хочет… – капитан как-то странно взглянул на герцога и нагнулся к дверце плиты, – чтобы в случае его гибели у Тайлихон остался его сын… родителям Даннака так будет легче перенести утрату.

«Тем более, если погибнут оба брата…» – сообразил Дорданд, и на душе у него стало паршиво. От него самого не останется вообще никого… и даже Райта он не имеет права удержать от этого похода.

Но уж Милли-то точно оставит где-нибудь в надёжном месте…

Решено.

– Как это могло произойти? – Голос хозяина кабинета был как всегда ровен и бесстрастен, и только внимательный наблюдатель сумел бы заметить мелькнувшую в глазах немолодого мужчины странную тень.