Лариса Печенежская - Ки-Ми-Асура. Том II

В отличие от них, ми-асурианцы считают воспитание души ребенка главной своей задачей. Именно поэтому все достижения нашей цивилизации стали возможны потому, что мы не позволили преобладать на нашей планете Злу.

Великий Архитектор и нам, и землянам дал право выбора, от которого зависело будущее как отдельной Души, так и всей человеческой цивилизации. И мы выбрали Добро, зная простую Истину: чем больше среди нас окажется людей, заражённых Злом, тем меньше шансов у всех нас увидеть счастливые лица своих потомков – детей, внуков, правнуков. Поэтому мы открыли свое сознание миру Добра. А что такое сознание? Ты можешь дать ему определение?

Гарри только улыбнулся в ответ, не произнеся ни слова.

– Тогда вдумайся в то, что я сейчас тебе скажу: со-Знание – это, прежде всего, сопричастность, прикосновение к Знанию Высшего Разума.

«Спаситесь сами и вокруг вас спасутся десятки таких, как вы» – этим девизом руководствовались ми-асурианцы на протяжении многих веков своего развития, в первую очередь заботясь о своей душе. Другими словами, наполняя ее Добром, они распространяли вокруг себя еще больше Добра.

Надеюсь, теперь ты понял, что, в отличие от землян, в этом и состоит основной смысл жизни на нашей планете, поскольку душа живёт вечно, а значит, и совершенствовать её мы будем до тех пор, пока она не вознесется в Город Света.

Глянув на Гарри, усилием воли пытавшегося переварить услышанное, его осунувшееся и уставшее лицо, Дана решительно сказала:

– Всё. На сегодня достаточно изматывать себя. Земле ты помочь ничем не можешь, да и день у тебя выдался психологически трудный, поэтому пора отдохнуть и привести свое внутренне состояние в надлежащий порядок. Кровать уже расстелена и ждет нас.

Гарри послушно встал и, притянув к себе жену, почувствовал себя значительно спокойнее. В этом бушующем море впечатлений, эмоций и чувств, в котором он казался себе неумелым пловцом, она была для него не только спасательным кругом, но и островом Веры, Надежды и Любви. Но, главное, что ни ее, ни их сына не ждет печальная участь землян, и он мысленно поблагодарил свою судьбу, что оказался на Ки-Ми-Асуре.

Гарри проснулся очень рано. Едва открыв глаза, он посмотрел на Дану: она всё еще крепко спала, уютно примостившись у него под рукой. Дыхание было ровным, но ресницы слегка трепетали, наверное, ей снился какой-то сон.

От нее исходило тепло, которое проникало в его сердце, пробуждая в нем нежность и желание поцеловать ладошку, покоившеюся на его груди. Однако он усмирил свои внутренние порывы, чтобы не разбудить любимую.

С вечера они забыли опустить шторы на окне, и Гарри представилась редкая возможность любоваться рассветом. Он осторожно повернул голову в сторону окна и стал наблюдать.

Сначала небо стало белеть, потом на нем начала медленно разгораться алая зорька – и в листве деревьев дружно защебетали птицы. Какое-то время небо оставалось бледным, с легким намеком на голубизну. Затем из-за горизонта стало лениво выползать большое красное солнце, незаметно поднимаясь вверх. Небо, прогреваясь солнечными лучами, начало на глазах голубеть, становясь всё ярче и синее. Ветерок еще не поднялся, и зеленая листва не затрепетала. В природе царила умиротворенность.

Постепенно окно стало заливаться солнечным светом, как бы провозглашая: сегодня погода будет хорошая, по-настоящему летняя. Гарри невольно улыбнулся, глядя, как по стенам забегали беспокойные солнечные зайчики. Вновь посмотрев в окно, он заметил, что солнце поднялось уже достаточно высоко, золотя вершины деревьев. Во всём ощущалась легкость свежего летнего утра.

– Пора вставать, – зашевелилась непрошенная мысль.

С сожалением приподняв руку, под которой сладко посапывала Дана, Гарри перевернулся на бок и легкими поцелуями стал будить жену. Сначала на её лице появилась довольная улыбка, затем распахнулись глаза, пытаясь движением ресниц прогнать остатки сна. Их взгляды встретились и замерли, наполняя души радостью эмоциональной близости.

После пробуждения их чувства всегда были спонтанны и естественны, они как бы подчеркивали, что между ними существует глубокая связь. Именно в такие минуты Гарри понимал, что нежность тысячи прикосновений к телу – ничто в сравнении с той нежностью, с которой соприкасаются их души. И вообще, не раз убеждался в том, что, даже не прикасаясь друг к другу, он чувствовал тепло от близости Даны, которой полны все его мысли.

Она была не только любимой женщиной, но и по-настоящему близким человеком: с ней он испытывал тотальное спокойствие, был всегда искренним, мог в любой момент рассказать ей, о чем думает… без тени страха и сомнения, что не поймёт, разделяя с ней не только телесное единство, но и уровень понимания и восприятия мира. Поэтому их эмоциональную близость он воспринимал как совместный танец душ под аккомпанемент абсолютного доверия, при котором каждый из них понимал и уважал личное пространство другого.

Прошло совсем немного времени, как они узнали о существовании друг друга, но их души срослись настолько, что дороже Даны для него не было человека, и Гарри знал, что никогда не сделает ей больно, так как ее боль сразу же станет его собственной.

Быть рядом с ней – это всё, что ему нужно: мечтать, говорить с ней, молчать возле нее, думать о ней или вещах более отстраненных, но в её присутствии… да не все ли равно, что делать, лишь бы быть с ней.

Глядя на сладко дремлющую жену, так и не нашедшую сил окончательно проснуться, Гарри задался вопросом: почему считается, что высшая точка наслаждения – физическая близость? Нет, у него свое понимание этого.

Быть рядом, видеть, касаться, чувствовать на своей коже легкое дыхание любимой, иметь возможность каждую секунду, каждое мгновение ощущать, что рядом твое второе «я», твоя кожа, твоя надежная стена – вот оно, истинное счастье!

Он может находиться от Даны на большом расстоянии, не касаться ее тела, но дышать ею и рисовать в своем сознании ее образ, безумно любя.

Ему приятно, что рядом с ним женщина, с которой время летит незаметно, с которой разговариваешь без умолку и не задумываешься, что сказать, которой не надо ничего объяснять и оправдываться, ведь она и так всё понимает.

Вначале, осознав, что нашел в ней свою вторую половинку, он боялся её потерять, но со временем понял, что это невозможно, так как она ему не принадлежит. И благодаря этому он постиг истинную свободу: обладал женщиной, которая была для него дороже всего на свете, но не владел ею.

Гарри всегда знал, что любовь – не сезонный цветок, и чтобы вырасти, ей требуются годы. Но у них на это ушло несколько месяцев, после чего их любовь вышла за пределы физиологии, и в ней с каждым днем все ярче и ярче стало проявляться духовное начало. Несмотря на это, они продолжали все глубже узнавать друг друга, находить новые способы любить, быть вместе.