Сергей Зыболов - Привет с кораллового облака. Роман о муравьях

Муравьиха, дочь бога, с детских лет с огромным удовольствием познавала секреты кулинарии, её обучал придворный повар. Но в этот раз молодая богиня решила сама пойти на рынок за продуктами, аргументируя свой поступок тем, что хочет самостоятельно пройти буквально по всем ступенькам приготовления блюда. Именно на продуктовом рынке её и заметил Аристоккин, попробовал с ней заговорить и познакомиться, но молодая красавица никак не реагировала на слова неизвестного муравьишки. Тот всё никак не мог успокоиться и попытался продолжить «атаку влюбленного муравья», пока его не оттеснили охранники, сопровождавшие величественную особь. Тут до рассудительного сознания простого муравьишки долетело, что вряд ли он общается с простой смертной муравьихой… И высокомерная фраза, пущенная ядовитой стрелой напоследок из уст заносчивой богини, окончательно добила влюбившегося крестьянина:

– Я – Текида, дочь самого Адалина! Слышишь? Дочь са-мо-го Адалина! Даже не пытайся сравняться со мной!

Кто разберёт, что случилось тогда – тысячелетия назад… Много воды утекло с тех пор, и чистой, и мутной, как говорится… И древнее сказание навсегда останется красивой легендой. Но разум не смог побороть бушевавшие чувства, и через день влюблённый Аристоккин появился в нерукотворном храме богов, умоляя об аудиенции с Адалином. Добиться встречи с верховным богом было не так уж сложно, гораздо легче, чем в наше время. Современные боги наблюдают за всеми и вершат судьбами мурашей с башни гораздо большей высоты…

И тогда поднебесный Адалин предложил справедливую, на его великодушный взгляд, сделку. Он решил экзаменовать всезнающего муравьишку, и если тот в течение одной ночи сможет правильно ответить на все вопросы, то Текида станет его невестой, а ежели нет… Ежели нет, то Адалин сам решит, что сделать с заносчивым крестьянином. Соревнования начались тут же, и вопросов было задано немало, причём, на все – изворотливый крестьянин находил достойный ответ и выкручивался из любого лабиринта загадок: на одни загадки он отвечал быстро, на другие – слегка задумывался. Но вот когда ночь перевалила за добрую свою половину, Адалин задал вопрос, который поставил в тупик Аристоккина: «Скажи мне, уважаемый, мы общаемся с тобой так долго, что всё небо усеялось золотыми искорками. Вот ты мне ответь, сколько над нами, на этом самом ночном небе звёзд?» И Аристоккин, не задумываясь и не исхитряясь в поисках какого-нибудь остроумного ответа, простодушно принялся считать яркие горошинки… Миновал долгий час, за ним – другой, но уже с большей скоростью пролетел, затем и третий, и четвёртый, а влюблённый муравей продолжал считать яркие пятнышки, словно заворожённый магическим звёздным ковром. И лишь когда начало светать, и первые белёсые лучики принялись волшебной кистью любовно перекрашивать романтическое небо из тёмного в туманно-светлый цвет, всё больше и слаще разбавляя густую синь, Аристоккин решил сдаться, надеясь на благосклонность верховного бога. И только он обратился:

– О, великий Адалин, тебе известно всё! Ты – самый мудрый из всего муравьиного рода! Звёзд на ночном небе – бесконечно много, но увидеть мы, простые смертные, можем далеко не все! Не счесть все звёзды, часть звёзд – запредельны и мы их сможем увидеть лишь спустя годы, века, а те, что мы видим сейчас – их тысячи тысяч…

Только произнёс эти слова Аристоккин, как вдруг, верховный бог муравьёв развернулся во всей своей красе, распахнув разноцветный халат, словно пятнистые крылья великанской бабочки-махаона, которые в тот же миг почернели до непроглядно-угольной тьмы. Адалин всевластно взмахнул двойным жезлом и вокруг него засияло золотистое облако. Всевышний яростно указал на испугавшегося Аристоккина, и из этого самого жезла стрелой вылетел разряд колючей молнии, который поразил Аристоккина, в одно мгновение подхватил его и увлёк из божественного храма, обратив его в исполинскую каменную глыбу. Ответ на загадку про звёзды так и не был услышан Адалином. Так и родилась красивейшая, но неприступная со всех сторон, скала Аристоккинен посреди северного голубого озера. Народные мифы – мифами, а вот неразрешённые вопросы остались необъяснимыми загадками и по сей день. Как из маленького муравьишки выросла огромная скала? Какое-то объяснение всё же должно было быть… Или раньше муравьи были совсем другого роста? Логическая цепочка в поисках ответа вьётся, следуя обстоятельствам, высоко-высоко в поднебесные горы… Одним словом, гордая исполинская скала, со всех сторон поросшая лилово-розовым иван-чаем и скромно украшающая озеро, носит имя влюблённого крестьянина. Местные жители рассказывают, что ранним утром, в лёгкой туманной дымке, можно разглядеть, как по скале лазает здоровяк-муравей: он то невозмутимо сидит на склоне, швыряет каменные «блинчики» или смотрит на малиново-радужную гладь спокойного озерца, то грустно стоит на самой вершине, и умиротворённо протягивает лапки вверх, будто бы взывая к верховному богу в скользкой надежде, что страшный приговор будет пересмотрен, и Аристоккин сможет вернуться к своей возлюбленной, к Текиде. Ведь всё, о чём мечтал обыкновенный муравей – это просто быть всегда с любимой.

От цветастого мифического Аристоккина очнувшаяся Кэси вернулась в заоконную серенькую реальность, несмело посмотрела вокруг себя, – всё те же муравьишки в салоне новенького трамвайчика, всё так же многие дремлют, всё так же стоит парочка и почти беззвучно балакает о чём-то, о своём. К её удивлению, транспортное средство проехало всего одну-единственную остановку, и до места назначения осталось прокатиться ещё три таких же дистанции, и муравьиха, улыбнувшись, снова включила памятный калейдоскопик, ведь в нём все картинки изощрённо складывались наивной многокрасочной мозаикой, и так приятно, и неисчерпаемо душевно, ласково и беззаботно веяло наивно-молочным детством так, что нисколько не хотелось напрягаться и думать о сегодняшнем, о будничном, о проблемном…

По узенькой улочке пробежала весёленькая кошка: вся – с лап до головы в пятнах – бело-серо-рыжая, и тут же следом родилась новая картинка… Новая в том смысле, что «хорошо забытая старая»… Да-а-а, случается и такое… Картинка, повествующая о том, как совсем в малышовом детстве, увидев как-то пёстренького котёнка на шатком деревянном заборчике, Кэси по сказочному восхитилась его невероятной способностью передвигаться всюду, с лёгкостью перепрыгивать через большие преграды, и с невозмутимым пружинным настроем скакать по крышам. Рабочие муравьи – тоже не лыком шиты, могут очень и очень многое: некоторые виды муравьёв (это напрямую относится к «неленивым» видам) спокойно (если есть необходимость, а не шутки ради) поднимают тяжести в сотню раз тяжелее своего собственного веса. В сотню раз тяжелее! Первые муравьи-тяжелоатлеты появились более ста миллионов лет назад. Причём, некоторые современные муравьи нисколько не отличаются по виду от стомиллионно-прошлых: как они с удовольствием работали много-много лет назад, так и по сей день продолжают трудиться. И, заметим, между делом, в скобочках, что изнурительный труд не сделал из простых рабочих муравьёв – особей высшего вида, с более развитым разумом или другими животными характеристиками. Этот наивный вывод звучит совсем не в пику теории великого Дарвина, а просто как констатация факта.

Читать дальше