Юрий и Аркадий Видинеевы - Собрание малоформатной прозы. Том 7. Ужасы, мистика, фантастика, криминал, современная проза, фэнтези

Все, находившиеся в лагере, быстро окинули взглядами указанное Лёнькой направление, и застыли в изумлении: на них пристально смотрело необычное существо.

«Йети?!!»

Глубокий, гипнотизирующий взгляд странного существа ввёл всех в транс. Никто не заметил, как и куда исчезло это странное существо.

«Неужели оно живёт в чреве Сумрачной Котловины???»

«Сороконожки» ушли в разведку. Едва они скрылись из вида, связь с ними прервалась.

– Готовим к запуску дроны, – распорядился начальник экспедиции.

– Пётр Ильич, потеряете дроны, – не выдержал Лёнька. – Раз живые птицы там не летают, то и железным птицам там не летать. Будет с ними то же, что и с «Сороконожками».

– Попробуем их облетать без научной аппаратуры.

Будто в ответ на слова начальника экспедиции, над опасной зоной поднялись пять огненных шаров.

«Плазмоиды?!!»

– Да кто же живёт в том месте? – вырвалось у парапсихолога Лизочки.

– Представители плазмоидной цивилизации – это очень крутые особи! Их цивилизация – одна из древнейших в Мироздании. Нам их не перехитрить, – прищурился биофизик Евгений. – Предлагаю начать организованное отступление. Если на нас не подействует их предостерегающее маневрирование, они могут обратить нас в неорганизованное бегство.

Возник спор. Обидно было уходить, так ничего и не изучив.

– Хорошо. Попробуем оставаться в лагере и отсюда понаблюдать, какие ещё обитатели этого таинственного места выйдут с нами на визуальный контакт, – решил начальник экспедиции.

За день ничего нового не случилось. Все занимались своей обычной будничной работой: запасали дрова для ночного костра, готовили еду, наводили порядок в палатках и на территории лагеря. Лёнька раздобыл много грибов и ягод, наловил рыбы, пополнил мясные запасы охотничьими трофеями.

Ох, не зря его взяли в этот многодневный поход!

А ночью случилась беда. Обнаружилась она лишь под утро: Лёнька бесследно исчез. Никто не видел, как это произошло, но тем больше ужаса вселило во всех это исчезновение.

«А если это только начало? Тогда, кто будет следующим?!»

«Жалко Лёньку! Хорошим был он парнем, хоть и непутёвым…»

Лёнька растерянно огляделся. Обстановка, в которой он оказался, выглядела, как декорация для съемок фантастического фильма. В ней всё было верхом архитектурного и художественного совершенства. Всё располагало к состоянию глубокого и прочного психологического комфорта. Лёнька быстро адаптировался к этой фантастической новизне и с наслаждением погрузился в атмосферу психологического комфорта. Звуки мягкого голоса подействовали на Лёньку, как целебный бальзам. Он не видел того, кто заговорил с ним и мысленно окрестил его Добрым Хозяином-Невидимкой. Это был телепатический контакт представителя высокоразвитой цивилизации с аборигеном низкого уровня развития. Хозяин этого изумительного пространства представился Лёнке незваным гостем в мире, населённом людьми.

– Убей его! – раздался вдруг новый, резкий, грубый, пронзительный голос, резанувший Лёньку по сердцу.

Всё помещение наполнилось удушливым смрадом, аура благоденствия и доброты улетучилась, уступив место мрачной злобе и клокочущей ярости. Вся обстановка помещения причудливо преобразилась, изменив свой прежний смысл, олицетворявший верх архитектурного и художественного совершенства и даровавший состояние глубокого и прочного психологического комфорта на полную им противоположность. Каждая линия, каждый фрагмент пространства стал олицетворением зла и источал угрозу лютой смерти.

Обладатель нового голоса не скрывался под завесой невидимости. Он открыто объявился перед Лёнькой в образе взбесившегося чудовища, покрытого птичьими перьями.

– Этот негодяй едва не убил меня, когда я вёл наблюдение за его вылазкой из лагеря ему подобных существ! – со змеиным шипением проклокотало перистое чудовище, тыча когтистой лапой прямо перед Лёнькиным лицом.

– Да это потому, что ты дурной на всю башку! – закатилось рявкающим смехом ещё одно чудовище, объявившееся из-за спины первого, и вперившее в него хохочущий взгляд круглых жёлтых глаз. – Ты, клок чёрных перьев с куриными мозгами, объявился перед охотником в облике небольшой промысловой птицы! Поэтому он повёл себя так, как повёл бы себя на его месте любой другой охотник: всадил в тебя заряд дроби. Молись своему «наисладчайшему» из вашей чёртовой преисподни, что он оживил тебя для ваших чёрных дел!

И тут поднялся настоящий гвалт. В помещение, будто тараканы из щелей, понабежали уродливые чудовища разного вида, гавкающие, хрюкающие, каркающие, шипящие и стали наперебой доказывать друг другу своё отношение к судьбе Лёньки. Все они сходились в том, что Лёнька заслуживает страшной и мучительной смерти, но в способе его умерщвления их мнения разошлись.

Всех примирил тихий мягкий голос Доброго Хозяина-Невидимки:

– Если у вас нет единства в том, как умертвить этого несчастного, значит, ему выпала удача быть живым. Я взял его сюда, я и верну его в лагерь ему подобных. Я не вижу за ним никакой вины. Но он должен будет выполнить то поручение, которое я изначально намеривался на него возложить: он должен уйти сам и увести всех своих спутников прочь от нашего секретного места.

Да будет так!

Лёнька выполнил повеление своего пленителя и избавителя. Вновь оказавшись в лагере, он быстро убедил своих спутников немедленно уйти прочь от этого проклятого места. Его спутники, напуганные таинственным Лёнькиным исчезновением и случайным его избавлением из плена у жутких чудовищ, не стали противиться требованию Доброго Хозяина-Невидимки.

– Молодец! – похвалил Лёнку Пётр Ильич. – Тебе удалось сделать то, что оказалось не под силу ни нашей научной аппаратуре, ни одному из нас при всём нашем опыте, знаниях и особой подготовке. Ты побывал там, где ещё не был никто! Теперь ты единственный носитель и источник ценнейших знаний о тайне Сумрачной котловины.

С Лёнькиных слов был составлен перечень обитателей Сумрачной Котловины с детальным описанием их внешности и поведенческих особенностей, проявившихся в разгоревшемся между ними споре о выборе казни для их несчастного пленника. Правда, с Лёнькой пришлось помучиться: его свободный рассказ значительно отличался от того, что удавалось вытянуть из него через введение его в гипносон. Да и полиграф зашкаливал, когда Лёнька слишком увлекался описаниями внешности и поведенческих особенностей обитателей Сумрачной Котловины.

Все истины, доступные человеческому уму, верны только лишь в своём родном пространстве, а за его пределами они утрачивают свой смысл. И если изменяется само пространство, то изменяются, вплоть до полного обнуления, и силы тех истин, которые его наполняли.