Елена Кузьменкова - Я – ведьма

– А убить человека ты можешь?

Я замерла, глядя на него. Почувствовав мое напряжение, он вскинул голову и посмотрел мне в глаза.

– Извини. Об этом нельзя спрашивать?

– Ну почему же? – я раздумывала над ответом. – Могу, наверное.

– Ты этого не делала?

– Нет, не было необходимости.

Он кивнул, удовлетворенный таким положением дел, и снова вернулся к своему занятию.

Позже мы сидели на берегу и отдыхали, поедая хлеб с сыром. Настала моя очередь задавать вопросы.

– Сколько тебе было лет, когда ты покинул дом?

– Пятнадцать. – Ник прищурился на солнечные пятна, плясавшие на быстрой воде. – Это довольно поздно. Знаешь, мальчиков в знатных семьях отдают на обучение в другую семью довольно рано. Но я нужен был дома.

– Ты помогал своей семье?

– Да, скорее матери. Мой отец довольно слабохарактерный человек. Он не создан управлять. Всем руководила моя мать.

Ник доел свой хлеб и, откинувшись назад, растянулся на нагретой траве.

– А ты больше похож на мать?

Ник засмеялся:

– Я надеюсь.

Обернувшись вполоборота, я рассматривала его. Он, конечно, не догадывался, но его характер и его лучшие и худшие качества я давно прочла в его душе, как в книге. Ник был решителен, но мог быть вспыльчивым и идти на поводу у чувств. Добрый, но в гневе мог рубить с плеча. Внимательный, но любил, чтобы соблюдались в первую очередь его интересы. Правда, я до сих пор не понимала, чего он хочет от меня. Я не сомневалась, что интересна ему. Не сомневалась, что нравлюсь ему. Но в своем общении со мной он был деликатен и осторожен. Я была слишком неопытна в романтических отношениях, столь длительное общение с лицом противоположного пола было для меня необычно и странно. Хотя я четко осознавала свои личные границы и была рада, что Ник их не нарушает. Пока. Я не видела в этом его сознательного расчета. Он вел себя естественно. И сделала вывод, что он действительно уважает меня. Мне это нравилось. Как все больше нравился и он сам. Сейчас я рассматривала его красивое лицо, и мне все сильнее хотелось прикоснуться к нему, отвести ото лба прядь темных волос. Но я тоже вела себя осторожно. Тревожные сны, мучавшие меня совсем недавно, еще не забылись. Я не была легкомысленна, чтобы забывать такое предупреждение.

Ник, наверное, слегка задремал, потому что вздрогнул, когда я вдруг задала очередной вопрос:

– Как ты относишься к Алисии?

Ник поднялся и сел, обхватив согнутые в коленях ноги руками.

– Даже не знаю, что ответить. – Сказал он с невеселым смешком.

– Моя мать умерла, когда родилась Мери. Я был на службе у короля. Отец остался один. Он неплохой человек, но слишком мягкий. Ему нужна нянька, которая бы каждый день говорила бы ему, что делать. Такая скоро нашлась. Алисия взяла на себя заботу о нем и Мери. За это я ей благодарен. Но она беспокоится прежде всего о себе. Она умудрилась родить моему отцу сына – Роберта. И теперь старается всеми силами стать полной хозяйкой замка.

Ник повернул голову ко мне:

– Знаешь, она как-то забыла, что есть еще я. А отец стар.

– И что же она предпринимает?

– Пытается меня соблазнить.

Ответ Ника поверг меня в шок, этого я не ожидала.

– И что она выиграет от этого?

В принципе ответ мне был очевиден, но я должна была что-то спросить.

– Она рассчитывает выйти за меня замуж, если мой отец умрет, и остаться хозяйкой замка.

– Ну, и как ты… в общем, реагируешь на эти попытки. – Я замялась и опустила глаза.

– Остужаю ее пыл и сбегаю сюда, к тебе.

– Ах, вот как.

– Мне Алисия напоминает ядовитую змею. Я не боюсь ее, все ее попытки ничего не стоят, но находиться в ее обществе мне неприятно. Когда придет время, я решу эту проблему, отправив ее в дальнее поместье.

Я почувствовала неприятный холодок.

– А в замке знают, куда ты уходишь, чуть ли не каждый день?

Ник пожал плечами и поднялся, потом протянул руку мне, помогая встать.

– Я никому не докладывал.

Я задумалась. Как много времени понадобится Алисии, чтобы это выяснить? Надо ли говорить, что такое положение дел ей не понравится. Во мне вновь шевельнулось неприятное предчувствие. А вместе с ним в сердце появилось и еще одно чувство. И я не стала себя обманывать. Это была ревность.

***

В один из последних дней июля я повредила себе ногу. Поскользнулась на влажной от недавнего дождя земле и вывихнула лодыжку. Кое-как доковыляла домой и, сев на стул, вытянула пострадавшую конечность, поставив на небольшую скамеечку у очага. Нога пульсировала болью. Хорошо, что перелома не было. Только вывих. Но его нужно было вправить и как можно скорее. С этим мне была необходима помощь. Как на зло, Ник не появлялся у меня уже три дня, был занят. Лиззи присматривала за сестренкой, пока отец и мать пасли скот, и тоже давно не приходила. Последний раз я видела ее, когда, примерно неделю назад, она все-таки привела ко мне Фреда. Тот дошел до того крайнего состояния отчаяния, что готов был на все, лишь бы избавиться от постоянной донимающей его боли.

Все решилось за пару минут. Я усадила мальчишку на кухне у окна, дала ему пополоскать рот настоем из трав и потребовала открыть рот. С мучительным стоном он подчинился и зажмурился. Я подготовила небольшие тонкие щипчики, служившие мне для подобных целей, потом наклонилась и легко поцеловала мальчика в щеку. Он удивленно дернулся и открыл глаза, зеленые словно мох.

– Не переживай, теперь больно не будет. – Успокоила я его.

Он кивнул и расслабился. Через мгновение все неприятности остались позади. Изумленный Фред держал на ладони свой корявый и полугнилой молочный зуб. Он осторожно потрогал ранку на десне кончиком языка и расплылся в счастливой улыбке.

– Не болит! – радостно воскликнул он. – Совсем не болит!

Мы с Лиззи, находившейся все время рядом со своим новым другом, рассмеялись, видя его облегчение.

– Как хорошо, что отец не отвел меня к кузнецу. – Сказал он. – Он собирался сделать это вечером.

– А он знает, что ты пошел сюда? – спросила я.

Мальчик замотал головой:

– Нет, я не говорил ему или маме.

– Почему? – я хотела услышать ответ, поэтому настаивала.

Фред замялся, искоса взглянул сначала на меня, потом на Лиззи. Она ответила за него:

– Родители Фреда не разрешили бы ему прийти сюда. Они боятся тебя.

– Да, они сказали, что вы дьявольское отродье. – Простодушно пояснил мальчишка и тут же закрыл рот руками, испугавшись того, что сказал.

– Понятно. – Протянула я, ничуть не удивившись.

Я знала, что далеко не все люди в деревнях готовы просить у меня помощи, и давно смирилась с этим. Я вовсе не старалась подружиться со всеми подряд. Мне вполне хватало тех, кто не видел во мне зла.

– Как же ты объяснишь им внезапное отсутствие зуба? – поинтересовалась я у него.