Ю. Дорожкин - Сказания Дальних гор

Но, несмотря на такие мысли, сон подступил к Тиму очень скоро. Некоторое время он еще смотрел по сторонам, особенно туда, где скрылась за деревьями невесть чья голова. Лес окружал его привычными звуками: шелестом листьев, мышиным шебуршанием в траве, мелодичной перекличкой ночных птиц. Голова его отяжелела, глаза сами закрывались, хотя еще десяток минут назад он был насторожен, бодр и готов действовать. Ползком – на всякий случай – добрался он до приглянувшегося ему дерева, устроился между его корней, закрытый от чужих недобрых взоров толстенным, почти сажень в диаметре, стволом и густо разросшимся кустом лесного орешника. Под голову Тим пристроил свой полупустой походный мешок, рядом положил заряженный арбалет и закрыл глаза…

Проснулся Тим от прохлады. Не то, чтобы он замерз, но в лесу было свежо, и он почувствовал это сквозь сон; темноты уже не было, вместо нее под сводами леса царил серый предрассветный сумрак, вовсю перекликались на ветвях птицы. Встав, Тим поднял арбалет и, чтобы размяться и чуть согреться, прошелся вокруг дерева, а затем до древнего столба, возле которого он прятался, наблюдая за непонятным существом. Огляделся по сторонам. Лес выглядел мирно, как любой другой лес утром, а уж помощнику пристава не раз и не два приходилось наблюдать эту картину, проводя ночь на природе – на охоте ли, выслеживая ли кого вместе с отрядом конных лучников. Утренний туман стлался по земле, расползаясь из ложбин и распадков. Но этот туман был самый обыкновенный, не было в нем ничего странного в отличие от того, ночью. И таким мирным было все вокруг, что усомнился охотник: не приснилось ли ему то, что он видел? Явь ли это была, или сон, либо морок?

Тим достал из своего походного мешка половину буханки хлеба и кусок сыра, съел их стоя и продолжая осматриваться. Он находился в роще огромных раскидистых деревьев, названия которых он не знал. Деревья были старые, наверняка возраст большинства из них перевалил за сотню лет. Росли они редко, подлеска почти не было. Зато, пройдясь, Тим обнаружил еще вкопанные в землю столбы, на вид не менее древние. Он насчитал восемь столбов, покосившихся, почерневших, покрытых мхом. И они образовывали круг, как бы очерчивавший почти всю рощу. В некоторых местах расстояние между столбами было раза в два больше, чем между соседними – по-видимому, не все они сохранились. Тим снова попытался разобрать рисунок на их поверхности, но безуспешно – можно было лишь сказать, что раньше на них было что-то вырезано. Решив при случае расспросить жителей посёлка и об этом, охотник решил было уже возобновить поиски Иржи, как пришла в его голову мысль найти центр круга. Миновав несколько деревьев, он увидел перед собой обелиск. Именно обелиск, а не просто большой камень: высотой он был в полтора человеческих роста, формой напоминал половину яйца, поставленную вертикально, а серая поверхность его была когда-то гладко отшлифована, хотя теперь, как и столбы, была покрыта мхом, сколами и мелкими трещинами. Но только на ней можно было чётко различить нанесенный когда-то неведомо кем рисунок: черным цветом, не потускневшим за невесть сколько времени, были изображены две дуги, как две наложенные друг на друга подковы, одна изгибом вверх, другая – вниз. В том месте, где они заходили друг на друга, был изображен какой-то знак, а вернее всего – руна.

Тим, отличавшийся любознательностью по отношению к различным древностям, лишь покачал головой, досадуя, что нельзя прямо сейчас предъявить это место мудрецам из Стоунграда. Не став более терять времени, он решительно зашагал к краю рощи, противоположному тому, на котором провел ночь. На ходу пытался сориентироваться:

«Так, вон там, похоже, ели растут, может, там и начинается тот ельник, по которому я ночью блуждал? Может быть, а может, и нет. А перед тем, как разойтись, мы переходили ручей. Местность к нему должна понижаться. А тут поверхность ровная, вот только… один спуск был – от рощи к ложбине, где ночью этот страх видал… Правда, ручья там не было, но может, ложбина к нему выводит? Тогда я удаляюсь от него. Наверное».

Думая так, он вышел из-за последних деревьев рощи. За небольшим просветом начинался другой лес – деревья были не в пример ниже и тоньше и росли чаще, более густым был и подлесок. Но самое главное, что увидел Тим, была струйка дыма, поднимающаяся в небо впереди и чуть левее от направления его движения. Тим ускорил шаг. Это, несомненно, был костер. Чей? Чей бы то ни было, все же это уже хорошо. И было до него совсем близко. Отведя свободной рукой – в другой он держал арбалет – ветки последнего дерева, Тим увидел небольшую прогалину, на которой, рядом с лежащей оленьей тушей, весело потрескивал костерок. Рядом на какой-то коряге сидел Иржи и своим видавшим виды ножом с недлинным, но толстым клинком снимал с оленя шкуру.

– Вот ты где! – окликнул товарища помощник пристава. Тот оглянулся и приветственно махнул рукой:

– А! Нашелся! Куда подевался-то?

– Да это я тебя найти не мог, так и заночевал.

Тим подошел к костру, положил на траву арбалет, мешок, затем сам опустился рядом.

– А куда ты вообще делся? – Иржи отложил нож и вытер руки платком. – Мы как разошлись, я ту поляну обогнул со своей стороны, нашел там кровавый след, и прошел всего шагов, может, тридцать, понял? И гляжу – вот он лежит, олень-то! Уж я тебя звал, звал, думал, рядом ты, ну, думаю, сейчас придет. А тебя все нет. Попробовал навстречу тебе пойти, да темень такая, думаю, совсем потеряемся. Нет, где уж тут, думаю, в незнакомом лесу его искать? До утра пережду, утром найдется. Развел костер…

– Да я, видишь… Оступился, свалился в овраг, – начал рассказывать Тим. – И пока блуждал по нему, видимо, направление совсем потерял. А как вылез – кричал тебе – без толку…

– Да уж, куда там – кричать, – махнул рукой Иржи, – в ста шагах, может, еще и услышишь, а дальше – бесполезно! Ага!

Сказав это, он принялся раскуривать свою любимую походную трубку.

– Послушай, – голос Тима вдруг стал озабоченным. – Ты необычного ничего за ночь не видел, не слышал?

– Нет, ты же знаешь, я чутко сплю, тихо всё было, ничего, даже- даже! – заверил Иржи приятеля.

– А я, ты понимаешь… – и он медленно, тщательно подбирая слова, чтобы верно описать увиденное, поведал своему спутнику про существо, двигавшееся в тумане. Когда он закончил, Иржи еще некоторое время сосредоточенно молчал, попыхивая трубочкой. Наконец, он произнёс:

– Значит, Страх, говоришь…

– Какой Страх? – не понял Тим.

– А помнишь, нам Грант сказал? Появился, говорит, в лесу какой-то Страх. В каждом лесу, он говорил, был свой Страх, только он спит до поры – до времени. Что-то вроде этого он говорил.

– Ты думаешь, когда староста просил рассказывать ему про все странное, что мы увидим в лесу, он это имел ввиду?