Екатерина Терехина - Седьмое небо. И ангелы бывают грешными

– Маркус, – окликнула я, боясь даже пошевелится, чтобы не упасть, – Маркус, где ты?

Книги и толстые папки неспешно, сами по себе, перемещались между стеллажами, аккуратно укладываясь на нужное место, и иногда, будто споря с новыми соседями по полке, еле слышно шелестели своими тонкими страницами.

– Осторожно! – вдруг послышался знакомый голос где-то внизу, – Поберегись!

Я в последний момент успела увернуться, как вдруг мимо меня, словно пушечное ядро, на бешеной скорости пролетел бумажный сверток. Он пронесся снизу вверх, и, мелькнув между стеллажей, опустился в крепкую ладонь только что подлетевшего на сером облаке Маркуса.

– Что это? – удивлённо спросила я, все еще прижимаясь всем телом к белой стене.

– О, – вздохнул Маркус, крепко держа неугомонный сверток, так и норовивший снова улизнуть, – Это «Божественная комедия» Данте. Очень ценная рукопись.

– Слишком быстрая для антиквариата! – усмехнулась я, с любопытством поглядывая на руку Маркуса.

– О нет! – улыбнулся мужчина, – Это не самый древний экспонат. Древности, как правило, ведут себя по – спокойнее, – сказал он и бережно положил свиток на полку, после чего рукопись свернулась, как спящий кот, и затихла, заняв свое место.

– Маркус, – продолжила я после минутного молчания, – Мне нужна твоя помощь.

– Я всегда рад, Габриэль, – ответил Маркус, беспокойно поглядывая вниз, словно ожидая вторжения нового бумажного монстра.

Собравшись с силами, я продолжила, а мой голос эхом раздался по всему департаменту реликвий.

– Сегодня ночью, во время дежурства, со мной случилось нечто странное… я не могу это объяснить. Маркус, ты знаешь, что находится за стенами Седьмого департамента?

Услышав мой вопрос, Маркус вздрогнул и побледнел.

В одно мгновение он подлетел прямо к самому краю мраморного выступа и протянул мне руку.

– Тише, – прошипел он сквозь зубы, искоса посматривая на темноволосого мужчину в сером мундире, что перебирал ворох старых, полуистлевших бумаг двумя стеллажами левее и мог нас подслушать, – Здесь не безопасно. У Совета везде есть уши. Идем быстрее.

Он смотрел мне в глаза, но я не могла даже пошевелиться, твердо помня, что прямо передо мной гигантская пропасть до краев наполненная древними рукописями.

– Не бойся, – улыбнулся Маркус, заметив мое замешательство, но взгляд его был по-прежнему встревожен, – Просто держи равновесие.

– Я не… – прошептала я, жадно хватая воздух от волнения, но так и не решаясь сделать шаг вперед, – Я не летала раньше.

– Просто доверься стихии, – прошептал он, – И помни, ты – ангел, а ангелы не могут не уметь летать.

Маркус резко развернулся на своем облаке и стремительно полетел вверх, прямо к небесному куполу, что радугой отражался в прозрачном хрустале внешней грани сферы.

Я, тяжело вздохнув, но все-таки доверившись другу, твердо поставила перед собой правую ногу и, мысленно приготовившись упасть, почувствовала, как неведомая сила уже несет меня между стеллажами вслед за Маркусом.

Лиловое облако, непонятно откуда взявшееся под моими ногами, словно быстрый лифт, поднимало меня вверх, не издавая ни малейшего звука, от чего казалось, что все происходило во сне.

Поравнявшись с Маркусом, я заметила группу хранителей, что толпились возле каменного стола на верхнем своде, и что-то оживленно разглядывали, но, как только мы достигли их ниши, разошлись по местам, с неодобрением глядя на мой мундир и торчащий из него край жезла.

– В департаменте реликвий стало неспокойно, – прошептала я, все еще чувствуя на себе косые взгляды.

– Не обращай внимания, – произнес Маркус, подлетая к белоснежной арке, за которой виднелся коридор с огромным количеством узких, не похожих на широкие врата первого уровня, дверей, – Из всех живых существ на свете они любят только книги. Да и, сама понимаешь, появление солдата в мирном отсеке всегда вызывает настороженность. Тем более сейчас, когда грядет эпоха перемен.

– Ты хочешь сказать, – произнесла я почти шепотом, но Маркус меня перебил.

– Есть информация, – продолжил он еле слышно, – Что скоро произойдет новая перестройка пространства. И по предсказаниям, она превзойдет все предыдущие. Поэтому сейчас каждый старается быть как можно ближе к своему месту, чтобы невольно не оказаться в самой гуще событий. Не всегда перемены несут благо. Порой за ними скрывается только хаос.

– Но чаще всего именно хаос является двигателем прогресса, – возразила я, – Ведь стоячая вода со временем превращается в болото. Так и стабильность часто пахнет тиной и гнилью. Поэтому хаос не может являться абсолютным злом. Это лишь временная необходимость. Своего рода авансовая плата за будущие блага.

– Не все готовы платить наперед за то, чего еще не имеют, и возможно даже никогда не получат, – обреченно прошептал Маркус, тяжело вздохнув, – В любом случае, в этих торгах, какими бы заманчивыми ни были условия, человек редко оказывается в выигрыше. Поэтому лучше иногда иметь теплое уютное болото, чем бушующий водоворот, стирающий все на своем пути, в котором просто не выжить.

– Ты прав, – продолжила я, стараясь сдерживать негодование, – Но нашего согласия вряд ли кто спросит. Кто мы такие перед лицом Фатума или даже Совета Справедливости? Всего лишь песчинки в пустыне, исчисляемые по номерам.

Я вспомнила лицо смертного, которого посетила сегодня ночью. Кто он? Я даже не знала его имени. Только число, закрепленное за ним в памяти пространства. А у него тоже есть душа. И не самая худшая на этой планете. Но он фактически никто, его для системы не существует. Один приказ и кто-нибудь, похожий на меня, с таким же жезлом и в сером мундире, навсегда сотрет воспоминания о нем из душ живущих и раскрошит его сознание в пыль. Жила душа и нет ее более. Всего лишь секунда и миллионы жизней эволюции превратятся в прах. Безвозвратно…

Похоже, Маркус прав: высшие цели по кирпичикам строятся из миллионов загубленных судеб. И, возведя эту стену, иногда задумываешься, а стоила ли она того? И не было ли наше зловонное, как тогда нам казалось, болото тем самым высшим благом, о котором мы все мечтали, но в погоне за прекрасным миражом, навсегда лишились. Но, увы, мы узнаем это, только оказавшись на обратной стороне, взглянув в глаза бездне. Только потеряв возможность вернуться.

Мы опустились на белый мрамор выступа, что соединял хранилище и серый коридор, и облако, только что принесшее меня сюда, растаяло, будто его и вовсе не существовало.

Запахнув свой мундир, я оглянулась по сторонам, пытаясь понять, куда выходит этот коридор. Судя по цвету стен, скорее всего на третий уровень, а это очень плохо. Третий уровень- база дислокации командиров низших рангов. Не слишком было бы разумно с моей стороны туда соваться. Особенно сейчас, после совершенного мною саботажа. Поэтому придется выходить, как пришла, надеюсь, офицер в белом за то время, что я здесь, забудет о моем существовании, что, конечно, маловероятно, но иного выхода отсюда у меня просто не было. Поход на третий уровень сейчас равен самоубийству. Командиры не упустят шанса выслужиться перед руководством, чтобы перейти в новый ранг, поэтому солдат, без цели бродящий по их блоку после дежурства более чем подозрительный объект, а любая проверка для меня – это прямая путевка к удалению.