Татьяна Супельняк - Вуду по-берендейски

– Финист-Ясный Сокол, – в изумлении прошептала я.

– Просто Сокол, – басовито пророкотал мужественный красавец. – Когда-то я помогал людям решать их проблемы, оберегая семейное счастье и покой, но со временем память обо мне осталась только в сказке, да и ту сильно исказили. Меня представили беспомощным юношей, которого избавила от заклятия возлюбленная. Но я, сильный духом и телом, никогда не нуждался в людской помощи, – гордо заявил он, вновь стукнулся о землю и уже в образе птицы взлетел и опустился на прежнее место.

На край нашего гнезда перелетел еще один представитель мужского рода в птичьем племени, Гамаюн – темноволосый, кареглазый, с тонкими усиками над верхней губой – вылитый Марчелло Мастроянни в молодости.

– Вам надо отдохнуть, – заявил он и, прежде чем мы успели возразить, запел приятным тенором на неизвестном языке.

Мелодия нежно плескалась, лаская и укачивая нас, как морская волна. И все было понятно без перевода: отрешитесь от земных забот, отдохните; посмотрите дивный сон, в котором исполняются желания; где к вам придут те, кого вы любили в прошлой жизни.

Глаза стали слипаться, тело расслабилось и обмякло. Голова опустела, все заботы показались пустяковыми в сравнении с вечностью и отошли на дальний план…

– Нам отсюда не выбраться, – успела я шепнуть сестре, тщетно борясь со сном.

Лада вставила указательные пальцы в уши, взглядом приказав мне следовать ее примеру. Преодолевая навалившуюся свинцовой плитой сонливость, я с трудом повторила жест, после чего она… завизжала – да так, что с дубов посыпались не только листья и желуди, но и наши новые знакомые. Кое-кто, правда, успел взлететь и кружил в небе, пережидая, пока гостья угомонится.

– Она настоящая гарпия – такая же голосистая, как мы, мы! – с восторгом заверещали наши похитительницы, когда сестра на время прервала сольное выступление, чтобы набрать в легкие новую порцию воздуха.

– Разве мы чем-то обидели вас? – удивился Сокол. – Вам здесь плохо?

– Отпустите нас, добрые и мудрые создания, – взмолилась княжна и обвела всех просительным взглядом. – Привратница предупредила, что мы должны как можно скорее выполнить свою важную миссию и без промедления вернуться домой: живым нет места в этом прекрасном мире!

– Они – живые? Не может быть! – многочисленные голоса слились в невообразимый птичий гомон.

– Тихо! – перекрыл гул мощный голос Гамаюна. – Никто не имеет права нарушить главный закон Нави. Пусть их вернут туда, откуда принесли.

Раздался недовольный клекот гарпий: прекрасные лица исказились в злобных гримасах, ногти на тонких изящных пальцах превратились в страшные длинные когти, крылья затрепетали. Но Гамаюн вновь запел, и тихая, грустная, как дождливая летняя ночь, мелодия умиротворила возмутительниц спокойствия, а моя душа вновь затосковала о несбыточном – пусть бы хоть маленькая часть его когда-нибудь исполнилась! К счастью, Лада была настороже и, особо не церемонясь, ткнула меня локтем в бок. Я встрепенулась, в которой раз подивившись волшебной силе искусства.

Давно известно, что музыка вызывает у людей ассоциативные эмоции – радость, грусть, восторг. Она успокаивает, усыпляет и даже лечит – сочинения Моцарта и Рахманинова, по слухам, исцеляют даже от такой страшной болезни, как рак. Но, если подумать, эти же свойства музыки можно использовать и в военных целях. Споют, к примеру, Алконост или Гамаюн над городом, и сонных жителей можно брать голыми руками: врагу не понадобятся ни военная техника, ни войска, а главное – не будет потерь в живой силе. Хорошо, что в моем мире, где полным-полно жадных до власти людей, до этого еще не додумались. Да и где им найти таких самобытных певцов? Не в Навь же за ними отправляться?

Пока я предавалась размышлениям, моя умная и предусмотрительная сестра не теряла времени даром и использовала его для получения полезной информации – вот что значит княжеское воспитание, где каждый жест, каждое движение рассматриваются с точки зрения политической целесообразности.

– Благодарим вас, мудрые создания! – В знак признательности Лада склонила голову. – Не подскажете ли, как далеко отсюда живет Хранитель?

– Его замок стоит на вершине высокой скалы в пяти днях лету отсюда, – произнесла после продолжительного молчания Алконост, после чего взмыла вверх, показывая, что разговор окончен, а потом уселась на край гнезда и взмахнула крыльями над нашими головами, словно гигантским опахалом.

Гарпии вновь подхватили нас и понесли уже в обратном направлении. Мы едва успели вскинуть руку в прощальном жесте и крикнуть:

– До свидания!

– Передавайте при случае привет вилам! – долетел до нас голос Сокола.

– Непременно, – пробурчала я себе под нос. – Очень надеюсь, что у нас не будет времени на поиски гор, где они прячутся от людей.

Нас бережно опустили нас недалеко от места стоянки. Я тут же легла на спину – сильно кружилась голова. Лада, более выносливая, чем я, напротив, встала во весь рост и закричала:

– Прощайте, прекрасные создания!

– Скорее, ужасные, – проворчала я. – Меня чуть Кондратий не хватил!

К счастью, сестра не заинтересовалась, кто такой этот неведомый Кондратий и какое право он имеет до меня дотрагиваться: у меня не осталось ни сил, ни желания объяснять значение данного фразеологического оборота.

Через несколько минут мы уже обнимались с Иваном и Рославом. Нас, слабых женщин, вернувшихся из птичьего плена, отнесли к костру на руках – всю жизнь бы так передвигалась. За это я простила ребятам то, что они не предприняли попыток спасти нас, любимых, из лап коварных – хотя и легендарных – пернатых существ. Но, как выяснилось впоследствии, братец сразу догадался, кто нас похитил, и рвался на подвиги, требуя от остальных членов команды немедленно отправиться следом. А вот более прагматичный Рослав, напротив, посоветовал подождать дальнейшего развития событий и правильно сделал: разве сладили бы парни (даже при поддержке кота) с огромной стаей крылатых волшебных существ?

– Ну, девчонки, быть вам великими правительницами – если верить древним легендам, Алконост никогда не ошибается! – подытожил Иван, с удовольствием выслушав подробности нашего приключения.

Возражений не последовало: Лада у нас и так княжна, наследница своего отца и, соответственно, престола, а что касается меня… – вдруг и я когда-нибудь стану президентом или хотя бы премьер-министром правительства России, какие мои годы!

– Алконост предупредила, что до Хранителя пять дней лету? – Иван мысленно прикинув расстояние. – Это сколько ж пешкодралом-то? Придется поторопиться. Будем сокращать время отдыха – позже ложиться и раньше вставать. Возражений нет?