Юлия Маянкова - Автобиография ведьмы

– Это хорошо, что вы работаете.

– Да, хорошо.

– Сколько вы зарабатываете?

– Мне хватает. Я скромна.

– А это кольцо?

– О, это бижутерия.

– Я так и подумал.

– Ну, и хорошо.

– Так вы работаете с проблемами людей. Депрессии, разбитые сердца, наверно трудно каждый день выслушивать чужие проблемы. Домохозяйки, разведенки.

– Нет, что вы. Наоборот развлекает. Маньяки, убийцы, извращенцы.

– Шутите, – его глаза заметно увеличились.

– Конечно, шучу, – спокойно ответила она.

– У вас странное чувство юмора, я не ценю подобные шутки.

– Учту, – улыбнулась она.

Ему понравилась ее учтивость и покладистость. Сдержанная, хорошо воспитанная леди. Красивая речь. Изысканные манеры. Никакой вульгарности ни в одежде, ни в разговорах. Все, как и должно быть у жены чиновника. Вот только когда он смотрел на нее, его одолевали развратные фантазии. Мужчина не мог думать ни о чем другом, кроме как о ее обнаженном теле. Что за напасть. Странность. Да еще ее взгляд холодный, наглый. Она притягивала, сбивая с толку. Он сопротивлялся, переключая внимание на разговор, пытаясь уложить вопросы в рамки принятых границ приличия. Внутри же горел пожар страсти. Хотелось отбросить сопротивление и наброситься на нее прямо в машине. И плевать на весь мир. Сердце учащенно билось, глубокое дыхание только усиливало желание. Время шло, изматывая его силы и ее терпение. Внезапно она попросила остановить машину и вышла. Вот так, запросто, посреди улицы, ее точеная фигурка удалилась, а он, не желая показаться перед водителем в глупом положении, промолчал. Чиновник все понял. Следующий день мужчина провел в терзаниях, и раскаянии. Он воспользовался служебным положением, к чему прибегал крайне редко, чтобы выяснить ее адрес.

Вереница курьеров пробиралась к квартире Леры. Утром принесли маленький букетик из красных роз. Затем, он отругал себя за скупость, прислав букет большего размера – вульгарный, завернутый в бумагу, с торчащими перьями, и похожими на подсолнух цветами. После принесли корзину роз. И уже вечером ирисы, с приглашением на поздний ужин. Эволюция на лицо.

Лера считала с его тонких энергий представление об идеальной женщине. Надо сказать, что та, кого он ждал, сильно отличалась от той, которую желал. О, вечный конфликт разума и души! Ведьма настроила свои вибрации на нужную тональность, и уже ощущая триумф, присела за столик в ресторане самого дорогого отеля города. Выбрав это место, он не просто рисковал своей карьерой, он обрек себя на скандал. Самец в нем победил. Ему нравилось новое ощущение себя. Может она – это все, о чем он вспомнит на закате своих дней. Пост, будущая жена, дети ни разу не принесут ему столько удовольствия, сколько сегодняшняя встреча. Ради этого стоит жить, и даже потерять стоит. Он мужским нутром понимал, что она может ему дать. Звериная интуиция оказалась права. Он ощущал себя настоящим, впервые предъявляя миру свою силу, свой дух, свое право жить так, как ему хочется. Сейчас он бы придушил любого вставшего у него на пути. Дерзость признать себя, и свои желания придавала ему еще большую смелость.

Постель, смятые простыни, пальцы, впившиеся в обивку кровати. Стоны, закрытые глаза и море удовольствия, поглотившее двоих. Новая волна обгоняла предыдущую, раскачивая сознание, унося в иные миры. Сильнее, острее, слаще. Стиралась грань между телом и остальным миром. Отброшено прошлое и настоящее. Одна точка в голове забрала на себя все существование, предчувствуя надвигающийся взрыв.

Глаза Лера тоже закрыты, но в ее голове происходило иное. Огненный круг энергий, вращающийся сквозь их тела – вот, что она представляла. Посланный поцелуем заряд врывался в тело мужчины, пронзая его насквозь, возвращался к хозяйке, через соитие. Поднимаясь по ее позвоночнику мощным пламенем он снова врываясь в рот жертвы, спускался по спине, сдирая слой за слоем его силы. С каждым новым оборотом горящее колесо захватывало из тела все больше энергий. Разрастаясь и ярче горя, оно приносило необычные ощущения, доставляя удовольствие, и невидимо разрушая. Боль и блаженство смешались, одурманивая разум. Он провалился в небытие, состояние схожее с наркотическим опьянением. В кульминационный момент ведьма остановила движение потока, загнав наживу в себя. Все, поужинала.

Иной голод приятнее омерзительной сытости. Придя домой, как дурной обожравшийся кот, она с трудом переваривала добытую пищу. Сознание мутило, при мысли, что в ней оказались энергии мерзкого существа. Лицо искривлялось, к горлу подкатывала волна, угрожавшая выплескать съеденное. Тело поменяло запах, отдавая отвратительный душок, живот вздулся. Лярвы, прислуживавшие по дому, ехидно переглядывались. Хозяйка выглядела комично. Она попыталась крикнуть на них, но кроме громкой отрыжки из нее ничего не вышло.

– Хватит. – прошипела она. – Пошли вон, а то и вас сожру. Холодно. – она забралась под одеяло, пытаясь спастись от пробирающего озноба.

Лера набрала горячую ванну, и бухнула туда три пачки соли. Ей пришлось просидеть в воде больше часа, ожидая пока минерал впитает в себя посторонние примеси, отчистив съеденное. Лера распахнула шторы и легла на постель. Луна коснулась кровати, опустив свои лучи на белоснежную кожу ведьмы. Ночью ее мучили видения, в них она бесцельно брела сквозь мрачный лес. Серые деревья растворялись, принимая образы мифических чудовищ. Их кроны терялись в непроглядном тумане. Голые ветки свешивали хищные лапы, угрожая схватить, и разорвать. За каждым пнем притаилось зло, расставившее ловушки. Все вокруг опутано черной паутиной, мешающей двигаться. Каждый шаг требовал осторожности и предельного внимания. Лера что-то искала здесь. Что-то забытое. Никак не могла вспомнить. Казалось вот-вот, и мысль освятит сознание, но этого не происходило. Она распутывала нити, пролазила сквозь них, обходила, цепляла и на себя, но куда бы ни шла, ничего не менялось.

Утром все неприятные последствия от несдержанной трапезы прошли. Энергии прижились, растворившись в крови.

– Милая моя, красавица, чудо, как хороша, – она звонко смеялась, любуясь собой. Ужин явно пошел на пользу. Глазки-то, как блестят! А кожа, кож-то, как у младенца!

Где-то под первым слоем отражения зеркала, просвечивал тот мужчина. С момента их расставания он сидел один в своей квартире и пил. Его заполняла горечь и опустошение. Ему никогда еще не было так хорошо с женщиной, и так тошно от одной мысли о ней. Все потеряло смысл.

– Не хочу ее больше видеть, – донеслись до нее его мысли.

– А больше и не надо, – ответила ведьма и довольная пошла в свою жизнь, махнув напоследок подолом шелкового халата, красиво взмывшего под властью движения руки. Она больше никогда не вспомнит о нем, он никогда ее не забудет. – И, покончив с ним, я пойду к другим. 2