Александр Фомичев - Ратибор. Победа или смерть

Последнее прозвучало жёстко. Это был приказ, и это понимали все сидящие за столом. Ратибор насупился, пробурчал что-то недовольно себе под нос и взглянул хмуро на князя:

– Да пошёл он! Прям туда, в болото, с тиной тухлою!.. Там ему самое место…

– Надо, Рат, – Святослав твёрдо смотрел ему прямо в глаза. – Для нашего княжества надо! Переступи через свою гордыню. Прошу тебя!

Это другое дело! Не приказ уже, а личная просьба князя! Нехотя, лениво, Ратибор повернул голову к Крямзию:

– Мир, купец?

– Д-да, д-да-а, конечно, мир! – охотно затряс тот вспотевшей физиономией в знак согласия.

– Вот и ладушки! – Ратибор с чувством исполненного долга громко рыгнул.

– Ты неисправим, рыжий упрямец, – Святослав тяжело вздохнул, а после обернулся к торговцу: – Благодарю вас за визит к нам и за дары ценные! Прошу, будьте моими гостями. Комнаты для тебя и твоих слуг приготовят сей миг.

– Благодарю и я вас, – Крямзий снова взял себя в руки, и голос его был ровный и спокойный. – Но мы отправляемся сегодня домой, так что не можем принять ваше предложение. Передать ли что князю нашему Изяславу, вашему самому верному другу и союзнику?

– Ты вхож к Изяславу? – Святослав вопросительно уставился на купца.

– Конечно! И мы очень спешим сообщить ему, как удачно съездили в Мирград.

Было непонятно, ехидничает он сейчас или всерьёз. Святослав прищурился:

– Что, даже не откушаете с нами?

Крямзий отрицательно мотнул головой:

– Спешим, княже!

Святослав снова нахмурился. Потом дважды щёлкнул пальцами, подозвал к себе мигом явившегося на зов Бронислава и тихо сказал ему: «Четыре тюка». Охрана понимала Святослава с полуслова. Подарки купеческие быстро убрали, а взамен их принесли четыре здоровых куля, набитых под завязку драгоценными мехами.

– Передай, купец, будь добр, дары мои своему князю Изяславу. В знак нашей крепкой дружбы, так сказать! Если, конечно, тебя это не сильно обременит. Один тюк твой. За труды твои нелёгкие! Ну и в качестве компенсации за доставленные неудобства.

Это был очень щедрый дар. Крямзий аж весь засиял:

– Ну что вы, владыка, право слово, не стоило… Как можно… Разве что один тюк всего… Конечно, не обременит… Когда такие люди просят… Как можно отказать… – Крямзий являл собой саму любезность во плоти. – Конечно, сделаем всё в лучшем виде, не сомневайтесь…

Неизвестно, сколько бы продолжалось бессвязное лепетание рассыпавшегося в любезностях Крямзия, если бы Святославу это быстро не надоело.

– Тогда счастливого пути, купец! – князь быстро прервал этот нескончаемый словесный поток и дал понять этими словами Крямзию, что аудиенция закончена.

Тот с двумя подручными, ждавшими за дверьми трапезной и по зову своего хозяина явившихся тут же на помощь, взвалили на себя мешки и, пятясь к выходу и бормоча слова благодарности, быстро покинули обеденный зал княжьего дворца.

– Зачем?! – почти вскрикнул Ратибор, когда купцы удалились восвояси. – Да мы сами могли бы довезти до Изяслава эти дары, и они прибыли бы в целости и сохранности! И не пришлось бы ничего давать этому проходимцу! А он прохвост самый настоящий, нутром чую! Скользкий тип! И теперь неизвестно, сколько тюков получит Изяслав! Неизвестно вообще, получит ли он хоть что-нибудь!

– Да, надеюсь, если честно, на что-нибудь подобное, – Святослав спокойно улыбнулся.

Ратибор, Яромир и Мирослав удивлённо и вопросительно уставились на князя.

– Не вовремя, друзья мои, вы с купцами из Орёлграда свару устроили! Ну да что теперь делать? Теперь у вас есть в Орле враги. И вы как раз туда едете, – правитель Мирграда задумчиво размышлял вслух, заодно объясняя друзьям свой поступок. – Но мы этим торгашам немножко крылышки да подрежем! Они взяли подарки и обязались доставить их по назначению, то есть самому князю Изяславу. Доставят дары от меня в целости и сохранности – хорошо! Не всё доставят или не доставят вовсе – ещё лучше! А им, то бишь купцам, хуже! – Святослав хитро улыбнулся.

– Княже, в случае чего, если козни какие, ты хочешь, чтобы Изяслав думал, что эти купцы его обокрали? Не доставили ему твои дары? Или, точнее, не все дары доставили? Например, один тюк прикарманили? – Яромир озадаченно хмыкнул. – Неплохо… Свидетелей нет у Крямзия, окромя его самого… – Яромир первый врубился в нехитрый план Святослава.

– И кто же Изяславу об этом сообщит? – Мирослав прищурился. – Уж не мы ли?

– Вы и сообщите. В чём загвоздка? – Святослав вопросительно посмотрел на Мирослава.

– В том, что вряд ли он нам поверит! – Мирослав озабоченно рассуждал вслух. – На нас, значит, нашепчет всякого нехорошего своему князю Изяславу этот купец Крямзий, а мы на него в ответ? Скажет Изя (так в народе любовно называли Изяслава), что наговариваете в отместку, сочиняете…

– Я дам вам официальную бумагу, с моей печатью и подписью, – Святослав был спокоен, как удав. – В ней я поприветствую Изяслава и скажу, что отправляю к нему своих лучших людей со второй частью даров. Первую часть, а именно четыре тюка с мехами соболиными, я отправил с твоим верным слугой, купцом Крямзием. Он мне гарантировал, что получишь ты их в целости и сохранности…

– Но купец доставит Изяславу не четыре кулька, а три, не так ли? – Мирослав вопросительно смотрел на князя.

– Ага! Ну а то, что один из тюков я сам подарил торговцу, Изяславу мы сообщать не будем… Кроме нас да самого купца об этом никто ведь не знает! А вот свидетелей того, что мешков было четыре, найдётся много. И вышел он из моих хором с четырьмя тюками даров, и из Мирграда выехал с четырьмя, и в Орёлград приехал с четырьмя… Даже его собственные люди из его же свиты подтвердят! А Изяслав получит всего три тюка… Смекаете? Кому, как вы думаете, Изяслав поверит, если ему шепнуть на ушко, что Крямзий один куль с дарами себе прикарманил? Всё указывать против купца будет. Так что по итогу, если этот льстивый змей будет супротив вас интригу свою недобрую плести в Орёлграде, покажете Изяславу это моё письмо. Но только в этом, крайнем случае! Ибо если купец не будет настраивать Изяслава против вас, погубим мы его этой бумагой почём зря…

– Да-а-а… Что с тобой, Свят?! – озадаченно протянул Ратибор, глядя осуждающе на князя. – Подставить купца решил? Я тебя таким ещё не знавал!.. Подленько это… И низко! Не ожидал я от тебя, княже, такого… И торгаша, право, даже жаль стало немного… Я ведь правильно понял, что эту твою бумагу официальную мы покажем Изяславу в качестве доказательства своих слов? Ну если купец супротив нас начнёт воду мутить? То есть, проще говоря, ты предлагаешь нам его просто-напросто оболгать в случае чего?! Я сроду никому не врал и начинать не собираюсь, Свят! Так что участвовать в этой подленькой истории у меня всё меньше желания становится! А вот сходить в ближайший нужник с твоей официальной бумажкой – потребность огромная появляется! Уж я найду ей более подходящее применение, не сомневайся…