Татьяна Супельняк - Вуду по-берендейски

– Ты забыл добавить похищение Лады волкодлаками… – В ответ на укоризненный взгляд брат лишь развел руками: извини, не поверил, с кем не бывает?

– А почему для психической атаки выбрали именно меня – вот только не надо говорить, что я по-прежнему остаюсь слабым звеном в команде! – Мой голос дрожал от сдерживаемой обиды.

– Объяснение прежнее: ты боишься. Сложно избавиться от страхов один раз и навсегда. Но у тебя непременно получится, сестренка, ты способная, не сдавайся, – подбодрил он. – Мы пришли в чужой мир, и он кажется тебе враждебным. Попробуй воспринимать его под другим углом зрения – как место, которое ты в составе экспедиции изучаешь по заданию педагога. Возможно, это поможет. А что касается чужого взгляда в спину – ты ведь все еще его чувствуешь? – Я согласно кивнула. – Надо оставаться начеку, потому что нас преследует хитрый, наглый и изворотливый враг, и его намерения нам, увы, неизвестны. Наскоро перекусываем и в путь.

Возражений ни у кого не нашлось.

* * *

Устав от повседневных рутинных забот, Хранитель обращался к Обозревателю. Ему нравилось следить за развитием событий, связанных с появлением загадочных чужестранцев – сначала в стране берендеев, а затем в Нави. Он наблюдал за их похождениями сначала с возрастающим интересом, а потом и недоумением: зачем они пришли в мир успокоения человеческих душ и древних легендарных существ. Знай, они, как сильно рискуют, оставаясь там, возможно, давно повернули бы назад. Или причина их визита настолько важна?

– Поживем – увидим, – завершил он бесполезные размышления.

Он привычно коснулся рукой зеркальной поверхности. Темная гладь засветилась, ожила и в зеркале появилась юная чужестранка, которую он однажды принял за княжну Ладу (немудрено, ведь девушки похожи, как две горошины – особенно сейчас, когда одеты и причесаны одинаково). Но еще больше он удивился, отметив, что обычно серьезная, рассудительная и самостоятельная дочь князя Берендея расплела косу, чтобы еще больше походить на двойника.

– Но почему? – недоумевал Хранитель.

Впрочем, он сразу забыл свой вопрос, потому что зеркало показало сцену сражения, где девочка из другого мира – кажется, ученик Жрицы Огня назвал ее Лелей – пыталась убить пульсарами… своих спутников.

– Что это кружит над ними? – Присмотревшись, он сочувственно вздохнул. – Храбрая маленькая чародейка не подозревает, что одурманена химерами и не различает иллюзии и реальность, бедняжка.

Он отмахнулся от кольнувшей в сердце жалости (или это была нежность?), как от назойливой мухи, спрашивая себя, каким образом у холодного и расчетливого Хранителя каковым все привыкли его считать, могли проявиться человеческие чувства, и перевел изображение назад.

Зеркало послушно показало вход в ущелье.

Давно приметив размытые контуры человеческой фигуры, следующей за путниками по пятам и распознав отводящие глаза чары, Кощей усмехнулся, приблизил кисть к едва заметному пятну и, собрав длинные пальцы в щепоть, резко приподнял и разжал их, будто снял наброшенную на живое существо накидку:

– Пора познакомиться!

Малорослый, абсолютно лысый, с лоснящимися красными щеками, бегающими голубыми глазками и солидным брюшком толстячок был обут в рыжие кожаные сапоги, ярким пятном выделяющиеся на фоне темной одежды и окружающих его серых скал. Он затравленно озирался, ощущая чужое пристальное внимание, но ничего и никого подозрительного вокруг не замечал.

– Надо же, какой щеголь, – удивился наблюдатель. – Даже примерив на себя роль соглядатая, не пожелал расстаться с приметной обувью.

Толстячок в зеркале так никого и не высмотрел. Сочтя происшествие досадной случайностью, он восстановил заклинание невидимости и, когда его тело вновь превратилось в едва различимое пятно неопределенной формы, крадущимися шагами двинулся по тропинке.

Хранитель же с удовлетворением отметил, что никто из путешественников не пострадал. Они благополучно миновали ущелье и отдыхали возле ручья, над чем-то смеясь. Только его девочка (надо же, он уже называет ее своей!) сидела, нахохлившись, как маленькая, вымокшая под дождем птичка.

Убедившись, что у его подопечной все в порядке, Хранитель погасил зеркало и поднялся на ноги.

– Делу – время, а забаве – лишь миг! – Его ждали тайны ушедших цивилизаций, чью мудрость надо постичь, систематизировать, а затем надежно скрыть от чужих глаз.

ЗАМОРОЧЕННАЯ ПЕЩЕРА

Скалы, одиночные и небольшими группами, встречались все чаще – жаль, не те, к которым мы стремились.

Едва не падая от усталости после непрерывного шестичасового марафона по каменистой дороге, внезапно пришло на ум, что в последнее время я стала быстро уставать, да и вообще разлюбила пешие прогулки. А ведь раньше с легкостью преодолевала большие расстояния во время походов, особенно если впереди маячила желанная цель – дружеские посиделки у костра, песни под гитару, страшные истории и печеная на углях картошка. Лада шепнула по секрету, что ее тоже едва держат ноги.

И все-таки мы старались оставаться оптимистами.

Козырьком приложив ладонь ко лбу, княжна смотрела вдаль:

– Мне кажется, что замок Хранителя уже недалеко!

Подавив тяжелый вздох, я через силу улыбнулась и согласно кивнула.

Когда Иван скомандовал привал, наше внимание привлекла еще одна скала в стороне от дороги с большим отверстием. Что если она сгодится для ночевки? Любопытство пересилило усталость, и я побрела к входу в пещеру. Вслед понеслись гневные предостережения брата.

Наученная печальным опытом, я не стала от них отмахиваться – прежде чем войти, прислушалась и лишь потом осторожно заглянула внутрь: на первый взгляд ничего опасного не наблюдалось – сумрачно и тихо. Присела на траву и стала ждать друзей.

– Давайте переночуем в пещере? До смерти надоело спать под открытым небом и ждать очередного нападения с воздуха неведомых чудищ – а здесь хотя бы подобие крыши над головой.

Иван не возражал, хотя и открыто не поддержал. Включив на полную мощность фонарь, он шагнул внутрь, а мы сгрудились у него за спиной.

Хорошо бы обнаружить здесь спрятанные сокровища, как в восточной сказке «Али-Баба и сорок разбойников», купить яхту и путешествовать по всему свету в поисках тайн и чудес, размечталась я.

Парни методично обследовали каждый закоулок, чтобы убедиться, не прячется ли в темноте какой-нибудь упырь. Ничего подобного я до сих пор не встречала, но у страха, как известно, глаза велики, и богатое воображение тут же показало мне притаившееся в углу пещеры человекообразное существо с синюшной кожей, горящими глазами и раззявленной слюнявой пастью с острыми зубами.