Константин Дорм - Онейромикон. Транзитники у порога

– Конечно нет! То, что ты уже второй раз подряд видишь перед собой в меру моднявого платинового блондина – эдакого хлюста – во многом совпадение, обусловленное заданной тобой же, для подсознания, команды ориентироваться на данный образ. Первоначально же образ мог быть сформирован ассоциациями из твоей памяти о далёком прошлом. Проще говоря, ты смог создать более-менее стойкий шаблон восприятия. Но относительно субстрата сновидения, что я, что проекции твоей психики и сознания – всё это спрайты. Да что там… Ты и сам здесь тоже спрайт! Просто твоё самовосприятие более устойчивое, чем наблюдаемое окружение, потому что мозгу важно поддерживать целостность «Я-модели», к которой ты так привык в своей повседневной реальности. Я это всё к тому, что в следующий раз ты вполне можешь увидеть меня уже другим. Ну а что касается моей внешности в мире, из которого я пришёл, то здесь, пожалуй, не подобрать подходящего для человеческого понимания сравнения. Уж слишком существенны различия между нами.

Тут Касу вспомнилось, что, будучи подростком, он некоторое время дружил с очень похожим на Дормидора молодым человеком, который был старше его на пару лет. Они познакомились во дворе его дома за игрой в настольный теннис. Тогда выяснилось, что он живёт в его же доме. Вскоре знакомый переехал на ПМЖ в другой район. Однако пара лет знакомства хорошо отложилась в памяти Каса.

– Почему же ты и твои одномиряне так стремились выйти на контакт с людьми?

– Как я уже говорил ранее, направление твоих исследований может выявить единственный способ установления по-настоящему стабильной связи между нами. Видишь ли, мы тоже ищем пути развития и для этого стараемся кооперироваться с цивилизациями других миров. Так было и с близлежащим к вашему этеральным миром, с которым по уже обозначенным причинам контактировать оказалось просто. Наш мир развит и духовно, и технологически; представители этерального предоставили нам определённую квоту на установление связи также и с вами, поскольку в курсе существующих у человечества проблем.

– Я знаю, что финальное слово в установлении каждого сеанса связи так или иначе оставалось за ними. Не единожды говорилось, что мироздание представляет собой вертикальную иерархию: более высоким уровням проще выходить на низлежащие. Также знаю, что они и сами пытаются выстроить надёжный мост между мирами.

– Да. И с недавнего времени мы им в этом помогаем.

– Неужели действительно всё скоро может кончиться плачевно для нашего мира?

– К сожалению, в части миропонимания вы основательно застопорились. Ситуацию осложняет и ваше оружие, которое грозит полностью нивелировать все остальные достижения.

– М-да… Светлое будущее, которое нам так давно предрекали, на поверку оказывается не таким уж светлым. Да ещё мои дорогие друзья-соратнички не дают соскучиться: Улайя перебежала к Нилу, а Ярт так и ждёт случая перевести руководство лабораторией на себя.

Тут Дормидор сделался немного смурным и задумался.

– Пожалуйста, не замолкай надолго, а то я подумаю, что всё это было не взаправду, и ты лишь мой обычный спрайт, хотя и весьма умный!

– Вот что, Кас! Есть идея, как можно интериоризировать меня в вашу реальность. Иначе мои усилия, скорее всего, не принесут нужной отдачи. У вас уже появились первые толковые андроиды, которые способны работать с широким спектром частот. Это подходящая зацепка. Если ты сообщишь свой шлем для сна со шлемом, надетым на голову андроида, и сможешь из сновидения, в котором я буду присутствовать, медленно просыпаться, проходя через просонок, то есть неплохой шанс, что мне удастся перейти прямиком в программный модуль андроида, получив контроль над ним.

– Признаться, навскидку это шальная идея, но чем чёрт не шутит ─ надо попробовать! Я постараюсь исхитриться: останусь в одну из ближайших ночей в лаборатории, чтобы всё это провернуть.

– Хорошо! Только не забудь, что андроид тоже должен быть поставлен на спящий режим – так будет достигаться необходимая для перехода синхрония. Когда всё получится, то ты сам об этом быстро узнаешь.

Для того чтобы столь многообещающая третья встреча с Дормидором смогла состояться в одну из ближайших ночей, и в силу специфики стоявшей перед ним задачи, Кас решил применить другой – более оригинальный сценарий входа в сновидение. Когда-то он читал книгу одного известного ламы традиции Бон, из которой узнал о том, что ещё с древних времён тибетские монахи, практикующие йогу сна и ясные сновидения, для повышения чуткости работы внимания и стимулирования осознанности придерживались принципа четырёхкратных подбуживаний в течение ночи – примерно через каждые два часа. Этот принцип Кас решил уложить в рамки всего лишь одного часа с пятнадцатиминутными интервалами. В этом ему, по задуманному плану, должен был помочь умный будильник с детектором состояния «сон-бодрствование», встроенный в одну из новейших разработок «Онейромикона» – нейрошлем.

Помимо будильника, одной из ключевых фишек был специальный сонный газ, который подавался через пару тоненьких трубок к ноздрям онейронавта. За подачу нужной порции газа отвечал специальный контроллер, который получал данные с детектора «сон-бодрствование». Чтобы носитель нейрошлема не напоминал американского школяра – фаната известной шипучей газировки в шлеме для напитков – два микробаллона с сонным газом удобно монтировались внутрь центральной части корпуса. Сам газ представлял собой затейливую смесь карбогена, хлороформа, диэтилового эфира и кислорода – выведенную Яртом формулу, которая помогала тонко и деликатно, при этом достаточно быстро, засыпать; но сон этот был не долгий летаргический, а вторил естественным циклам. Что и говорить, при всех превратностях своего характера Ярт был всё же чуточку гениален. Технология, однако, ещё не прошла плановое количество испытаний, и Кас решил приберечь это ноу-хау на заключительный интервал: если в первые три не получится очутиться в Онейросе.

Касу повезло. В этот день в центре не планировалось никаких ночных исследований. Он спокойно дождался, пока весь персонал разойдётся, и прошёл в соседнюю с лабораторией сна комнату, где в углу в прозрачном защитном чехле на молнии стоял новенький андроид – детище совместного проекта отдела инновационных разработок для нужд гражданского пользования Минобороны и, конечно же, Кремниевой долины. На вид это был молодой мужчина среднего роста и телосложения, со светлыми волосами и голубыми глазами, в меру строго и складно очерченными чертами лица. Словом, если не Люк Скайуокер, то Каспер Ван Дин. На роль последнего джедая и главной надежды на восстановление миропорядка в галактике вполне мог подойти – истинный ариец. Никаких предписаний или директив касаемо того, когда и для каких именно целей вводить его в эксплуатацию, сверху не поступало. Лишь в общих предварительных планах было задействование андроида для нужд, связанных с деятельностью лаборатории сна. Потому Кас решил пойти на волюнтаризм и, в случае успешного исхода всей затеи, просто представить всем уже активизированного андроида в качестве контролёра за ходом исследований.