Эльмира Велешко - В иной мир

Я развернула сверток и ахнула: это была ярко зелёная льняная юбка, расшитая понизу разноцветными шелковыми нитками и речным жемчугом. Красота! Ручная работа! У нас бы такую с руками оторвали в каком нибудь дорогом бутике! Штучный товар. Прикинув на себя, покрутилась, повертелась: юбка была до пят, скрыла мои джинсы и кроссовки. Дядька Еремей только усмехнулся, глядя на моё довольное лицо, при этом, по привычке, подергивая себя за ус.

– Откуда такая красота среди горшков взялась? – засмеялась я, пытаясь вывернуть посильнее шею и осмотреть себя со всех сторон.

– Это Марфа,сестра моей покойной жены, шьет на продажу. Вот попросила с оказией в лавку, где торгует одеждой мой знакомый, завезти.

Я прекратила крутиться вертеться :

– Так это же для продажи! А вы мне её дали…у меня денег нет вам заплатить.

Дядька Еремей снисходительно посмотрел на меня, вновь покрутил ус и сказал:

– Тебе сейчас нужнее. Успеешь расплатиться, думаю, чай не совсем белоручкой у родителей выросла.

Я кивнула головой. Про себя уже прикидывала, какие мои умения-таланты могут быть востребованы в Славле.

У ворот города нас остановила стража: два здоровенных парня славянской наружности, в пластинчатой броне, блестящих шлемах и с копьями в руках. На поясах у каждого висело по мечу. Оказывается, за проезд в город брали плату. Немного, пара медяков с телеги. Деньги шли в казну города на благоустройство дорог. Стражники приветливо поздоровались с дядькой Еремеем. Сразу было видно, что давно знакомы и в хороших отношениях с ним. Они с неподдельным интересом разглядывали меня, пока вели беседу; поинтересовались, откуда такая девица взялась в попутчиках у корчмаря. Тот ответил, что племянница покойной жены. Будет теперь помогать в хозяйстве. На что стражники быстро заявили, что забегут обязательно выпить кружечку пива вечерком в корчму. Расплатившись, дядька Еремей попрощался и наша телега затарахтела по брусчатке в центр города, где располагалась его корчма.

Глава 5

Машка становится помощницей дядьки Еремея в корчме.

Пока добирались до дома дядьки Еремея, Машка чуть не свернула шею, разглядывая колоритные деревянные дома россичей. У окраин, ближе к крепостной стене, дома жителей Славля были скромные, но, в большинстве своём, на вид добротные, из толстых бревен, одноэтажные. А по мере продвижения к центру города, пред глазами представали все более высокие- с богатой деревянной резьбой терема. Самые богатые словно сошли со страниц русских сказок! Все это нарядное деревянное круживо радовало глаз. В стрельчатых окнах вставлены разноцветные витражи, пускающие радужные зайчики под ноги прохожих.

А народ, снующий по своим делам по улицам города…Это отдельная песня! Тут можно было увидеть и степенных купцов в ярких кафтанах, и воинов в доспехах, и продавцов- разносчиков уличной снеди в широких шароварах и кепках с козырьками на голове.На глаза попался даже один маг в темносинем балахоне и конусовидным головном уборе. Кстати, он остановился и ещё долго смотрел вослед приехавшей телеге. Что-то его заинтересовало в облике девушки, восседающей рядом с корчмарем. У всех мужчин на боку обязательным атрибутом присутствовал либо кинжал в ножнах, либо меч. Женщин на улицах было немного, но все они были обряжены в длинные пестрые сарафаны, а те, что были в рубахах и юбках, носили ещё и расшитые позументами и бисером поневы. На головах обязательные разноцветные покрывала, скреплённые обручами с колтами, напрочь закрывающие волосы. Только молодые девушки щеголяли длинными темными косами с разноцветными тяжелыми накосницами, да узкими, расшитыми жемчугом, подобиями кокошников.

Дом дядьки Еремея стоял в хорошем месте, недалеко от главного рынка. Въехали в просторный двор, огороженный высоким забором. Крепкие дубовые ворота с металлическими накладками распахнула крупная пожилая женщина, оставленная на хозяйстве в отсутствие корчмаря. Как оказалось, она была соседкой дядьки Еремея. Два раза в седьмицу вдова Пелагея приходила убираться и немного помочь в стряпне. Муж погиб на войне много лет назад, была кое -какая пенсия, так что Пелагея, хоть и не нуждалась, но помогала Еремею по хозяйству за небольшую плату. Сын, служивший сотником в дружине князя, давно звал мать перебраться в столицу: там у него уже был исправный дом и намечалась в скором времени женитьба на дочери именитого купца. Но мать все раздумывала. Да и бросать Еремея, хозяйство которого почти совсем захирело после смерти жены и дочери, ей было жаль. Все ж они были кумовьями.

Теперь же, с появлением какой-никакой помощницы, которая может ее заменить, Пелагея вроде бы решилась перебираться на жительство к сыну. Вот только надо было найти покупателя на дом, да подождать хорошего обоза, едущего по торговым делам в столицу. Такие обозы хорошо охранялись наемниками. А в последнее время на дорогах все чаще случались нападения на торговые караваны. Исчезали люди. Причиной были то ли лиходеи, то ли активировавшаяся нежить. Вот и лишнее тому подтверждение- девица Маша, которую привёз Еремей! Мало того, что пострадала от разбойников, лишилась родных, так ещё и память от горя потеряла, бедняжка. Еремей сразу же рассказал Пелагее машкину историю. Решено было никого в это дело не посвящать, а только сходить на следующий день к старшине гарнизона, уведомить его о найденке. Чтобы с первых рук узнать, ежели кто её будет искать. Но для остальных всех Маша являлась племянницей Еремея. Поди проверь!

Дом Еремея был разделен на две части: главный вход на первый этаж был отдан под корчму(типа наших столовых, пивных), с торца шли многочисленные подсобные помещения, кухня и подвал с запасами и бочками с пивом. А сбоку дома был второй вход, сразу шла лестница на второй этаж в жилые помещения. Оттуда можно было попасть в большой зал корчмы и на кухню по отдельной лестнице. Ею и пользовался Еремей постоянно, так как жил одиноко. Но теперь, как появилась в доме Маша, эта лестница была прикрыта дверью на запор, а то мало ли кого с похмелья понесёт в жилые хоромы, узрев симпатичную девку!

Машка внимательно оглядела все жилые и нежилые помещения дома дядьки Еремея. И хоть до разрухи было ещё довольно далеко, но признаки начинающегося упадка уже присутствовали, несмотря на некоторые усилия Пелагеи. Со смертью жены и дочери у Еремея руки опустились. Поначалу, он лихо взял старт, работал с огоньком. Организаторские способности, приобретенные за время службы, принесли и большой наплыв посетителей, а с ним – и достаток. Но с потерей семьи все пошло наперекосяк. Исчез стимул. Корчма, пользующаяся спросом у жителей города, быстро стала мало востребованна. Только пиво оставалось в спросе, так как Еремей покупал лучшие сорта( ему поставляли прежние поставщики- купцы, привозя бочки с качественным пивом из-за моря, с соседнего большого острова, где жители выращивали зерно и хмель), и никогда не разбавлял, как делали некоторые в других постоялых домах и кабаках. Поэтому основной контингент посетителей остался мужской; это были войны гарнизона, свободные наемники и моряки с небольших кораблей, заходящих в порт Славля.