Евгений Михно - Тень: Пробуждение

Неуверенно ступая по бетонным плитам, покрытым плотным слоем земли, я настороженно прислушивался к каждому шороху, то и дело оглядываясь. Иногда слышались шаги, приглушенные голоса, а может, это воображение старалось заполнить звуковой вакуум. – « Я такой мелочью не занимаюсь. Могу включить тебе музыку, чтоб саспенса нагнать. Надо? » – «Нет, благодарю».

Через несколько метров начали попадаться жилые блоки. Обилие картона, одеял, пледов, где-то даже матрасы, следы кострищ, коробки с неизвестным содержимым. Плиты сверху не покрывали всю площадь подземки, потому света сквозь пробелы вполне хватало, чтобы оценить внутреннее убранство. Только вот где хозяева? – « Непонятно. Вот, например, видно же, что огонь только сейчас погасили, дымок еще идет. Кто-то старался в спешке убраться отсюда, видимо, когда услышал нас. Но чего им тут бояться? Менты облав не устраивают, непрошеных гостей тут тоже явно не толпы, да и это их территория, могут прогнать кого угодно ». – «Не нагнетай, может просто по делам все разошлись». – « Угу, разом, строем. Встали и пошли».

Потихоньку переругиваясь сам с собой, я продолжал идти вдоль бетонных стен и блоков, стараясь пореже дышать. Везде было пусто, однако помимо дыма от свежезатушенного костра, я заметил дымящийся бычок на земле возле одного из грязных матрасов. – « Упс. И кто же прав в очередной раз? »

Внезапно впереди мелькнул силуэт, я успел разглядеть лишь мужскую фигуру в тяжелой куртке и шапке с огромным помпоном на конце. Он скрылся за колонной, послышались удаляющиеся шаркающие шаги.

– Эй, – я поспешил за ним, – постой! Я не из полиции, просто поговорить хочу!

Повернув в проход, ведущий вглубь стройки, я увидел, как бездомный торопливо шаркает в темноту, туда, где верхние плиты лежали плотно, не пуская внутрь дневной свет. Особого желания оказаться там в одиночестве я не ощутил, но и выбора не было. Я ускорил шаг в надежде нагнать его до того, как он скроется в темноте.

Мужик испуганно оглянулся, продолжая двигаться вперед, затем, по мере моего приближения, на его морщинистой физиономии, заросшей щетиной, отразилось узнавание и облегчение. Он остановился и повернулся ко мне. Я тоже его узнал – Валерка, приятель и частный собутыльник Коли, нередко появлявшийся вместе с ним в моем дворе. – « Кто-то, кажется, утверждал, что не всех бомжей в округе знает? Всегда восхищался твоей способностью находить нужные связи».

– Ты чего тут делаешь? – Спросил он сиплым, пропитым голосом.

– Здорово, Валер. – Я остановился и развел руками, показывая, что в них ничего нет. – А куда все разбежались? Где народ?

– Не знаю ничего, пойду я, ладно? И ты иди, нечего тут ходить. – Он опасливо оглядывался по сторонам и беспокойно переминался с ноги на ногу.

– Валер, слушай, я просто поговорить хотел. – Я старался не обращать внимания на дичайший перегар, от которого глаза резало. – Ты знаешь, где Верку найти, подругу Колину?

Валера весь сразу съёжился при упоминании этого имени, на лице отразилась глубокая горечь, глаза заблестели:

– Какую Верку? Не знаю я никакой Верки. И не видел ничего. Я никому не скажу ничего. – Он умоляюще посмотрел на меня. – Кто мне поверит-то? Ты не трогай меня, ладно? Я пойду, ладно? – Он потихоньку начал пятиться в темноту коридора.

Я удивленно поднял брови:

– Я тебя трогать не собираюсь. Я поговорить хочу просто. Вот, возьми, – я пошарил в карманах, вытащил пару тысячных купюр. – На опохмел. Ты мне только скажи, где ее найти, и я исчезну. Пожалуйста.

Он еще раз оглянулся по сторонам, затем осторожно подошел, взял деньги, спрятал во внутренний карман и поманил за собой:

– Ты только тихо, никому, понял, да? – я согласно кивнул и послушно двинулся за ним.

Мы направились по одному из проходов, ведущих в дальний конец стройки. Валера шаркал впереди, изредка проверяя, иду ли я за ним, и бурча себе что-то под нос. Пару раз я чувствовал на себе пристальные взгляды, но никого рядом не видел. Значит, прячутся все же. Наконец мой проводник остановился у одного из блоков. Сам он внутрь старался не смотреть. Подойдя к нему, я заглянул внутрь.

– « Твою же мать! Да сколько же можно? »

В этот раз я не отпрыгнул, но желудок вновь сделал двойное сальто. На стенах виднелись темно-бурые подтеки, матрас, разорванный на несколько частей, также весь был в крови, прямо пропитан ею, как, видимо, и вся земля вокруг. Острый, металлический запах крови смешивался с запахом гнилой плоти, создавая настолько тошнотворную смесь, что все ароматы до этого казались изысканным парфюмом. Полнейший разгром.

Какие-то тряпки, куртки, клетчатые китайские сумки – все валялось по периметру вокруг, и везде виднелась засохшая субстанция. Закрыв ладонью нос и рот, с трудом удерживая позывы, я повернулся к Валере. Тот стоял, глядя в пол, его мелко трясло, он продолжал что-то неразборчиво шептать, мне удалось лишь уловить «… я не видел… Боже… красноглазый…»

Я отошел на пару шагов, передернув плечами, и наконец, совладав с голосом, спросил:

– Что тут произошло?

– Здесь Верка жила, – едва слышно прошептал Валера. – Здесь и померла. Вчера.

– Как? Кто это сделал?

– Хорошая женщина, мухи не обидит, а сколько анекдотов знает, всегда с ней хорошо сидели, – он шептал, будто забыв о моем присутствии. – Помню, полную сумку мяса принесла, откуда и взяла-то, не знаю, со всеми поделилась, ничего не прятала, хорошая женщина, Верка…

– Валера, что здесь случилось? – я чуть повысил голос, прерывая его поток воспоминаний.

Тот очнулся и посмотрел на меня со скорбью и страхом в мутных глазах:

– А? Нет больше Веры. Болата нет. Коли нет. Многих нет. Не поговоришь. Хорошая женщина. Пойду я, ладно?

Я достал сигареты, подкурил, протянул одну Валере. Тот, посомневавшись мгновенье, взял.

– Валера, расскажи, пожалуйста, что здесь случилось. Мне очень важно знать. – Я посмотрел ему в глаза. – Ты ведь что-то видел? Я никому ничего не расскажу, обещаю.

– Не знаю я, что видел. Пьяный был. – Валера вновь начал испуганно озираться. – Да и зачем тебе знать-то? Зачем пришел? Я ничего никому не сказал, видишь? Не трогай меня, ладно?

Я тяжело вздохнул, но спокойно проговорил:

– Я не знаю, кого или чего ты боишься, но я тебя обижать не собираюсь. Просто расскажи мне, да разойдемся, хорошо?

Валера торопливо затягивался, будто опасаясь, что я в любой момент могу отобрать сигарету, затем затушил, оставив половину, положил в карман, и, подойдя чуть ближе, тихо заговорил:

– Ты, главное, не рассказывай никому. Я мож, видел, мож, не видел. Не поверишь ты мне. Вчера видел. Болела она сильно, укусила ее тварь какая-то, шея никак не заживала. Посмотреть не давала. Говорила, само заживет. Плохая она к вечеру была. Совсем плохая. А ночью сегодня спал, слышу – орет кто-то. Наши разбежались, кто куда, а я пошел посмотреть, вдруг случилось что. Вера нам всегда помогала. Хорошая женщина. И вот подхожу я, вижу, сидит на ней тварь какая-то, а вроде и человек. Глазища красные, злобные, у меня все изнутри аж зашлось. Сидит и рвет Веру, кровь так и хлещет, так и хлещет! Она, бедненькая, визжит, руками машет, а он, паскуда, держит ее и рвет, будто зубами рвет, понимаешь? Я стою, страшно мне, двинуться не могу, а он, как куклу, ее дербанить начал! Не можно так человеку с такой силищей быть! Жутко это, ненормально. Вижу, что голову тот поднимать на меня начал, да и побежал оттуда, куда глаза глядят. Не разбирал дороги, бежал, пока силы были. Утром только вернулся сегодня. Убрали с мужиками, что осталось. Страшно смотреть, что с ней было. Даже собаки дикие так не рвут, а я видел собак, видел, понимаешь? – Он замолчал, в глазах застыл первобытный страх, его трясло, как лист на ветру, на лбу из-под шапки выступил пот, несмотря на прохладное утро. Я молча курил, глядя на него. Адекватных комментариев в голову не шло. Да, можно счесть это синим бредом, если бы не одно «но» – я уже видел подобное. Только вот я видел результат, а Валера также стал свидетелем процесса.