Катерина Яковлева - Лихолов

На том закончился странный прием у Северного короля. Пришельцев быстро выпроводили из тронной залы, провели по почти неосвещенным коридорам с маленькими узкими окнами до третьего этажа, затем еще какое-то время то вперед, то куда-то сворачивая, все больше углубляясь в лабиринты замка. В конце концов остановились в темном глухом тупике. Кто-то из стражников открыл тяжеловесную деревянную дверь и жестом пригласил пленников зайти. А потом затворил за ними. Горница представляла собой небольшое, но вполне сносное пространство. Единственное окно было настолько крохотным, что ни один взрослый муж не смог бы протиснуть туда плечи: только голову, и то с трудом. Вся мебель состояла из деревянной лавки да пары мешков с соломой вместо кроватей. Скудные лучи света неуверенно касались каменного пола и стен, а воздух был затхлый.

– Не сильно-то оно все отличается от темницы, – протянул Елисей, оглядывая скупой интерьер комнаты.

– Не скажи, – ответил со вздохом Лихолов, усаживаясь на лавку. – Темницы располагаются обычно в подвалах, там сыро, нет окон, а еще повсюду крысы. Брошенные туда люди не слышат ничего, кроме стонов других узников, и едят помои. Здесь не так уж плохо, похоже на комнату для гостевой прислуги.

Елисей приземлился на мешок соломы, уронил голову в ладони и медленно процедил:

– Как же так, Лихолов? Что же за смута такая творится? Неужто летать теперь дракону по моей земле, жечь деревни, грабить крестьян? И никто не заступится за Северный Лес?

Повисла скорбная пауза. Некоторое время Лихолов задумчиво помолчал и потеребил свой амулет. Да потом ответил:

– Печальнее всего другое… Ваш король не имеет ни капли боевого духа. Он устал, стар и сломлен. Он уверен, что все уже почти кончено. Нет ничего хуже, чем правитель, который в трудный час поник и не верит в свой народ…

– Туга!.. – простонал Елисей, сокрушенно закапывая пальцы в свои соломенные волосы.

Путники мысленно перебирали каждый свои разочарования. Один о потерянном времени и силах, другой – о скорби своей земли. Оттого разговаривать они больше не могли, и просто уставились в окно…

«Когда народы человеческие расселились по Зеленой Тверди, каждый занял свою землю и принялся возделывать ее да скот разводить. На востоке люди пользовались дарами природы мудро, бережно. И чернозем восстанавливался от года к году, дарил людям сытую счастливую жизнь, и овцы плодились. А иные народы, на западе, жадно брали от земли все, оскудняя, вытаптывая и опустошая все вокруг. И те люди вскоре стали страдать от голода, суровых условий жизни. Да еще и природа возвращала злом за зло: то засуха терзала те земли, то еще какая напасть. Так и получилось, что народы Зеленой Тверди однажды обнаружили себя в условиях неравных – одни жили на плодородной земле, другие на бедной. Росло недовольство, копилась зависть в сердцах, начались войны. И мог бы еще мир удержать равновесие, если бы не пришло к людям ЗНАНИЕ. Открыла Матушка Судьба своим чадам из любви и заботы мудрость о том, как черпать из природ силу, да управлять ею. Появились на Зеленой Тверди ведуны – те, кто служил через знание добру. Но выкрали знание иные люди – с сердцами алчными, нечистыми. И стали пользоваться для личного блага, в ущерб другим живым существам. Так на Западе, среди самого озлобленного и воинственного народа, появились колдуны. С черными мантиями, черными обрядами и не менее черными сердцами.»

Из летописи Светобора – ученика Велимудра

Вечером кто-то из стражников отворил дверь, поставил на пол поднос с едой и питьем, а затем быстро удалился. Покормили пленников действительно вполне гостеприимно. Была на подносе и печеная речная рыба, и квашеные овощи, и сыры. Также принесли кувшины с водой и с елем. Лихолов оказался прав: положение у странников гораздо лучше, нежели у узников. Сбегать не было ни малейшего смысла, от того оба мужчины тоскливо ждали наступления обещанного срока освобождения. Однако, время в такой скуке текло предательски медленно, а занять себя было попросту нечем. Дурея от безделья, Елисей спросил, не стоит ли устроить очередную тренировку, чтобы хоть чем-то себя занять. Эта идея весьма обрадовала Лихолова, только ни мечей, ни даже палок, разумеется, в горнице не валялось. Так что тренировали просто рукопашный бой, уклонения, стойки, выпады.

– Представь, – наставлял учитель, – что все может быть оружием. Пока у тебя есть на руках хоть один палец, пока у тебя есть хоть одно колено – ты вооружен.

Юноша не сразу понял и переспросил:

– Один палец?..

На что Лихолов ухмыльнулся и махнул рукой, мол, «дай покажу». Стоило только двум мужчинам принять боевую стойку, как Странник начал атаку. Елисей неуклюже уворачивался, да все без толку. Через пару мгновений он уже лежал на полу с адской болью в спине. А учитель давил на кадык одним пальцем так, что было ясно – одно движение отделяло юношу от моментальной смерти.

– Ловко ты… – просипел поверженный ученик.

– Я научу тебя и не такому! – усмехнулся Лихолов. – Говорю же, пока у тебя есть хоть один палец – ты вооружен. Никогда не забывай об этом.

Так, развлекаясь тренировками и набивая шишки Елисею, удалось скоротать вечер. Из окошка больше не просачивалась солнечная желтизна, а лишь скупые отблески луны и мелькания сторожевых огней где-то на улице. Стало темно. И когда пленники уже улеглись, наконец, на свои мешки, да изготовились спать, вдруг скрипнул замок. И, к общему изумлению, в комнату вошел принц Ратибор. Дверь за ним тут же запахнулась.

Тени от свечи, что были в руках принца, танцевали по стенам. В таком ненадежном освещении этот величавый витязь словно занимал своими широкими плечами все пространство, так что от его присутствия сразу стало тесно. Разглядев неожиданного визитера, Лихолов поднялся, а за ним и Елисей. Какое-то мгновение все трое стояли и молча вглядывались друг в друга: Ратибор как-то нерешительно и загадочно, Лихолов – сурово, Елисей – по-юношески изумленно. Молодой охотник поклонился своему принцу, тот поднял руку в ответ, Лихолов ограничился легким кивком головы. На пальце Ратибора блеснул рубин. Это был наследный перстень Изяславовичей. С гравировкой в форме оленя по металлу и драгоценным красным камне в центре. Принца Арислава когда-то в детстве учили распознавать такие вещички и помнить гербы великих родов. Мало ли как оно могло в жизни пригодиться. Первым прервал тишину Ратибор:

– Гости мои, – начал он тихим, доброжелательным, но властным голосом. – Я пришел сюда под покровом ночи для очень важного разговора. Потолкуем…

Он поставил лампу со свечой на пол, присел на лавку и жестом пригласил Лихолова с Елисеем сесть рядом.