Татьяна Зубова - Там, где живет Сказка

Родители с ранней зорьки работают, и я люблю трудиться, поутру с первыми петушками вставать. Солнышко ещё только-только лучик один выпустило, а я уже во дворе! Буян заливается лаем, вот ведь псина бестолковая! Даже мне громко. Плохо слышать я ещё в младенчестве стала. Мама говорит, ушки заболели и загноились. Вылечить не смогли…

– Тише, бессовестный, – шепчу, – Маню разбудишь, остолоп 4 4 Остолоп – глупец, болван. !

– Кушай хлебушек, мама сегодня ещё свеженький испечёт!

Моя задача с утра – цыпок 5 5 Цыпки – цыплята. кормить. А к поросятам ходить боязно 6 6 Боязно – страшно. . Один раз там крысу увидела, так орала, что батюшка аж молоком подавился. Капканов наставил, но всё равно страшно.

Совсем в последнее время пугливая стала. Вроде, упеткаюсь 7 7 Упеткаться – устать. за день, спать бы да спать «сном ангельским», как мама говорит, а я не могу. И сказать родителям боюсь.

Случилось это несколько дней назад. Задремала я, а тут стук, да громко так. Думала, слух вернулся. Пол в избе деревянный, и как будто Фроськой моей стучат. Фросю мне тятя сделал, выстрогал из деревяшечки. Я её Машеньке не даю – сломает. Прячу под подушкой. Хотела проверить, засунуть руку под голову, а не могу. Руки-ноги к кровати приросли, хочу крикнуть, да только мычанье выходит, как у коровы Зорьки. А стук всё отчетливее, всё ближе. Волосы на моей головушке зашевелились. Бежать бы и не оборачиваться, а я как цепями привязана. Потом всё прекратилось…

Не помню, спала ли. У мамы спросила утром, играла ли Маша Фросей ночью.

– Что ты, Варенька, – ответила мамочка, – спали мы. Ты, случайно, не захворала 8 8 Захворать – заболеть. ?

– Нет, поблазнилось 9 9 Блазниться – казаться, чудиться. , видимо, или сон такой, – соврала я, а сама подумала, как же спать теперь буду?

Следующей ночью опять… Только бегал кто-то, топотал, как Манечка наша. Хотела встать посмотреть – и снова оковы. Ни рукой, ни ногой. Только мычу. Мамочка, страшно-то как! Что такое?! Неужто Бабай за мной явился?

Весь день полола грядки, поливала, размышляла. Тятя меня докричаться не мог. И так глуха, да ещё в раздумьях. Кто и зачем пугает? Если спросить чего хочет, так пущай спрашивает.

Вечером пошла к будке Буяна и поведала ему всё. Он только носом мокрым уткнулся мне в руки и лизнул. Успокоилась я, смирилась и твёрдо решила не бояться ночью. Но вот ходики 10 10 Ходики – старинные настенные часы. тик-такают, жду.

Сначала страшно было, лежала с закрытыми глазами и чуяла дыхание на своём лице. Кричать уже не пыталась. Бесполезно. Лишь глубоко вздохнула. И тут… Чья-то мохнатая лапа погладила меня. Но в том не было ничего пугающего. Наоборот. Тепло как-то стало, спокойно и уютно. Я в голове спросила:

– Ты страшный?

– Нет, Варечка. Не бойся. Я добрый старичок, просто заскучал. Можешь глазки открыть, знаю, что любопытно тебе, – ответил тихий голос.

Ох, боязно, но послушалась и увидела маленького дедушку. До того волосатого, что только глаза и различить смогла – синие-синие. А сколько ласки в них! Так только маменька с тятенькой смотрят.

– Зови меня Фомкой, – сказал дедочек. – домовой я, присматриваю за тобой и Машенькой, в хозяйстве родителям помогаю.

– А почему мне было жутко тогда, а сейчас нет? – спросила я.

– Это, доченька, не тебе тревожно было, это я боялся показаться. У нас ведь как заведено: заболели мы али испугались – людской мир страдает.

Особливо 11 11 Особливо – особенно. дети это чувствуют. А сегодня сидел за будкой и слушал, как ты Буяну рассказываешь про меня. Понял, что перепугал тебя до смерти. Вот и решился, – вздохнул Фомка.

– Ты совсем не страшный, дедушка! Глаза вон какие добрые.

– Спасибо, маковка, на слове хорошем! Я же не просто так появился, дело есть у меня, – сказал домовой и покачал головой. – Скоро в деревню люди плохие придут. Всё, что есть, отберут. Голод ждёт вас и времена тяжёлые. Но если поверишь мне и сделаешь, как скажу, удастся беды избежать.

– Ой, домовичок, верю! Тятя с мамой шептались, что грядёт какое-то раскулачивание. Слово-то какое злое!

– Не бойся, девочка, слушай меня да родителям помогай. Знаю я место в лесу, куда добро схоронить можно. Не найдёт никто. Только придётся, Варенька, про меня рассказать. Скажи мамке с батькой, что суседушка 12 12 Суседко, суседушко – домовой. приходил и про людей лютых 13 13 Лютый – злой. говорил. Просил, мол, зерно да лакомства запасать и норку показал поутру, когда за ягодкой ходила.

– Страшно, а вдруг и слышать не захотят?

– У страха-то глаза велики, деточка, да ты попробуй, ты ж девчушка храбрая.

– Хорошо, деда, – ответила я.

– Поспать тебе надо, Варюшенька. А то совсем сон потеряла. На-ка, съешь, – сказал Фомка и протянул мне большую спелую клубничку, – сорвал сегодня. Первая. Ты кушай да засыпай, а я тебе сказку расскажу…

Чудно́ так истории дедушка ведает. Про солдата доброго, чащу лесную, дорожки непроходимые, любовь неземную… И как в них просто всё. Стоит лишь довериться и сердце послушать своё, так счастье обретаешь и спокойствие. Эх, наберусь смелости завтра, расскажу мамке с тятей, а там будь что будет!

Наутро, как и обещал, отвёл меня домовой в лес, нашли мы место то секретное да земляники пригоршню собрали. Марье отдала, пусть лопает. Вечером, когда мама целовала в темечко, я попросила тятю позвать. А потом разом рассказала обо всём. О том, как стук слышала, топот. О домовом Фомке, о людях бедовых, о норке в лесу, о запасах. Батюшка с маменькой молчали сначала, а потом сказали, что утро вечера мудренее. Вот ведь какая пословица верная! Спросили на заре меня, смогу ли место показать. Отвела их. Поверили. И легко так стало. А вечером матушка молочка в миску налила, поставила за печку и сказала: «Спасибо тебе, добрый суседушка!»

***

– Слушай, кажется, жар спал и холод отступил. Ох и лекарь ты, Баюн, знатный! Благодарствую!

– Спасибо, старик, на слове приятном. Ты мне лучше скажи, чем дело тогда закончилось? Я сон нагоняю, он сам развивается без моего ведома уже.

– Так они всё сделали, как я сказывал. И беда стороной обошла, – улыбнулся домовой. – Много лет прошло с того времени. Вот у Вари уж правнучка Полинка выросла, а я всегда рядом с этой семьей. Варенька видела меня всегда, даже когда состарилась, и я пообещал ей, что всегда рядом буду. Главное, чтоб верили они в сказку-то.