Егор Михнегер - Отродье

Перед Рвазаром встал тяжкий выбор: с одной стороны, стражам под страхом смерти запрещалось находиться вне защитных чар города дольше тридцати дней кряду, с другой, приказ отловить всех беглецов до единого исходил лично от самого Короля.

Чутьё подсказывало, что пора спешно возвращаться, ибо отпущенное по уставу время заканчивалось. К тому же Рвазару было совершенно очевидно, что обстановка в Оплоте накаляется, и навыки его отряда в самом скором времени могли потребоваться не вне, а в самом городе. Чернь голодала, законнорожденные затевали интриги, Маронон окончательно потерял интерес к внутренней политике и занимался одной ему ведомой войной с непонятным врагом.

Точечные вылазки и удары ещё могли устранить бунт, не дав недовольству набрать опасные обороты, но для этого требовалась серьёзная предварительная работа по сбору сведений и вычисления наиболее активных участников заговора. Заниматься же подобной «немужественной» деятельностью, никто из стражей категорически не хотел. Показать свою силу, забить, замучить до состояния, когда жертва под пытками подтвердит что угодно – это пожалуйста. Использовать слежку, внедрение, доносы, подкуп и тонкие манипуляции – на такое был способен, пожалуй, лишь Велер, но то был не страж, а кладовщик-интриган, которому Рвазар доверил бы подобное расследование в последнюю очередь.

Вызывало подозрение и то, что пойманные беглецы как-то уж больно единогласно указывали на Дом Среброделов, как на организаторов экспедиций, тогда как в обычной ситуации большинство подобных баранов понятия не имели, на кого на самом деле работают. Учитывая, что стражей уже облапошили один раз, указав недостоверную информацию о количестве участников вылазки, а также тщательность подготовки исследователей и прочие данные, складывалось довольно тревожное ощущение, что экспедиции имели своей истинной целью именно отвлечение внимание тайного карательного отряда стражей. А следовательно, готовящийся заговор гораздо серьёзней, чем просто бунт недовольных, и в нём участвует кто-то из самых влиятельных приближённых правителя.

Все доводы разума были за скорейшее возвращение в город, и тем не менее Рвазар решил преследовать третью, последнюю экспедицию до конца.

Глупо, как глупо! В конце концов, они могли просто соврать, что прикончили всех беглецов и выполнили задание, уложившись ровнёхонько в срок. Рвазар уже и сам не понимал, почему он принял самоубийственное решение продолжить погоню, тогда как долг и здравый смысл приказывали вернуться в Оплот. Не понимал, но горько жалел. И с каждым новым днём жалел об этом всё больше.

Проблемы начались ровно на тридцать первый день их затянувшегося сверх меры похода. Один из разведчиков не вернулся, а его след обрывался так неожиданно, словно тот провалился сквозь землю. И Рвазару было вовсе не до шуток, что они и так под землёй…

На следующий день пропал ещё один воин. На сей раз, просто отошедший подальше от отряда, чтобы справить большую нужду.

Был отдан строгий приказ держаться минимум по трое, как бы ни было неловко, неудобно и любые прочие не. Таинственные исчезновения прекратились, но движение отряда сильно замедлилось.

Они двигались по неисследованным туннелям, которых не было ни на одной карте, что хранились в строжайшем секрете во дворце. Путешествия в столь отдалённые области были под запретом даже для их элитного подразделения стражей, и Рвазар подозревал, что руководивший их деятельностью Маронон совершенно сознательно скрывал от подчинённых все «лишние» сведения.

Приходилось подолгу останавливаться у каждого ответвления, ожидая пока теперь уже целая группа разведчиков вернётся с докладом. Провизия подходила к концу и, хотя съедобного мха вокруг было вдосталь, живности на пути попадалось с каждым переходом всё меньше. К счастью, преследуемая экспедиция находилась в таком же положении, а потому их медленно, но верно настигали прекрасно обученные и закалённые суровыми испытаниями стражи.

Почуяв приближение к цели, отряд заметно воодушевился. Разведчики настояли на разбиении на более мелкие группы, всего по два гнома. Втроём вероятность оказаться замеченными существенно возрастала, и Рвазар дал добро. Так они потеряли ещё двоих стражей.

Нет, те не пропали бесследно, но по совершенно непонятной причине передрались, причём так, что их вопли разносились эхом от стен туннеля на мили. Когда двух спятивших дебоширов нашли, изуродованные тела было практически невозможно узнать: бывалые воины голыми руками и зубами самым натуральным образом разорвали друг друга на части.

Что могло послужить причиной жуткого конфликта, осталось загадкой для всех членов отряда, что служили вместе уже не первый десяток лет и знали друг друга лучше, чем родных отцов и братьев.

Видимо испуганные воплями, исследователи снова ускорились и погоня, что казалось вот-вот подойдёт к завершению, возобновилась. Теперь уже никто не заикался о том, чтобы отлучиться от остальных даже на минуту. Происходило нечто странное, в памяти каждого стража стали появляться провалы и лишь коллективным усилием мысли те восстанавливали перед привалом полную картину дня.

Внезапно оказалось, что без вести пропало не только двое разведчиков, но и ещё трое стражей, причём никто точно не помнил даже их имена! Тех словно вычеркнули из самой истории бытия. Нельзя было вспомнить ни момент, когда именно те пропали, ни черты знакомых долгие годы ребят, вообще ничего, кроме того, что совсем недавно отряд был на три гнома больше.

Какая-то чёрная бездна поглощала сознание, и скоро вместо разовых провалов в памяти редкостью стали, скорее, проблески здравомыслия… Когда пропало ещё несколько гномов, Рвазар даже не смог определить точное число недостающих бойцов.

Но вот что Рвазар пока помнил, так это то, что «вечность», с тех пор как он покинул Оплот, продлилась сорок четыре дня.

Проклятые исследователи остановились в небольшой, на удивление уютной пещерке. Ласково журчал ручеёк, стены и пол покрывал толстый слой мха. Было видно, что члены экспедиции не торопятся в путь: булькали пара котлов, часть гномов с наслаждением лежало на мягком растительном покрывале, другие нехотя занимались разными бытовыми делами. Судя по разбросанному инвентарю, беглецы провели на стоянке несколько дней, хотя прежде не позволяли себе оставаться на одном месте дольше привала.

Выставленные дозорные пребывали в какой-то прострации и не успели ни поднять тревогу, ни даже просто понять, что они уже не жильцы. Отряд стражей тихо и методично занимал позиции, пользуясь царящей в пещере атмосфере безразличия и спокойствия. Впрочем, подобная обстановка не слишком удивила Рвазара – от бесконечной погони устали все, и преследователи, и уж тем более беглецы. Странные события последних двух недель подорвали боевой дух даже элитных стражей, что говорить о моральном состоянии простых гномов? Когда осознаёшь, что знакомые десятилетиями товарищи пропадают не только из физической реальности, но о них стираются сами воспоминания, почва под ногами перестаёт казаться надёжной…