Людмила Павловская - Тайны Гроама. Трилогия

– Отвянь… Мне хо-ро-шо..

А вот и ответ на мой вопрос, почему парни «голубеют» не по дням, а по часам. Посмотришь на таких красоток – весь женский пол может опротиветь. А ведь девчонки-то вполне симпатичные, Марьюшка – так вообще куколка, даже ногти с аккуратным маникюром, в отличие от приятельницы, и лет-то ей, поди, немного, и тридцати на вид нет. Я представила две пары: «боровичок» рядом с толстушкой в жёлтой футболке идут под ручку. Он – с баночкой пивка, она – с бутылкой в руке с облезлыми ногтями, сверкает глазками-смородинками, грозно так: «НЕ ПОДХОДИ! УБЬЮ!» А рядом Марьюшка с кокетливым, жеманным парнем. У него – губки бантиком, а она – сонная, в руках алюминиевое ведро для мусора… Я засмеялась и потёрла нос, чтобы никто не заметил, что хохочу сама с собой. Потом поменяла парочки местами: брюнет в красном с толстушкой и с пивом, а «боровичок» сквозь очки нежно так смотрит на Марьюшку, спящую возле помятого и грязного ведра… Мои мысли нарушил шум голосов, маты возле аппарели Я посмотрела в ту сторону, откуда они доносились. Марьюшка исполняла «ОПЕРУ РЫГОЛЕТТО», перегнувшись через борт парома, подружка поддерживала её за талию и громко материлась, подростки, стоявшие рядом, громко хохотали.

– Что-то холодно, пойдём внутрь, – брезгливо проворчал чернявенький красавчик.

– Конечно, конечно, если тебе прохладно, давай уйдём, – нежно ответил ему приятель.

Парочка, подняв свои огромные сумки, проследовала в закрытое помещение парома.

Тем временем оставалось минут пятнадцать пути. Мысли о предстоящем волшебстве начисто покинули меня; я представляла, как приеду, поднимусь в квартирку моей доброй родственницы, благодаря которой имею возможность в комфортных условиях проводить время на острове – она любезно даёт ключи от своей пустующей квартиры – налью чашечку кофе с коньяком и начну великий праздник «ничегонеделания». Пойду на море, а вечером приедет муж… И вот она я – абсолютно счастливая на отдыхе!

«У аппарели будьте осторожны», – раздался голос капитана. И я, подгоняемая толпой, тоже предвкушающей отдых, поспешила к выходу. По пути обогнала Марьюшку с приятельницей. Толстушка несла чёрный пакет, содержимое которого позвякивало, явно угадывались бутылки, конечно же, со спиртным. Марьюшка же тащила две небольшие дамские сумочки и громко, пьяно смеялась. А где же «сладкая парочка»? А-а-а, они почему-то оказались впереди, бодро обгоняли толпу, пытаясь перехватить свободное такси, причём жеманный парень наравне с приятелем тащил неподъёмные сумки. «И ещё один плюс», – печально подумала я.

Воздух острова всегда заряжал меня каким-то детским оптимизмом! Здесь всегда чувствую себя моложе, здоровее, красивее, веселее, бодрее. Вот и сейчас я достаточно легко взобралась по крутой лестнице, ведущей от переправы наверх к домам, где меня поджидала уютная квартирка родственницы. В этой маленькой «однушке» чувствую себя очень комфортно, как дома. Забегая в подъезд и мысленно предвкушая наслаждение от кофе с коньяком, я на секунду оторопела – на лестничной площадке возвышалась высокая фигура в чёрном. Но тут же на смену испугу пришло удивление – монах! Он стоял прямо перед дверью квартиры, куда я собиралась войти, и глядел на неё как бы в нерешительности. Но, увидев меня, тотчас поспешил к выходу. Не успев издать ни звука, я удивлённо глядела на инока. Монах быстро прошёл мимо меня и вышел из подъезда. Он не сказал ни слова, лишь на сотую долю секунды взглянул на меня. Казалось, ничего не произошло, подумаешь, монах пришёл к кому-то из жильцов подъезда, перепутал дверь, забыл, где живут его знакомые… Однако его короткий взгляд остро врезался в меня, вошел в моё сознание, словно прожёг насквозь. Даже не могу подобрать слов, чтобы объяснить, что именно я почувствовала в короткий миг нашей встречи… Успела запомнить его глаза, небольшие, глубоко посаженные… В обрамлении густых серых ресниц они, казалось, излучали множественность противоречий нашего мира. Отливающий сталью взгляд вначале показался мне устало суровым, а через мгновение – ласково снисходительным… или грустно успокаивающим. Ещё никогда в жизни я не была под таким сильным, волнующим впечатлением от мимолётной встречи! Монах уже давно вышел из подъезда, а я стояла неподвижно, как вкопанная, рассеянно перебирая ключи. Впрочем, странного в самом факте появления монаха ничего не было. На острове, в пяти минутах ходьбы от дома, в котором я остановилась, находился мужской монастырь. Он был построен совсем недавно. Красивые деревянные домики-кельи, видимые из-за высокого зелёного забора, радовали глаз строгостью и аккуратностью, а колокола звонили, как и положено, три раза в день, наполняя воздух степенными звуками, очищающими мысли и вселяющими спокойствие. Меня удивило другое: монахи просто так не гуляли по острову, один раз я видела парня в рясе, спешившего с парома в монастырь, и, пожалуй, всё… Было даже немного странно: монастырь стоит, а монахов не видно… Но, с другой стороны, верующие затворники и не должны праздно шататься, это ведь не отдыхающие из города…

Выпив свой вожделённый кофе, я почти забыла о встрече в подъезде, осталось лишь какое-то странное, тонкое, волнующее настроение, подаренное мне взглядом внимательных серых глаз. Через пять минут я уже шагала в направлении моря. На плече у меня висела сумка с покрывалом и с бутылкой воды. Про инока и думать забыла.

Расстелив покрывало на песке, раздевшись, быстро зашла в воду и пару раз присела так, чтобы вода накрыла только плечи. Плавать я не умею вообще. Да-да, к моему стыду и огорчению. Живу возле моря, но воды боюсь, как огня, вот такой каламбур. По правде говоря, я покривила душой, особого стыда и огорчения давно уже не испытываю, комплекс боязни воды отстал от меня лет на пятнадцать после того, как жизнь начала знакомить меня с массой «единомышленников». Конечно, осознаю, сколько теряю кайфа в морской воде, не умея плавать, но ничего, мало ли кому и что всем нам не удаётся испытать, я, может, на другое способна… Порассуждав таким образом, приступила ко второй части своего «великого заплыва»: присела и опустилась на руки, начала ходить по дну, шлёпая по воде ногами. Любимое упражнение в воде! Потом перевернулась и то же проделала, лёжа на спине. С чувством выполненного долга я выбралась из глубины по колено (вообще-то моя любимая глубина – по пояс) и упала на покрывало, подставив горячему летнему солнцу спину. Сладкая истома быстро взяла меня в плен, глаза начали слипаться, я не стала сопротивляться желанию спать и с удовольствием задремала.

В своём сне я быстро шла, почти бежала по сырому осеннему лесу. Вдруг, откуда ни возьмись, подул холодный ветер; съёжившись и подняв голову, увидела, как две огромные рваные тучи застилают горизонт. Чувствуя, что останавливаться нельзя, попыталась собрать последние силы, чтобы двигаться дальше. Длинная серая юбка развевалась на ветру. Пряди волос, вырванные ветром из причёски, больно били по лицу. Вдалеке раздавался лай собак, но мне уже не было страшно: ручей, через который я только что перебралась, не даст им возможности выйти на мой след. Пожалуй, можно расслабиться и отдохнуть. Полы юбки намокли, но я не чувствовала холода. «Что делать?» – с ужасом подумала я, а потом громко выкрикнула эту фразу. Я не отличалась особой смелостью, но сейчас во что бы то ни стало должна была помочь главному в моей жизни человеку. Его имя – Огл. Мы познакомились почти год назад. Вот как это произошло. Огл жил на окраине посёлка, он поселился здесь недавно и сразу завоевал славу чудного и странного человека. Молодой человек был вежлив и спокоен, на игривые взгляды девушек не реагировал, сторонился компаний и вечерних посиделок с элем. И если бы не постоянные разговоры сельских девушек о странном парне, то я и не думала бы о нём, не интересовалась его тайнами. Однажды моя подруга Ника заговорщицки шепнула мне, что наш таинственный сосед – колдун и ворожей. Она рассказала, что сама видела, как он на ярмарке продавал картины с «живыми» рисунками. А ещё кто-то слышал, как поздно вечером из его дома доносятся странные звуки, словно кто-то играет на невиданном, неслыханном музыкальном инструменте. Не очень-то я верила всем этим сплетням, хотя поболтать о незнакомце было приятно. А потом мы неожиданно встретились…