Анюта Соколова - Ветер перемен

Последняя угроза подействовала.

– Хейдеру запретили иметь детей, – злобно выплюнул отец. – Старшие боятся распространения проблемы.

От гнева я задохнулась:

– Почему?! Бездарность – не заболевание, по наследству не передаётся! Как же так можно?! Что же теперь… А Льен в курсе?!

Сильен, красавицу-невесту брата, сильного целителя и мага воды, гордость рода Норьек, мы обожали не меньше Хея. Весть о том, что по моей вине пострадала она, ударила меня едва ли не больнее, чем собственная незавидная участь.

– Разумеется, – криво усмехнулся отец, – Старшие сразу же после церемонии сообщили. После чего ещё и на беременность проверили… мерзавцы. Сильен – молодец, посмеялась им в лицо – мол, в семье Норьек не привыкли до свадьбы детей плодить… Только, Викэ, потом она ночь проплакала у Хея в объятиях, и уж на что я моралист законченный, и то пожалел, что они такие порядочные. Завели бы ребёночка, обратно б уже не засунули… Прости, доченька, за грубость.

Я стиснула зубы. Ладно, мне умирать в двадцать против обычных трёхсот лет средней жизни мага. Но брата за что?!

– Нельзя это так оставить, – решительно заявила я, глядя отцу в глаза. – Старшие слишком много на себя берут. Нет такого закона, чтобы осуждать на бездетность! И Хейдер должен не страдать молча, а бороться.

– Как, девочка? – покачал головой отец. – Оспорить волю Старших? Восстать против их запретов? Может, заклятиями припугнуть?

– Дойдёт до этого – и заклятиями! – я сжала кулаки. – Для начала – протестовать, громко! Высказать свою позицию, обосновать… пожаловаться Верховному, наконец! Он обязан защищать людей – вот пусть и вмешается в произвол!

– Ничего он не сделает! – сдавленный рык. – С его ведома и согласия Старшие Сильен и Хейдера счастья лишили… Викэ, ты – единственная бездарная на всё Скандье, у нас с твоей мамой детей уже быть не может. Два мага – два ребёнка, таков закон сохранения силы. Если на тебе наказание Богов остановится, Верховный довольно руки потрёт и забудет о досадном недоразумении.

– А если… если Сильен не выдержит? – глухо произнесла я то, о чём подумала. – Она милая девушка и брата любит… Но приговор не на ней, а на Хее! Вдруг она… бросит Хейдера?!

– Поэтому мальчик так и мучается. И переживает, что невесте жизнь испортил, и боится, что она от него откажется… Викэ! – отец порывисто обнял меня. – Умоляю – не думай, что всё это по твоей вине! Ты и так наказана – уж не знаю, за что только… Худшее и придумать сложно, ан нет, мудрецы наши позаботились, чтобы тебе и последние дни отравить… Доченька, родная, ты не обижайся на Хея – что он так себя ведёт, в глаза тебе не глядит. Он любит тебя, и Сильен тоже любит, а оно вон как…

– Я понимаю, – прильнула к отцовской груди, – всё понимаю… Пап, может, мне пожить пока отдельно? Чтобы глаза не мозолить. Мне сегодня Золин Решьек, Смотритель Хранилища, предложил стать его помощницей и переселиться в Танрэ. Вы потихоньку привыкнете к тому, что меня нет… не так тяжело будет.

– Викэ! – сильные руки встряхнули меня. – Да что ты такое говоришь, доченька?! Считаешь, мы родную дочь просто так из жизни вычеркнем? Разлюбим, забудем?! Последние дни не захотим скрасить? Или… тебе нас жалко?!

– И это тоже. Папа, рядом с умирающими трудно. Вы приметесь обо мне заботиться, я начну раздражаться… Льен, приходя в гости, всякий раз невольно станет вспоминать, чего я её лишила. А на Хея мне теперь самой больно смотреть. Словно я его подвела. Потом… мне, правда, в Танрэ будет лучше. Больше времени для изучения свитков.

«А ещё, – подумала я, – вдруг мне удастся разобраться в проблеме бездарности. Не собираюсь я сдаваться!»

Отец протянул руку погладить меня по голове – и передумал, сжал вместо этого ладонь – как равной:

– Выросла ты, Викэ… Поступай, как сердце велит. В любом случае ты моя дочь, поддержу и помогу, только попроси…

Не выдержал – отвернулся, скрывая слёзы. А я поспешила выскользнуть за дверь.

Гадко было на душе, паршиво. Не ожидала я такой несправедливости от Богов… стоп! При чём здесь Боги? Не они же с небес сошли и Хея приговорили! Значит, надо бороться. И для начала – не откладывая переселиться в Танрэ.

***

Золин встретил меня приветливо, ласковой улыбкой. С самой первой нашей встречи я сразу обратила внимание на особенность этого абсолютно седого (невероятная редкость в Скандье!), древнего как мир мага-универсала земли – он словно светился изнутри. Глядел на всё так, будто изначально пытался найти в человеке либо явлении что-то хорошее, даже на бесконечный дождь за окном взирал с пониманием.

– Эльвикэ, славного вечера! Надумала?

Я кивнула. Последовала за магом в жилую часть Хранилища, попутно подбирая слова, объясняющие мой поступок. Но они оказались не нужны: Смотритель начал благодарить меня за то, что я приняла его предложение.

– Сложно мне, девонька, одному с такой сокровищницей знания управляться. Триста сорок три года – не тридцать. Ногами всё не обойти, порталы быстро не построить. Новые свитки разбирать не успеваю, в коробках так и лежат. А ведь там, быть может, кому-то самые необходимые сведения содержатся.

– А отчего у вас помощников нет? – искренне удивилась я. – Такое здание в одиночку и молодому магу не обслужить. Это же везде надо очищающие и сберегающие заклинания обновлять, и климат поддерживать, и… да много чего!

– Даёт мне Верховный учеников, – поморщился Золин. – Побудут те положенный срок, магию земли освоят – и фьють! На волю стремятся, из полумрака и тишины залов к звукам и свету… Молодость простора требует, жажды деятельности. Вот от парочки старичков я бы не отказался. И компания, и интересы общие. Сидели бы вечерами, наливочку потягивали, свитки смотрели, былое вспоминали, иллюзиями бы развлекались… Тебе иллюзии нравятся, Эльвикэ?

– Нравятся, – улыбнулась я, – они у меня всегда получаются… получались.

Маг понял оговорку, приобнял:

– Ты ещё жива, девонька. Мы с тобой сейчас в равном положении, неизвестно, кого раньше Боги призовут. Я ведь тоже, спать ложась, не знаю, увижу ли наутро солнце, и радуюсь каждому прожитому дню. Потому и позвал, чувствуя, что со мной тебе проще будет.

Я напряглась, ожидая неизбежного «жаль, что ты, такая юная…», но Решьек лишь ласково потрепал меня по плечу:

– Ты осваивайся, вещи переноси, потом приглашаю к ужину – Сэлинкэ, домработница моя, стол всегда в гостиной накрывает. Шумная она правда не в меру, но готовит вкусно, старается. Выспись хорошенько, а с утра я тебя по Хранилищу проведу, расскажу, где что и чем в первую очередь следует заняться.

– Спасибо, – поблагодарила я. Меня переполняла признательность к этому человеку, знакомому со мной всего несколько дней, а принимающему словно родную.